Литмир - Электронная Библиотека

Стало легче.

А днем я их услышал дома. Будто в погребе кто скребет. А еще кажется, кто-то в окно смотрит… и с чердака… Белые лица… Их очень много, и будет еще больше… Бабка молчит… С работы, наверное, выгонят… Из дома теперь только с осиновой палкой…

Помоги мне!»

Олега пробил озноб. Для шутки старых друзей это было как-то… чересчур. Он перечитал письмо еще раз. Проклятый склад. И какие-то они…

Серега был парнем вполне нормальным. Хоть и учился на филфаке. Фанат сериала «Друзья» и душа факультетской команды по волейболу. Таких людей часто называют «заводила». Лидер. Его просто невозможно было представить в состоянии мистического ужаса. Но именно в этом состоянии и была написана концовка письма.

Для Олега в жизненных планах Сереги был только один загадочный и труднообъяснимый пункт. Поездка в деревню по окончании института. Конечно, формально все это объяснялось обычным «откосом» от армии, но на самом деле… У Сереги загорались глаза, когда он рассказывал о своей деревне, рыбалке, каких-то походах с дедом… Он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хотел уехать. И поэтому Олег как-то сразу зауважал его. Всерьез.

Их общение со стороны тоже казалось каким-то… труднообъяснимым. Олег всерьез увлекался литературой и философией, типичный интеллигент в первом поколении. А Серега отлично играл в футбол, нравился девушкам и вообще чувствовал себя великолепно, не запариваясь над судьбами мира.

Что же было общего между ними?

Возможно, это было…

Так, стоп.

Олег встряхнул головой. Не об этом сейчас надо думать. Сентиментальные воспоминания можно и отложить.

Какой сегодня день недели? Среда, потому что было три урока в дебильном 10 «Б». А завтра у нас что? Два русских, три литературы, «окно»…

Олег поискал в мобильном нужный телефон.

Трубку сняли гудка после пятого.

– Алло, слушаю.

– Татьяна Санна, это я, Олег.

– Привет. Что у вас там с Мурыкиной с утра опять было?

– Да все хорошо. Разошлись во взглядах на будущность классно-урочной системы в рамках образовательной политики Российской Федерации. Обычные производственные отношения.

– Смотри, как бы она тебя склонять не начала. К производственным отношениям. Ладно, ты чего звонишь? Плакаться?

– Не, я по другому вопросу. Мне надо заболеть. До понедельника.

– Нарываешься, Олег…

– А что делать. Не мы такие…

– Олег, мне иногда кажется, что ты не в этом мире живешь. А что я Мурыкиной скажу? Больничный, я так понимаю, пред светлые очи явлен не будет?

– Не будет. Зато будет в частном порядке представлен хороший французский коньяк.

– Да… А коньяк-то у тебя откуда?

– Ну… я так подозреваю, откуда-то с юга Франции. С провинцией боюсь ошибиться.

– Юморист, блин… Ты хоть понимаешь, чем все это кончится?

– Догадываюсь. Но это будет еще только в понедельник…

– Ладно, попробую. Но в случае чего отбрехиваться будешь сам.

– Я вас обожаю!

– Если бы ты меня обожал, Петров, ты бы за время нашего общения стал учителем.

– Не будем о грустном. Целую крепко, ваша репка!

– Пока.

Так, время есть. Теперь нужно вспомнить, в какой книге записано название Серегиной деревни, а заодно выяснить, сколько займет дорога…

Город спал под черным холодом неба. И только в окне на третьем этаже, смотрящем в пустые поля городских окраин, до самого утра горел свет. Спать Олегу не хотелось совершенно…

***

За ночь с городом приключилась очередная метаморфоза, к которой, кажется, привыкли уже все. Наступила оттепель. Люди с отупелой решимостью рвались в автобусы, штурмовали метро. Начинался обычный столичный денек.

На автовокзал Олег приехал к восьми. Привычная толкотня и давка для него показались элементами грубого сна. Как и мокрый мусор, заваливший подступы к зданию и платформам. Даже потенциальные попутчики, залузгавшие все вокруг, не казались слугами дьявола, недавно выкопавшимися из-под земли.

