– Не надо менять тему! Он же просто языком треплет, это безобидное, довольно приятное внимание. Да, оно исходит от твоего бывшего, но… сколько лет прошло! Просто где-то там, в голове, где у тебя все еще живет вопрос, в чем же ты была не достаточно хороша. Так поставь себе уже жирную галочку – достаточно хороша. Вот он, Фёдоров у твоих ног, явно флиртует и, вероятно, жалеет о содеянном.

У меня точно входит в привычку хмуриться, так и до морщин недалеко.

Да ерунда это все, ни о чем Фёдоров не сожалеет, он просто всегда был…таким. Всегда любил красивые жесты, долгие умные речи, люди шли за ним, ведь было в нем что-то от безумного гения, а это всегда привлекает. Собственно, привлекает и сейчас.

Но я точно знаю, что это внимание не так безобидно, как кажется. Для него самого это, вероятно, ничего не значит, а вот меня может привести к плохому результату. Слишком я его любила, слишком страдала, всё в наших отношениях тогда было слишком, но мы были старшеклассниками, так и должно быть в семнадцать. А вот в двадцать семь лучше не надо.

Но в чем-то она права. Во мне, в самом деле, живет вопрос, в чем же я тогда была недостаточно хороша. Чего ему не хватило?

– У меня есть мужчина. Может, мы даже поженимся скоро. Просто он сейчас очень занят, – я смотрю исподлобья и буквально бубню оправдание.

– Послушай, хоть я и давно говорю, что Лёша не совсем твой формат, но я очень рада, что у вас все хорошо и ты его любишь. Считай, что я просто шучу.

– В каждой шутке есть доля шутки. Говори уже, я же вижу, тебя все еще разрывает от вселенской мудрости.

Аня на секунду замолкает, как будто собирается с духом и продолжает.

– Дело в том, что у твоего Лёши эмоциональный диапазон, как у зубочистки. Он же считает, что любые женские страдания это ерунда и происходят они исключительно от недостатка занятости. Он такой… прямой, грубоватый. И эти качели от идеального мужчины до «надо расставаться, нам не о чем говорить» случаются уже каждые пару месяцев, если не чаще. Может быть, стоит дать себе шанс? Ну, вернее, дать этот шанс кому-то другому?

Она замолкает и вопросительно на меня смотрит.

Да, все верно, мой идеальный мужчина не совсем идеален. Вернее, я думаю, он идеален для всех, кроме меня.

Помню, как он сказал, что моя работа это такая игрушечная занятость, чтобы платья было куда выгуливать. Конечно, имелось в виду, что мне работать не обязательно, и он спокойно сможет меня содержать. Но то, как это прозвучало, знатно меня тригернуло и расстроило.

Примерно спустя год отношений, я начала видеть в нем обесценивание того, что я делаю, что чувствую, что мне нравится.

Я вдруг открыла глаза и стала замечать важные мелочи. Вот, например, выбранный мной фильм – дрянь, будем смотреть другой, который он считает хорошим.

Крутая картина на стене, которую я нарисовала на мастер-классе – баловство. Но, почему нет, детка, раз у тебя так много свободного времени.

Ну что ты дуешься, на обиженных воду возят. Почему злишься на критику? Ах, не спрашивала? Ну, разве я должен молчать, если вижу что-то не то? Надо реагировать как взрослый человек, поблагодарить и подумать, как это исправить.

Да, мелочи, к которым привыкаешь, не такие уж частые, да и оправдание у них есть. Он очень устает, сутками работает, открывает целую сеть фитнесов, конечно, не каждый бы выдержал такой темп. Просто перепсиховал, вот результат.

Но однажды дошло до того, что я спросила Аню, все ли у меня нормально. У меня. И сейчас он так занят, что я его почти и не вижу. Но расставаться из-за этого… Нет. Все нормализуется, просто надо подождать.

– Да все нормально у нас, Ань. Это же отношения, в них не бывает, чтобы всё совсем гладко.

– Конечно, нет. Но бывает, когда вы на одной волне, а мужик – не токсичная свинья с охапкой роз, извини, пожалуйста.

Мы обе смеемся. Она имеет в виду случай, когда Лёша, провинившись, не признал свою вину, не извинился, а просто молча появился на пороге с огромным букетом раз, буквально с меня ростом. Протянул мне его, молча сунул в руки и пошел дальше. Букет был таким большим и тяжелым, что я долго искала ведро, в которое он может поместиться. А Лёша буквально через пятнадцать минут завалился спать, так и не сказав мне ни слова.

Он очень недоумевал утром, почему я все еще обижена. Ведь миссия выполнена, он принес розы. И это всегда, всегда розы. Но, я, конечно, просто придираюсь.

– Ох, дорогая, ты к нему несправедлива. Он хороший, надежный, решает мои проблемы, а не создает их. Я ему доверяю. И у него получается шикарный ростбиф, – улыбаюсь я.

– Да, вкусная еда всегда была твоей слабостью, – смеётся Аня в ответ. Очень ее люблю за то, что она никогда не настаивает, никогда не позволит себе сказать «я же говорила». Если мне плохо, потому что Лёша меня обидел, то он козел. Если мы помирились и он опять в фаворе, то «я за тебя рада». Я всегда могу рассчитывать на нее, приехать с ночевкой или попросить приехать ее.

И я всегда знаю, что она приедет.

Мне кажется, именно такой должна быть настоящая подруга. Ну, хоть раз в жизни мне повезло такую найти.

Мы еще полчаса пьем чай, обсуждая разную ерунду. Я смотрю фото с поездки, слушаю историю про воздушный шар, про подштанники. О, эти подштанники! Но как только мы расстаемся, мысли возвращаются к Фёдорову. Сердце сжимается, по телу пробегает теплая волна. И все-таки он меня задевает. Его взгляды, его слова. Когда вдруг появляется наше прошлое, это всегда очень соблазнительно, потому что приносит возможность спросить, что же было не так. Понять. Я думаю о том, что же ему от меня нужно, всю дорогу домой.

А дома меня ждет Лёша с очень недовольным лицом.

Глава 7.

– Почему у нас дома такой свинарник? – спрашивает меня Лёша, хмурясь.

Вот уж чего не ожидала. Вчера у нас был клининг, дома всё просто вылизано, полы, окна и зеркала блестят. В вытяжку можно вообще как в зеркало смотреться. Ну, Лёше можно, а мне только если подпрыгнуть. Окидываю пространство придирчивым взглядом, но не нахожу ничего предосудительного.

– Ты о чем, Лёш?

Этот вопрос действует на него, как красная тряпка на быка. Мой мужчина весь подбирается, сощуривает глаза и становится большим злым воздушным шариком. С кубиками пресса, да, они все еще угадываются под футболкой, но если ткнуть в него иголочкой, он точно лопнет от злости. Увы, меня это не веселит.

– А ты сама не видишь? Всё валяется! Посуда в посудомойке не разобрана. Я прихожу домой уставший, а у нас пустой холодильник. Чудесная жизнь, ничего не скажешь.

Я в ступоре пытаюсь найти, что же у нас валяется, игнорируя раздражение. Наконец, нахожу блокнот для записей на столе и ручку на нем. Они ровненько лежат на столе, а никак не валяются.

– Вот это валяется, по-твоему? Блокнот оставила тут, чтобы в сумку вечером положить. Иначе забуду. Посудомойка, конечно, не разобрана, ведь я ее загрузила утром, а пришла с работы только что. Хотя, зачем я оправдываюсь, ты чудесно видишь, что я только пришла, ведь прямо с порога нападаешь на меня! Если тебя это так разозлило, мог бы разобрать посуду сам. Холодильник у нас не пустой, есть паста с курицей и цуккини, все для салата и множество нарезок. А на верхней полке лежит стейк, который заранее не приготовишь. Так что я сейчас не понимаю твоих претензий. Давай, дорогой, заново и по одной.