Анфиса рассмеялась. Черный пёс продолжал хрустеть кормом. Не обращая внимание на происходящее вокруг.

– И ??? – Роман смотрел на Ивана.

– Во-первых, шеф просил передать, тебе и тебе,– Иван кивнул Анфисе и Роману, – что приказ о благодарности в виде материального поощрения в денежном эквиваленте, равном десяти должностных окладов, за спасение жизни ценного штатного сотрудника, выйдет уже сегодня.

– А-фи-геть,– Анфиса присвистнула. – И что я буду делать с такими деньжищами,– она прикинула в уме предполагаемую сумму.

– Подожди,– Иван кашлянул, – а во-вторых, приказ о взыскании, наложенном на тебя и тебя, – Иван, улыбнувшись, кивнул в сторону Анфисы и Романа, – в виде денежного депремирования в размере, равном девяти должностных окладов, за риски, могущие повлечь за собой одну или две смерти ценных штатных сотрудников, вышел уже вчера.

– Фух, пронесло! – Анфиса рассмеялась. Роман лишь усмехнулся, наблюдая за реакцией ведьмы. – Но мы всё ещё в плюсе! Так что, ты правда мне отдашь Цербера?

– Правда. Если он согласится. Но он не Цербер,– Роман улыбался, глаза его светились от радости.

– Но, по поводу депремирования – не имеют права, Согласно п.13 трудового договора, нас могут лишить лишь годовой премии, а окладная часть- неприкосновенна,– добродушно произнес Роман. – но это так, на всякий случай.

Вдруг, сквозь стену появился Марк.

– Шеф просил срочно передать, что приказ о депремировании аннулирован, так как он неправомерен, – весело произнес стажер и опять, скорчив Анфисе смешную рожицу, ушел тем же способом, что и появился.

Все трое рассмеялись. Цербер доел и сел у миски, застыв, как изваяние.

Иван с нескрываемым одобрением смотрел на ведьму и вампира. Эти двое, которые ещё пару-тройку дней назад на дух друг друга не переносили, сидели и светились от радости, словно обрели он-сестру, а она-брата.

– А теперь о серьезном, – сосредоточенно произнес Иван,– он взял со стола, стоящего в палате, какие-то бумаги… пролистал их и снова положил.

Анфиса и Роман молчали, ожидая то, что он хотел им сообщить.

– Я не знаю, что за дрянь тебе мы тогда вкололи, но, с твоего позволения,– он вопросительно посмотрел на Романа, – я хотел бы детально изучить состав.

Роман утвердительно кивнул.

– Спасибо, я надеюсь, что положительный эффект я смогу использовать при процессах регенерации, – пояснил Иван, – для поведения исследования мне необходимо хотя бы одну дозу.

– Хорошо, завтра у тебя будет три дозы,– ответил Роман,– а также состав и способ приготовления,– он подмигнул Анфисе.

– Правда? – не удержался Иван,– здОрово,– поправился он, напуская серьезное выражение. И ещё… из-за взаимного замещения, которое вы оба повели в короткое время, у вас возможны внезапные вспышки воспоминаний, не принадлежащие лично вам.

– В смысле? – Анфиса, почему-то, испугалась.

– В том смысле, что ты сможешь вспомнить его воспоминания, а он- твои, – коротко объяснил Иван.

– А-фи-геть! – по слогам произнесла Анфиса.

– А что тебя так напугало? – Роман хотел подшутить над ведьмой.

– А ничего! – вдруг, звонко ответила Анфиса. – Я так поняла, что мои воспоминания теперь и твоя проблема? От и посмотрим, как ты с ними справишься? – Анфиса показала язык вампиру.

– Честное слово, как дети! – прокомментировал Иван, направляясь к двери. – И да- вы оба ещё неделю официально на больничном, но анализы ваши в порядке. Иногда, при высоких физических нагрузках, будешь ощущать сдавленность в области сердца, но постепенно всё пройдет. Всё, ребята, мне надо идти, – Иван закрыл за собой дверь.

– Так что? – Анфиса смотрела на Романа.

– Что? Я согласен. Пойдем – посидим красиво в уютном тихом местечке и поговорим, – спросил и тут же ответил Роман.