Билеты, отметил про себя Олег, оказались освежающе-дорогими. Сон заметно прошел. Прошатавшись от ларька с пивом и чипсами до другого ларька, в котором пиво и чипсы превратились в газетно-журнальную субстанцию, он вышел на свежий воздух и поискал глазами третью платформу. Именно с нее ему предстояло отправиться в главное путешествие в жизни.

Очередь на посадку, как всегда, унесла мысли Олега вдаль, к истокам человеческой социальности. Перед ним стоял человек в таком заляпанном пальто, что поневоле представилась абсурдная картина – двое небритых кавказцев сосредоточенно бьют его шаурмой и беляшами. В руках у человека надрывался приемник.

«– Ну и что? Что вы скажете о современной культуре, любезнейший? – экстатически блеял какой-то отупевший от собственной значимости персонаж. – Эта сорвавшаяся с цепи молодежь скоро и нас с вами затопчет, не то что классиков!

– Ну, я бы не стал так нагнетать страсти, Виктор Павлович, – второй голос почему-то напомнил графа Дракулу в исполнении Лесли Нильсена. – Есть много достойных молодых людей, они пишут вполне приличные творения…

– Ну, а кого приведете в качестве примера? Неужто Роксану Пробски?

– Ну отчего же сразу Пробски? Взять хотя бы…»

Олег не знал, что вызывает большее отвращение – постоянное «нуканье» в начале фразы или неадекватность собеседников. По его глубокому убеждению, люди, говорящие о литературе во всеуслышание, больше всего напоминали членов организации публичных онанистов, дружно кончающих на отблески чужой красоты.

Вообще, перспектива ехать в одном пространстве с таким источником информации пугала. Олег даже скрипнул зубами – его плеер остался дома.

К счастью, у интеллигентного пассажира обнаружились наушники. Настроение заметно улучшилось. Но впереди было еще одно испытание.

Тот, кто когда-нибудь странствовал на старых «Икарусах» грязно-красного цвета, поймет, каким запахом встретил Олега душный салон.

Добрый водитель врубил печку и спокойно лущил семечки. Люди залезали на свои места, вздыхали, охали. На задних рядах открыли банку. Вряд ли с колой.

Олег в конец салона уходить не стал, расположился в середине, возле окна. Видимо, мыли его еще при сдаче в эксплуатацию. На резиновом ободе, приклеенное при помощи жвачки, мирно покоилось иссушенное безжалостным временем тельце мухи.

Олег не успел еще насладиться этой апокалиптической картиной, а рядом уже располагался самый близкий на несколько часов человек. Парняга, по виду – охранник.

– Диман, – сразу расставил все точки над «и» попутчик. – Пожевать есть чего?

– Олег, – представился Олег, пожав твердую руку. – Хавчика нет, меня от него в дороге блевать тянет.

– Понял, – Диман поерзал в кресле, достал из потертого рюкзака книгу. Бестселлер последних месяцев – криминальное фэнтези «Кореша в Лукоморье».

Усмехнувшись про себя, Олег поправил свою сумку и посмотрел в окно. Дома, торчавшие вокруг автовокзала, походили на вымокшие спичечные коробки, плавающие в грязноватой взвеси. Тянуло в сон.

Пока выезжали из Москвы, взгляд равнодушно скользил по вывескам, машинам, людям… Зато за городом стало гораздо веселее. Мимо проехала машина ассенизаторов с наклейкой «Баунти» на цистерне. Чуть позднее мимо проплыло полуразрушенное здание, между пустыми окнами которого расположилась умело вписанная надпись «МАКС – СУКА».

Начинались дикие, с точки зрения москвича, земли.

Ночь Олег провел не зря. Выяснил название деревни, набросал примерный маршрут. Судя по масштабу изученной карты, ехать нужно было практически весь день. И то при хорошем раскладе. Без поломок, без «водитель, остановите!». Олег думал, глядя в серые просторы. Допустим, нужная улица и дом отыщутся быстро. Они посидят, попьют… хм… чаю. А там уже и ночь. И полезут эти демоны…

Олег в глубине души содержанию письма не верил. Возможно, Серега выпил самогон, настоянный на какой-нибудь «чудесной траве». Галлюцинации – вот и вся мистика. По письму вообще сложно было судить о серьезности происходящего. Но всегда оставался вариант, что что-то все-таки происходит. Ну там… мертвецы, упыри какие-нибудь… Тогда ведь придется сражаться…

2
{"b":"852467","o":1}