Гагарин тоже не соврал, и их пиарщики на разных званых вечерах для знати всячески отрицали мою связь с Орловым. Более того, возникла версия, при котором при первой встрече я и Орлов набросились друг на друга с мечами наголо, и лишь князь смог нас успокоить и даже начал делать все, чтобы отец и сын нашли язык и даже стали хотя бы союзниками.
Само собой, старая карга не смогла остаться вдали от всего этого, и тоже задействовала свои связи для обеления моего имиджа. Так что возникший шум начинал медленно спадать. Конечно, с одной стороны, я естественно был благодарен Морозовой за помощь. Ну а с другой — а какой у них был выбор?
Им ведь нужно сбагрить на меня свою бракованную дочь (будем честны и критичны), которая загнется без моей помощи, а с другой стороны, у них со мной общий бизнес, который приносит им миллионы. Так что по любому, им не выгодно чтобы мой имидж приобрел коричневые оттенки. Так что они тоже постарались на славу.
Ну и неожиданно для меня, старый патриарх Борзовых, который почти каждый день гостил у меня дома и встречался ради посещения внучки, наверное поняв, что Настя больше не покинет мой дом, решил тоже приложить руку к этому вопросу, и начал активную пропаганду моей личности, как об очень достойном аристократе.
Как же проще было мне жить, когда сначала я был наследником дома Найак, а после — членом братства защитников. И в первом, и во втором случае, у меня за спиной стояла достаточная сила, дабы злые языки не смели обо мне болтать лишнего. А в случае же таких слухов, можно было просто игнорировать их, ведь огромная сила решала все вопросы без всякой пиар деятельности.
Помню, как-то мастер братства Защитников Багур Кровавый без зазрения совести изнасиловал жену и дочь одного короля. И что же вы думаете произошло? Во всех крупных городах того королевства, наверное, до сих пор стоят его статуи, а народ вспоминает его чуть ли не как святого, который спас их от ядовитого дракона. А то, что как человек тот был порванным гандоном, помягче о нем невозможно высказаться, никого не волновало. Потому что у него за спиной стояло братство, да и он сам имел не малую личную силу. Вот и не приходилось ему думать про слухи о себе в столице какого-то государства.
Само собой защитники беспредельничали лишь в некоторых королевствах, а в моей родной империи старались не появляться. Император имел достаточно мощи, дабы разобраться с любимы монстрами на своей территории.
Я все это к тому, что все эти танцы с бубнами вокруг слухов у праздных аристократов столиц застали меня врасплох. Я думал, что смогу своей силой создать непробиваемую репутацию, но сильно ошибся. Все это заставляло меня поторопиться с обрастанием союзников. А лучшим и кратчайшим способом для этого во все времена были браки.
С Настей все шло гладко и без препон. Хоть мне и было очень больно смотреть на ее слабость из-за энергетического паразита, но я никак не мог пока что начать действовать, до того, как она сменила бы свой род. Мое рождение — это самое явное доказательство того, что пока официальной свадьбы не было, не стоит действовать сгоряча.
Наша не побоюсь этого слова влюбленность была прекрасна. Прогулки в моем саду, поцелуи за спинами ее строгих служанок, которые бдели и хранили целомудрие своей госпожи и наверняка докладывали главе рода Борзовых о всех моих действиях, ну и шалости иногда по вечерам. Ведь проникнуть в комнату через окно своего собственного особняка было гораздо легче. Короче было тепло и уютно, а дата помолвки, как и свадьбы была уже назначена.
Совсем другая ситуация была с Кирой Морозовой. Я, как и Морозовы, относился к нашей договоренности со всей ответственностью, и хоть наша помолвка еще не состоялась, но я не мог просто дистанцироваться от девушки и не вспоминать о ней.
Так что хотя бы два раза в неделю мне приходилось выгуливать барышню в общественных местах. И если с Настей в каком-то смысле я был счастлив, то вот с Кирой все было намного сложнее. Либо девушка получила благословление от бога лицедейства, либо же ей было настолько стыдно за свои выходки, что она почти всегда была с опущенной головой и бледной во время наших встреч, даже когда мы гуляли по парку держась за руки как влюбленная парочка.
Хотелось бы мне наплевать и относиться к этому как к работе. Но это было не так. Девушка до сих пор вызывала внутри меня сильнейший резонанс. Точнее даже двойной резонанс. С одной стороны, я не мог оторвать от нее взгляд, так как, как и в первый день нашей встречи она заставляла меня зависать на пару секунд, а сердце биться на пределе возможного. С другой же стороны я просто не мог на нее смотреть после предательства, а перед глазами были кадры, на которых она целовалась с другим человеком.
Два таких сильных чувства просто разрывали меня изнутри, особенно когда Кира была со мною рядом. И если мой дисциплинированный ум заставлял сам себя забыть о ней в другое время и сконцентрироваться на текущих задачах, то в такие моменты, особенно во время близкого контакта я чуть ли не взрывался изнутри. Было больно и неприятно, но и в то же время я тянулся к этому как к наркотику. Наверное, это и зовется мазохизмом. Хорошо, что народная мудрость «клин-клином» помогало мне не впасть в глубокую депрессию, и по возвращению домой Вероника и Анастасия оттапливали мое примороженное нутро.
Еще лучше меня лечили сеансы охоты. Второй вход в ад был намного более простым с одной стороны, так как я подготовился гораздо лучше и создал парочку артефактов кондиционеров, которые позволяли мне провести время в аду намного комфортнее, а с другой стороны во время второй охоты мне встретились огненные скорпионы, очень ловкие и опасные твари, которые заставили меня оставить немало крови в этом осколке, перед тем как я ее закрыл.
Размером с лошадь, передвигающиеся очень шустро на своих гибких ножках по лужам лавы, и с невероятно гибкими и быстрыми хвостами, который кроме того, что дважды оставили у меня в животе несанкционированные дырки, так еще и впрыскивали в меня огненный яд.
Благо, что яд имел чисто деструктивный характер без всяких парализаций или иных штуковин, и просто заставлял кровь нагреться до немыслимых температур.
Сложно представить сколько охотников погибло в борьбе с этими тварями. Тут могли помочь только высокоранговые охотники с магией холода или льда с очень большим резервом маны. Признаюсь честно, в какой-то момент даже мне показалось, что я откину копыта и не смогу продолжить бой, когда невероятно быстрый удар жала пронзил доспех духа и порвал мне кишки, а кровь моментально, казалось, начала гореть вокруг раны.
Если бы на тот момент пронзив голову твари мечом я не впал бы в состояние саттор и не заставил бы ядовитую кровь держаться подальше от мозга на несколько минут, то смерть моя была бы довольно быстрой. Но сначала заморозив время левым глазом, а потом и с помощью управление телом и с созданием очищающей рунной цепочки, я смог выжить.
Как же был велик соблазн бросить все и выйти из проклятого осколка. Но я не мог. И тут дело даже не в безупречной статистике, или же в ситуации с прошлым осколком с подставой от военных. Первую роль тут сыграла моя собственная психология. Отступи я в тот момент, и невидимый триггер страха появился в моей и без того не в самой смелой голове. Я просто начал бы бояться заходить в осколки из оранжевой категории. А такие проблемы и без того не в самое простое время для моей психики мне были вовсе не нужны.
Благо, что в браслете на правой руке из гномьей стали содержался конструкт водной защиты, которая на полчаса сделал меня неуязвимым, и я смог немного восстановиться и восстановить ману, которая из-за применения левого глаза заметно просел, да еще и регенерация беспощадно просаживало оставшийся небольшой резерв.
Больше я так рисковать не смел, и начал убивать тварей только сосульками, которые с четвертого удара ломали хитиновую броню и примораживали тварей. Правда такая стратегия заставила меня задержаться в осколке на два дня, но оно того стоило.
