– Буду надеяться, что поверит, – со вздохом ответил сакри и посмотрел на Третьего.
– Обсудим это, когда окажемся в Омаге.
Арне невозмутимо пожал плечами и исчез. Пайпер еще несколько секунд сверлила опустевшее пространство нечитаемым взглядом, а затем обернулась на Третьего.
Он хотел дать ответы, должно быть, сильнее всего на свете, но просто не мог. Не здесь. Не сейчас. Возможно, даже не в Омаге и не после встречи с Киллианом. Третьему требовалось время, чтобы понять, насколько он может доверять девушке из другого мира и каким образом она оказалась связана с Лерайе.
Сальватор помнил, что рассказывала Йоннет, когда они встретились в доме Лайне в горах. Помнил в мельчайших деталях и едва не каждую ночь, пока все остальные спали, прокручивал тот разговор в голове. Он пытался найти в словах Йоннет какой-то иной смысл – не тот, что она заложила на самом деле, – но ничего не получалось. И посоветоваться с кем-то Третий не мог: никто даже не знал, что Йоннет на самом деле не пропала без вести во время Вторжения, а погибла в бою на кэргорских равнинах. Никто не знал, потому что никто этого не почувствовал – Силы в Первой оставалось чересчур мало.
Третий положил ладонь на солнечное сплетение, ощутив дрогнувшую нить магии Лерайе. Он запечатал в себе мельчайшую часть ее Силы – ту, что в момент смерти Йоннет еще была у нее. Но этой части Третьему всегда было мало, иногда настолько, что она терялась среди потоков его собственной магии, и он начинал думать, что она безвозвратно истратилась. Потом, когда он передаст эту часть Силы Первой, останется лишь призрачный след, который растворится в общем ощущении магии другого сальватора. Третий одновременно и боялся, и желал этого.
Чужая магия вновь дрогнула в нем. Сердцебиение замедлилось. Воздух словно потяжелел.
– Эйкен, – негромко произнес Третий, стараясь как можно незаметнее оглядеться по сторонам, – будь добр, присмотри за Пайпер.
Мальчик поднял брови, но кивнул и потрепал Стеллу по голове, тем самым сказав, что им следует послушаться и подойти поближе к Первой. Та уже собиралась задать вопрос, когда откуда-то внезапно выскочила тварь, выбила девушку из седла и прижала к мерзлой земле.
Лошади испуганно бросились в сторону. Магнус и Клаудия едва не упали, но все же смогли удержаться в седле и остановиться. Стелла ловкими прыжками уклонялась от нападавших тварей, а прижавшийся к ее спине Эйкен никак не мог улучить момент, чтобы спрыгнуть на землю и подбежать к Пайпер.
Третий оказался отрезан от остальных. Твари появлялись отовсюду: выглядывали из-за деревьев по обе стороны широкого тракта, выползали из глубоких, только что появившихся нор и даже спрыгивали с раскидистых ветвей. Похожие на собак, огромных оленей, чудовищ из курганов, которых Третий давно не видел. Совершенно безмозглые, они следовали лишь за запахом свежей крови. Но если не это привело тварей, значит, это было темное создание, узнавшее о человеческой девушке из другого мира.
Одна из тварей, раскрыв пасть, прыгнула прямо на Третьего. Он пригнулся к шее коня, а затем, когда когтистые лапы пронеслись прямо над ним, задев лишь волосы, вскинул руку и коснулся тела чудовища. Магия хлынула внутрь твари, и та мгновенно рассыпалась в прах. Но на ее место тут же ринулась другая, а затем еще одна вгрызлась в ногу коня и запустила когти в его бок.
Третьего стащили на землю, но он быстро отбился, разрывая тварей магией и голыми руками. Ему в рот попала их черная кровь, которую он тут же сплюнул вперемешку с синей, своей. Кто-то подкрался сзади, но Третий, услышав тихое рычание, лишь резко взмахнул рукой, и сердце твари разорвалось на сотни мелких кусочков.
Мир плыл перед глазами. Все вокруг стало серым и черным. Свет никогда не проникал через плотные свинцовые тучи Диких Земель, но прямо сейчас Третьему казалось, что солнце исчезло вовсе. С каждой секундой тварей становилось все больше. Они громоздились друг на друга, отрезая пути к отступлению, и сжимали кольцо. Сквозь их рычание он расслышал рычание Стеллы, а вот определить, все ли тени, летавшие туда-сюда, принадлежали Эйкену, оказалось сложно. Одна из теней в форме орла спикировала вниз совсем рядом с ним и вцепилась в глаза твари. Та истошно заверещала. Другая тень змеей подползла к ноге Третьего и стремительно забралась на него. Эта точно не принадлежала Эйкену. Сальватор яркой вспышкой магии рассеял тень раньше, чем та успела добраться до шеи, и отогнал еще нескольких.
Третий не слышал и не видел остальных своих спутников. Нос улавливал запах отравленной крови, хаоса, металла – это могли бы быть как меч и доспехи Магнуса, так и клыки тварей. Зрение становилось нечетким. Чудовища неустанно нападали, и Третьему приходилось отбиваться, не находя даже доли секунды на то, чтобы оглядеться и определить, есть ли хоть какой-то шанс вырваться из этого круга.
Вдруг чьи-то зубы впились в левую руку, и от неожиданности Третий закричал. Он яростно отталкивал тварь, рычал, как дикий зверь, но острые зубы только сильнее сжимали плоть. Тогда сальватор, зарычав еще громче, закричал совсем по-другому.
У него было слишком мало шансов удачно использовать рокот. Семья отреклась от Третьего во время Вторжения, лишив большой части силы, которая крылась в кровной связи. Даже иная связь – кертцзе́риз – возникавшая между великаном и тем, кто не был связан с ним кровью, но занимал особое место в душе и сердце, не могла дать необходимой силы. Но у Третьего не было выбора: он понятия не имел, сколько тварей напало на остальных, а сокрушителем владел только Магнус.
Собственный крик, больше похожий на звериный, отдавался в голове гулким эхом. Большинство тварей вокруг задрожали, забились в конвульсиях и рассыпались в прах, но некоторые смогли выдержать. Та, что вцепилась в его руку, лишь временно отступила.
Третий затих, смотря в голодные глаза чудищ перед собой, и утер кровь с подбородка. Мутило даже сильнее, чем в прошлый раз, но он держался.
Тут он почувствовал прикосновение к правой руке и успел боковым зрением заметить Первую, оказавшуюся рядом. Затем все вокруг исчезло во вспышке, ставшей порталом.
Первым, вскрикнув, упал Эйкен – он, видимо, приземлился не слишком удачно. Следом за ним – Стелла, на которую сначала упала Клаудия, а потом и Пайпер. Магнус едва успел подхватить свой меч и подняться на ноги, чтобы отрубить голову твари, которую утянуло в портал вместе с ними, пока та не напала снова. Третий упал совсем рядом с рассыпавшимся телом чудовища.
Они оказались на дороге из промерзлых гладких камней. Третий даже сквозь туман перед глазами узнал узоры, вырезанные на них, и сигилы, в которые они складывались.
Сальватор вскинул голову и, поморщившись из-за гула в голове, огляделся. Со всех сторон были люди: рыцари, охотники, маги, слуги, обычные граждане, волей случая оказавшиеся здесь в это время. И все смотрели на них, широко раскрыв глаза.
Стелла попыталась встать, но тут же оступилась и заскулила. Третий заметил, что ее передняя лапа кровоточит. Эйкен, хныкавший от боли от удара о землю, призвал тени обратно, и те прилипали к его коже, словно татуировки. Клаудия и Магнус, игнорируя любопытные взгляды, пытались поднять Пайпер.
– Элементали! – выдохнул Третий, резко выпрямляясь. Кто-то из рыцарей уже спешил к нему, но он отмахнулся от помощи, крикнув: – Немедленно сообщите королю Киллиану, что мы вернулись!
Внутренний двор ожил. Люди загалдели и забегали, лишь немногие остались и все еще смотрели на свалившихся откуда-то путников.
– Вызовите целителей, – продолжал отдавать команды Третий, оставшимися крупицами магии делая голос громче, – отправьте отряд охотников на Северный тракт и сообщите всем ближайшим поселениям, что нужно усилить охрану.
Магнус держал тяжело и хрипло дышавшую Первую на руках и беспомощно смотрел на Третьего. Клаудия, осмотрев ее лицо и две глубокие царапины на лбу и поперек носа, наконец сказала:
