Джони Хейз.

Одно из трех имен, которые она запомнила.

Она поспешила мимо него, не желая задерживаться. Пока не хочу «идти туда». Было слишком рано… она не была готова. Шаг за шагом.

Воздух, казалось, замер, когда она приблизилась к серому гранитному надгробию, на котором было написано имя ее матери. Лиззи присела на корточки рядом с мамой, крепко зажмурив глаза, отчаянно пытаясь что-то вспомнить. Что-нибудь о ее матери. Ей ничего не приходило в голову. Это могло быть потому, что она пыталась заставить себя, если бы она расслабилась, не старалась так сильно, что-то могло бы получиться.

На данный момент она могла вспомнить только фрагмент одного воспоминания.

В тот день, когда мама подарила ей Полли.

Глава 18

1989

Мейплдон

Вторник, 18 июля — за день до

— Вернусь к обеду, Белла. И не приближайся к Блэкстоун-Клоуз, слышишь меня?

Пронзительный голос ее матери преследовал Беллу, когда она выходила из дома. Она крикнула через плечо:

— Хорошо, мам. Не буду! — закатила глаза в сторону Джони, чтобы доказать, что она считает предупреждение матери чем-то раздражающим. Она этого не сделала. Она действительно хотела сделать так, как сказала ей мама — от посещения Блэкстоун-Клоуз у нее мурашки побежали по коже.

Конечно, они все равно окажутся там. Обычно они так и делали — даже во время семестра. Теперь, когда они расстались со школой, она знала, что Джони захочет поехать туда на следующие шесть недель. Джони привела свой обычный убедительный аргумент, чтобы они сделали то, чего она от них хотела. Сказала, что гораздо веселее дразнить Жуткого Коули, чем тратить лето, играя в глупую Барби или смотря телевизор. Белле не удалось произвести впечатление на подругу своими развлекательными идеями. Она хотела придумать несколько танцевальных номеров — таких, как они делали на физкультуре в школе. Мисс Хэнсон сказала Белле, что у нее есть «талант», что бы это ни значило. Но она знала, что это было хорошо. Она не получала много комплиментов, так что это было то, что она взяла на вооружение и хотела развить во время каникул. Она, Белла, действительно была хороша в чем-то.

— Тогда пошли. Я нашла путь через заднюю дверь, так что он не увидит, как мы приближаемся, — сказала Джони, ее глаза расширились от волнения. Белла заставила себя улыбнуться. Она не понимала, почему Джони считала, что это так волнующе — постучать в чью-то дверь и убежать. Это было по-детски. И довольно глупо. Но она не могла сказать об этом Джони.

Несколько минут спустя они протискивались через небольшую щель в зарослях кустарника на задворках Блэкстоун-Клоуз. Джони прорвалась первой и помогла протащить Беллу. Ветки царапали ее голые ноги.

— Ай! Осторожно.

— Шшш, Белла. Кто-нибудь нас услышит. — Джони посмотрела вниз на ноги Беллы и фыркнула.

Белла потерла их. Если бы она порвала шорты, ее мама разозлилась бы. Она надеялась, что они не пойдут обратно через кусты, когда закончат.

Они присели на корточки напротив бунгало.

— Чего мы ждем? — спросила Белла, желая оказаться где угодно, только не там.

— Ну, нам нужно убедиться, что он не смотрит, прежде чем мы войдем, не так ли? — Джони покачала головой. У нее был способ заставить Беллу чувствовать себя глупо, немедленно прекращая все, что та говорила.

— Да, конечно, — сказала Белла, как будто знала это.

Белла уставилась на бунгало Жуткого Коули, молча молясь, чтобы его не было дома. Но его грузовик стоял на подъездной дорожке, так что, вероятно, он был дома. Ее желудок скрутило, в нем порхали тысячи бабочек. Ее ноги начали сводить судороги в согнутом положении. Она слишком боялась сказать Джони; ей пришлось бы смириться с болью.

— Так странно, не правда ли… повсюду эти кусочки кукол?

Это было странно. Но тогда именно поэтому он получил прозвище Жуткий Коули. Это и то, как он выглядел: его растрепанные длинные волосы, грязная одежда, мертвые черные глаза, которые смотрели прямо сквозь тебя. Белла вздрогнула.