– Я не об этом, но согласна. Там и договорим, – Анфиса встала, достала из-под подушки свой кнут и завязала его на талии.

– Там и узнаем, согласится ли он осчастливить тебя своим присутствием,– Роман указал на Цербера, который поднялся с явным намерением следовать за ними в тихое уютное местечко.

Глава 22

– А здесь уютно,– сделала заключение Анфиса: она и Роман уже минут десять как сидели за столик в уютном кафе. – Симпатичная обстановка,– Анфиса рассматривала виниловые пластинки, висящие на стенах, у противоположной стены был камин с лепниной, а на рядом стоящем столике стоял патефон. Тихо играла приятная музыка. Черный пёс примостился напротив у стены, усевшись таким образом, чтобы контролировать всё происходящее.

– Теперь рассказывай с чего это ты бросилась спасать меня,– Роман тепло улыбнулся и впервые Анфиса заметила, как словно лучики солнца, у наружных уголков глаз от улыбки, собрались едва заметные морщинки.

Анфиса очень хорошо понимала физиологию улыбки. Когда-то, ещё в детстве, она с интересом услышала, как её отец кому-то по телефону очень эмоционально доказывал, что физиогномика очень значима, потому что ещё на уровне переговоров может многое рассказать об оппоненте. Анфиса тогда немного поняла из слов отца, но всегда помнила о важных «гномиках».

Только повзрослев, она со смехом обсудила с родителями этот смешной казус из детства; а для себя немного разобралась с этой темой, и знала, что научные исследования улыбки проводились французским ученым. Анфиса ещё в школе убедилась, что физиогномика, действительно важная наука, изучающая черты и выражения лица, обусловленные физиологическим строением, с целью определения типа личности, характера человека и особенностей его здоровья. На Востоке, к примеру, считали, что на лице человека можно увидеть весь его жизненный путь, и физиогномика там приравнивалась к полноценному разделу медицины.

Так и Анфиса подмечала мимику и жесты, а в последствии, сделала свои первые заключения в своём дневнике о некоторых учителях и одноклассниках.

Так и на счет улыбки, Анфиса могла безошибочно определить, искренне ли улыбался собеседник, обращая внимание на морщинки в уголках глаз. При искренней, неподдельной улыбке в уголках глаз образуются морщинки. Неискренние люди улыбаются только губами. Искренние улыбки возникают бессознательно- они являются автоматическими. Когда собеседник чувствует удовольствие, в той части мозга, которая вырабатывает эмоции, возникает сигнал, который заставляет двигаться мышцы рта, щек и глаз и у человека автоматически приподнимаются уголки губ, увеличиваются щеки, сужаются глаза и слегка опускаются брови.

Анфиса на миг задумавшись, сама улыбнулась, в ответ Роману, и обе улыбки были абсолютно искренними.

–…чья эта псина? – вдруг, раздался рядом истеричный и совершенно неприятный крик на вид очень даже адекватной посетительницы кафе.

Анфиса, от неожиданности вздрогнула и с недоумением посмотрела на девушку, которая подошла к Церберу и зачем-то, выставила перед ним стул ножками вперед.

Черный пёс невозмутимо продолжал лежать и даже демонстративно зевнул во всю пасть.

–…уберите псину… она представляет опасность для общества… она…– продолжала нервно выкрикивать странная посетительница.

– Ты сама опасна для общества,– ответила Анфиса и встала из-за стола, намереваясь подойти к девушке.

– Отойди от меня и уберите свою бешенную псину,– девушка, не смотря на свою хрупкость, разъяренно толкнула Анфису и пнула Цербера, продолжающего спокойно лежать.

– Ну-ка, угомонись! И сама ты…псина! – выкрикнула Анфиса и сорвав с пояса закрученный кнут, резко хлопнула им так, что отбросила в прямом смысле разбушевавшуюся девушку в сторону: та зависла над декоративным столиком с патефоном, а туфли остались стоять возле Анфисы.

– Ладно на меня накинулась, но он-то, что ей сделал? Хороший, воспитанный собакин, выдержанный, – приговаривала Анфиса, нежно поглаживая собаку по голове, – ты же не возражаешь, если я буду тебя Цербером называть? Ты уж прости, если тебе не нравится, мне просто ничего другого в голову не пришло тогда, когда ты неожиданно ко мне подошел…