– Не понимаю Собчака: как он мог согласиться стать Председателем Ленсовета? Ведь это же безумие! Мне предлагали, но я отказался.
Думаю, что Щелканов здесь явно лукавил. Дело в том, что рейтинг Собчака по опросам общественного мнения был в Ленинграде в несколько раз выше, чем Щелканова (если я не ошибаюсь, чуть ли не в шесть раз). Поэтому конкуренции с Собчаком Щелканов явно не выдержал бы. Каково же было мое удивление, когда спустя некоторое время Щелканов согласился стать Председателем Ленгорисполкома, то есть выполнять при Собчаке роль толстовского холстомера! Думаю, что это еще большее безумие, чем согласие Собчака на пост Председателя. Но, видимо, никому еще не удалось измерить, в какой степени честолюбие движет поступками людей.
Вернемся, однако, к Собчаку. Вскоре после избрания Собчака депутатом Ленсовета, а возможно, и его Председателем (точно не помню), я встретил его в Комитете конституционного надзора, куда он пришел к С. С. Алексееву. Поздравив Собчака, я заметил:
– Теперь ваша основная задача состоит в том, чтобы подобрать себе работоспособную команду, а это при нынешнем составе Ленсовета будет далеко не просто.
У Собчака это вызвало неудовольствие, он сразу скривил физиономию (слишком хорошо за тридцать с лишним лет я его изучил!). Ну что же, без ложной скромности могу сказать, что я в данном случае как в воду глядел.
Собчак с самого начала допустил ошибку, взяв в качестве своего напарника Щелканова. В результате во главе города оказались два необычайно амбициозных, честолюбивых человека, ни один из которых не имеет необходимого опыта организаторской работы, не знает болевых точек города и чурается черновой работы. О Собчаке я могу сказать это с полной уверенностью. Впрочем, не исключаю, что в данном случае Собчак оказался заложником той части депутатского корпуса, которая условием избрания Собчака поставила его согласие на то, чтобы пост Председателя исполкома занял Щелканов. Не знаю! Любопытно, что уже после того, как эти заметки были написаны, я прочел в «Ленинградском рабочем» интервью с депутатом Е. Красницким, который по поводу взаимоотношений Собчака с частью депутатов Ленсовета высказал то же самое предположение.
Во всяком случае, хотя Собчак и представил Щелканова как своего единомышленника, никакого единомыслия не получилось. Одно дело – играть в политические игры, рвать чью-то шкуру (будь то Н. И. Рыжков или Е. К. Лигачев), будучи уверенным в своей безнаказанности, и совсем другое дело – делить реальную власть и к тому же отвечать за жизнеобеспечение города с пяти с половиной миллионным населением. Я уже не говорю о том, что сама идея разделения постов Председателя Ленсовета и Председателя Исполкома Ленсовета мертворожденна, приводит к путанице, бесконечным спорам о разграничении полномочий, к безответственности, а в конечном счете – к параличу власти. Но при существующем разграничении постов ясно, что на посту Председателя Исполкома Ленсовета должен быть крупный организатор и хозяйственник, попросту говоря, русский мужик, который не умеет очаровывать своими интервью экзальтированных дам, но тянет свой воз, думает, как накормить и обогреть город, обеспечить людей жильем, медикаментами, строить больницы. Кто это должен быть – Большаков, Хижа, Севенард, Ходырев или кто-то другой – судить не берусь, но во всяком случае это не должен быть ни Собчак, ни Щелканов, ни рафинированный вузовский политэконом Чубайс (кстати, как мне тогда казалось, симпатичный молодой человек).