— Да, почему бы ему не привести все в порядок?

— Мама говорит, это потому, что он потерял все. Она говорит, что он больше не может беспокоиться ни о себе, ни о бунгало.

— Моя мама сказала, что это потому, что он был пи-да-что-то в этом роде. Что он заманивал туда детей и делал с ними плохие вещи. — Белла с трудом сглотнула. — Вот почему мы не должны быть здесь, Джони. Это опасно. — Она сказала это не более чем шепотом, не желая идти против того, чего хотела Джони. Но она должна была что-то сказать. Она не хотела этого делать.

— Нет, твоя мама не знает, о чем говорит. Это не опасно. Это забавно! Все так делают. Я слышала, как Адам рассказывал Ники в школе, что они с Джоном стучали в его дверь десятки раз, и самое худшее, что случилось, это то, что Жуткий Коули преследовал их.

— О. — Белла подумала, что это плохо. Адам и Джон были быстрыми, Белла — нет, она всегда приходила последней в спринтерских забегах в школе. Что, если он погонится за ними и поймает их? Что тогда?

— Ладно, я думаю, все ясно. Пошли. — Джони вскочила и побежала к бунгало.

Белла наблюдала, как Джони нырнула за мусорный бак прямо на подъездной дорожке Жуткого Коули. Она отчаянно махнула рукой в сторону Беллы.

Если бы она думала, что это все — единственный раз, когда они это сделают, — она бы почувствовала себя немного лучше. Она даже была бы не против, если бы они действительно постучали в чужую дверь для разнообразия. Но Джони уже сказала ей, что им придется прийти завтра снова, так что они обе по очереди постучат в его дверь. Это было бы справедливо, сказала Джони.

Быть другом Джони — тяжелая работа, подумала Белла, прежде чем сделать глубокий вдох и последовать за ней, как она всегда делала.

Глава 19

Анна

2019

Суббота, 13 июля

Они оба погрузились в неловкое молчание, оба неподвижно стояли у обветшалого бунгало Билли Коули, не глядя друг другу в глаза. Анна опустила подбородок, засунув руки в карманы толстовки. Когда-то они все были так близки. Мюриэл и Тина были лучшими подругами — они обе были молодыми матерями, как и их матери до них, так что у них было много общего. Вот почему Анна всегда называла ее «тетя» Тина. Вот что они делали тогда — хорошие подруги матерей всегда были известны друзьям их детей как тети. Было неизбежно, что Анна и Джони тоже станут лучшими подругами. Во всяком случае, это очевидно для матерей. На самом деле им не суждено было сблизиться. Они были слишком разными: баланс никогда не был правильным. Но поскольку их родители проводили так много времени вместе, они обе воспринимали это как нечто, что просто должно было быть.

— Я уже давно не видела Мюриэл на улице. Она здорова? — Тина первой нарушила молчание.

Анна пожала плечами.

— Думаю, с ней все в порядке. — Она не хотела ничего выдавать… по крайней мере, пока. Анне нужно было еще немного покопаться, прежде чем упоминать кукольную голову и странное поведение Мюриэл с тех пор. Ей было интересно, разговаривают ли еще Тина и Мюриэл. После того, как Джони пропала без вести, их отношения пошатнулись — так однажды сказала ей ее мама, перебрав хереса. Мюриэл никогда не рассказывала о том, что произошло, как потом обстояли дела в Мейплдоне, а Анна никогда не хотела сама поднимать эту тему, поэтому воспоминания поблекли. Последствия были ужасными, затронув все сообщество, она знала это, но не могла вспомнить никаких конкретных последствий.

Но она знала, что все изменилось, когда похитили Джони Хейз.

— Может, нам стоит всем собраться и выпить кофе, пока ты здесь? — спросила Тина.

Анна подняла брови. Она не ожидала этого. Внезапное приглашение Тины казалось вынужденным, как будто было сделано по необходимости. Тина явно чего-то хотела. Была ли она также мишенью с кукольной головой на двери и теперь хотела или нуждалась в том, чтобы поговорить об этом со своей старой подругой? Возможно, они больше не были близки, но, возможно, их общего прошлого — необъяснимого того, что произошло, — было более чем достаточно, чтобы разрушить барьеры, которые были построены в последующие годы.