Главнокомандующий военно-морским флотом Латвии был самым молодым офицером русского Императорского флота, перешедшим на службу суверенной Латвии. Федор Юрьевич родился 22 февраля 1891 года, и к провозглашению Латышской республики летом 1919 года ему исполнилось всего 28 лет. Он менее всего считался «русским» в среде латышских политиков-националистов, потому и получил чин адмирала и должность Главкома.

Из-под Андреевского флага его «крестник» Спаде шагнул в эмиграцию мичманом. Первый офицерский чин русского флота он получил 22 марта 1915 года, окончив уже во время Великой войны Морской кадетский корпус. Был отправлен на Черноморский флот, и менее чем через год был награжден орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «за храбрость».

Но, ни орден, ни разгоравшаяся война карьерного взлета не обеспечила. Для чина мичмана, Спаде – в 1916 году ему стукнуло 25 лет – был уже не молод. Казалось, назначение Командующим черноморским флотом вице- адмирала А.В.Колчака и подготовка к стратегической десантной операции на средиземноморские проливы сулили надежду на отличную флотскую карьеру. Революция перечеркнула все. Ну в красные же латышские стрелки было подаваться дворянину и офицеру (надо отметить, что род Спаде имел все возможности для самореализации в Российской Империи. Родной брат будущего главкома – Карл Спаде – был признанным специалистом в области промышленного рыболовства в водах Северного Ледовитого океана, издавал на эту тему книги, выступал с докладами перед депутатами Государственной Думы).

Надо отметить, что Федор Юрьевич получился очень даже толковым главнокомандующим. Сказывалась выучка, данная в здании на Васильевском острове Санкт-Петербурга. Среди флотов республик, образованных на бывших окраинах Российской Империи, флот Латвии по мощи и выучке был третьим после Польши и Финляндии и первым среди прибалтийских лимитрофов. Стоит вспомнить, что советские адмиралы в 1940 году всерьез опасались только ВМС Латвии.

К январю 1940 года адмирал Спаде, был слишком высокопоставленным военным деятелем Латвии, чтобы так просто уехать из страны в связи с размещением на ее территории частей красной армии. Кроме того, никто в Риге не ожидал, что итоги голосования латышского народа на референдуме по поводу того, входить или нет Латвии в состав СССР, будут так грубо сфальсифицированы в Москве, абсолютно не считаясь с мировым общественным мнением. Впрочем, что для СССР летом 1940 года было «мировым общественным мнением»? Мнение общественности Новой Зеландии или южноамериканского Перу? Если даже экономически мощной, но нейтральной европейской страны Швеции в Кремле не стеснялись.

Так или иначе, но в июне 1940 года Латвия стала частью СССР, а ее жители – гражданами Советского Союза. И бывший мичман царского флота Спаде – тоже. Он не успел получить паспорт гражданина СССР, чтобы все смотрели и завидовали, когда в его особняк вломились сотрудники НКВД, обозвали «гражданином», присовокупив объявление о том, что он арестован, и втолкнули в черный «воронок».

Судить его было не за что, разве только за то, что к 1917 году он был царским офицером. Но и маршал Советского Союза Шапошников был полковником царской армии. Впрочем, прагматичные «бериевцы» в НКВД решили не спешить расстреливать бывшего (это никогда не поздно) адмирала. Авось пригодится. Не пригодился, но и не расстреляли. Сначала Федор Юрьевич содержался в тюрьме НКВД. После завершения второй мировой войны его сослали в далекий Казахстан. После 1953 года бывшего адмирала расконвоировали, но в Латвию вернуться не позволили. Он оказался пожизненным спецпоселенцем, как определяли при «царском режиме», под гласным надзором полиции, в данном случае советской милиции.

Бывший Главком ВМФ Латвии, бывший адмирал латышского флота и мичман русского, Федор Юрьевич Спаде скончался в городке Темиртау Казахской ССР 26 июля 1970 года в возрасте 79 лет. Вместе с ним тяготы советских лагерей и ссылок разделила его семья.

В Москве, в архиве ФСБ РФ личного «дела» осужденного Ф.Ю.Спаде нет. После его смерти его «дело» было передано в архив КГБ Латышской ССР, в Ригу. Уцелело ли оно после 1991 года? Если да, то оно ждет своего исследователя, а история ВМФ Латвии ждет биографии своего главкома.