Другая, пожалуй, еще более существенная ошибка Собчака на посту Председателя Ленсовета состоит в том, что он ухитрился восстановить против себя значительную часть депутатского корпуса. Конечно, не Собчак выбирал депутатов. Их избирали во многом обманутые избиратели. Качественный состав так называемого демократического Ленсовета оставляет желать много лучшего. Кстати сказать, у ряда из них, если судить по их поведению, по тем льготам и благам, которые они выбивают для себя и своих ближних, нет никаких оснований называть себя демократами. Достаточно сказать, что теперь и в Ленсовет нельзя пройти по паспорту, нужно, чтобы сверху «спустили» пропуск. Так что Собчак получил в составе депутатов далеко не лучший человеческий материал. В этих условиях его задача как руководителя состояла в том, чтобы пробудить в каждом депутате, будь то вчерашний бомж, аппаратчик или «демократ», его лучшие качества и поставить их на службу делу. К сожалению, он с этой задачей явно не справился. И здесь он пошел по пути выпячивания недостатков отдельных депутатов, их высмеивания, чем восстановил их против себя, а иных заставил и люто его ненавидеть. Эти его качества отмечали и его соратники по руководству Ленсоветом, в том числе и первый его заместитель Щербаков, который в одном из своих интервью, кажется «Рабочей трибуне», заметил, что Собчак обращается с депутатами, как со своими студентами. Должен, однако, сказать, что я не слышал, чтобы Собчак в бытность его преподавателем университета бестактно обходился со студентами.
Слабость Собчака как руководителя сказалась и в расстановке депутатов на ключевые посты в Ленсовете. Ну, разве можно было доверять пост Председателя Комиссии по продовольствию Марине Салье, которая в период, когда город должен был закладывать овощи на зиму, укатила в Соединенные Штаты?
Складывается впечатление, что то ли Собчак оказался заложником Ленсовета, то ли он настолько поглощен выполнением представительских функций, загранкомандировками, получением почетных дипломов, раздачей интервью и надиктовыванием страниц собственной жизни, что до такой «мелочи», как жизнеобеспечение ленинградцев, у него руки не доходят. По-видимому, он разделяет широко распространенное заблуждение, что рыночные рычаги, стоит их запустить, заработают автоматически и сами по себе выведут город и страну из того критического состояния, в котором они находятся. К сожалению, так не бывает. Пока рыночные рычаги привели к дальнейшему обнищанию граждан, безудержному росту инфляции, к тому, что с полок магазинов исчезли даже те товары, которые вчера были в избытке (например, соль). Разумеется, нельзя винить в этом одного Собчака, но то, что он внес свой «вклад» в разрушение старых структур без создания жизнеспособных ростков новых, несомненно.
Не принесла пока ощутимых плодов и идея создания в Ленинграде области свободной экономической зоны. Вообще, как мне кажется, эта идея находится в противоречии с поддержанием нормальных хозяйственных связей в масштабе всей страны, с тем, что ведущей тенденцией развития мирового хозяйства является интеграция, а не стремление к автаркии, то есть замкнутому хозяйству. К сожалению, многие, в том числе и Собчак, не понимают, что борьба с привилегиями – это всего-навсего ловля блох и что без оздоровления отношений в сфере производства совершенствование кредитно-финансового механизма (само по себе довольно сомнительное) ровным счетом ничего не даст. Элита должна быть во всяком обществе, без нее общество хиреет и гибнет, но только формироваться эта элита должна путем естественного отбора, а не в процессе митинговой демократии.
Собчак и другие деятели того же типа были вынесены на гребень волны популизмом, который, как я уже отмечал, сродни необольшевизму. Боюсь, что эти деятели не против того, чтобы под флагом борьбы с партократией мы вновь прошли тот путь, который был уготован нам с 1917 года.
Отсюда – расшатывание институтов союзной власти, подыгрывание сепаратистским тенденциям в республиках, мышиная возня вокруг заключения Союзного договора. К сожалению, эти деятели, возможно, и преисполненные самых добрых намерений, не понимают, что мы обречены на медленную мучительную эволюцию, альтернативы которой нет. Этим, помимо всего прочего, можно объяснить выход Собчака, Попова и других деятелей того же типа из партии, хотя не исключено, что решающими являются здесь чисто карьеристские мотивы.
Какие же наиболее характерные черты Собчака как человека и политического деятеля хотелось бы отметить?