Уже в самом произношении фамилии этого графа слышится лязг рыцарских лат и бряцание мечей крестоносцев. Вероятно, его предки, завоевав земли Курляндии в числе воинов рыцарского ордена, осели на прибалтийском побережье навечно. Правда, к 6 ноября 1882 года, когда старый граф Гебхард Кейзерлинг принял на руки новорожденного сына, он не мог гарантировать ему ничего, кроме незапятнанной фамильной чести, титула и крова старинного особняка. От богатств средневекового графства 14-летнему кадету Морского кадетского корпуса Архибальду остались только титул и осанка потомственного аристократа.

6 июня 1901 года Высочайшим приказом по Морскому ведомству № 348 он был произведен в мичманы. А спустя 35 дней юный мичман ушел в дальнее заграничное плавание на минном транспорте «Енисей» вахтенным начальником. В моря Тихого океана в те годы отправлялись почти все выпускники Морского корпуса, и многие из однокашников графа Кейзерлинга по первому выпуску XX века вписали в свою биографию войну с Японией.

Атаку японских миноносцев на порт Порт-Артура мичман Кейзер-линг встретил вахтенным начальником на крейсере артурской эскадры «Диана». 27 марта 1904 года крейсер успел вступить в бой с японской эскадрой, еще подчиняясь приказам командующего флотом Тихого океана вице-адмирала С.О.Макарова. Но после трагической гибели флотоводца самые дальновидные поняли, что Порт-Артурский рейд для русской эскадры – это смертельная ловушка. В июле часть кораблей эскадры предприняли попытку вырваться во Владивосток. Большая часть вернулась обратно. Крейсер «Диана» сумел оторваться от японцев, но дошел только до Сайгона нейтрального порта в Азии. По международным законам он должен был разоружиться и интернироваться. А это значит, что экипаж выбывал из участия в войне до ее окончания. Можно было отдыхать и развлекаться в мирном городе – жалованье выплачивали, несмотря ни на что… Но могли ли молодые мичмана отказаться от войны? В офицерской кают-компании крейсера допоздна горел свет и горячились спорящие голоса. В итоге командир крейсера дал согласие на то, чтобы часть офицеров по жребию тайно, ночью покинула крейсер и под чужими фамилиями, в штатском, самостоятельно пробиралась в Россию, в действующий флот. Ушли несколько пар. Граф Кейзерлинг в первой паре. В одной из них, кстати, ушел и мичман Алексей Михайлович Щастный – командующий и спаситель Балтийского флота весной 1918 года. Но Щастный не успел попасть в эскадру адмирала Рожественского. Граф Кейзерлинг успел.

Он получил назначение на миноносец «Быстрый», которым командовал еще один лютеранин из курляндских немцев – лейтенант Оскар Рихтер 2-й. На борту миноносца, кроме командира, шли еще 3 мичмана и штабс-капитан флота, механик. Но лишь один из них – 23-х летний граф, добровольно готов был вновь подставить грудь под японскую «шимозу».

Миноносец «Быстрый», разбитый японскими снарядами, ушел под воду 15 мая 1905 года, в 11 часов 50 минут, на второй день Цусимского сражения. Ушел, не спуская Андреевского флага. Захлебываясь в холодной весенней воде, Кейзерлинг не знал, чего ему бояться больше – утонуть или попасть в плен. Ведь узнай японцы, что он с крейсера «Диана», что он сбежал на войну, в нарушение международных конвенций… Могли и расстрелять в ярости, плюнув, в свою очередь, на конвенции. Но его вытащили за воротник из воды. В японский плен.

То ли японцы так и не пронюхали о военных эпизодах биографии пленного мичмана, то ли были упоены победой над огромным русским флотом, но они не стали мелочиться – из плена граф благополучно вернулся. Из-под «дождя» японского свинца под «дождь» наград от царя и Отечества.

Во-первых, 6 декабря 1905 года его произвели в лейтенанты флота. Во- вторых, три месяца порт-артурской осады засчитали за три года службы. А в 1907 году за русско-японскую войну наградили тремя орденами. За Порт- Артур – орденом Святого Станислава 3-й степени, за Цусимское сражение орденом Святого Станислава 2-й степени с мечами и бантом и орденом Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом.