– МИРВы2 разошлись, – передал Адлер. – Сейчас у нас двадцать четыре потенциальные цели.

Выслушав сообщение, лейтенант Догерти взглянул на показания дисплея.

– Сэр, – доложил он генералу Берринджеру, – до удара остается восемь минут!

Полковник Конли протянул генералу трубку.

– Сэр, – коротко бросил он, – КСА посылает бомбардировщики. У аппарата генерал Пауэрс.

– Берринджер слушает.

– Для чего вы там сидите?! – голос генерала Пауэрса взвинтился до визга. – Чтобы ковырять пальцем в носу? Почему не сообщили вовремя?

– Не было сигналов, – начал оправдываться Берринджер. – Спутники не засекли момент запуска ракет. Радары заметили их уже после выхода из атмосферы. Как снег на голову.

– Ясно. Если это все по-настоящему, бомбардировщиками нам не обойтись. А коли так, Берринджер… – Пауэрс помолчал и закончил чуть дрогнувшим голосом, – встретимся в аду, о'кей?

– Да, Билл, – Берринджер повесил трубку и повернулся к экрану. Это было по-настоящему. Если что-то вдруг не изменится кардинальным образом, в дело вступала «большая тройка» – ударная волна, испепеляющий жар, смертоносная радиация. На такой работе, как у Берринджера, человек должен быть постоянно готовым к этому. Генерал вздохнул. «Словно гора с плеч», – подумал он. Но перед мысленным взором тут же возникли лица внуков, жены и даже поганца-сына, штудирующего английский в занюханном колледже, и война внезапно перестала быть просто работой, даже для него.

– Пора шевелить ракеты в стойлах, – бросил Берринджер Конли. – Подготовьте их к запуску.

Берринджер в сотый раз поднял глаза на экран: светящиеся точки упрямо приближались к Соединенным Штатам. Каждая означала несущуюся ракету с мегатоннами ядерного заряда. После взрыва сердце едва успеет отсчитать несколько ударов, как огненный смерч поглотит целые города и миллионы человеческих жизней.

«У старухи с косой сегодня будет урожайный день», – подумал Берринджер.

– Сэр?

Помощник притягивал Берринджеру трубку желтого телефона. Генерал взял ее. Стоявшие на командном мостике разом повернулись к нему – все знали, что означал желтый телефон.

Генералу предстояло принять страшное решение.

– Знаешь, – сказал Дэвид Лайтмен Дженифер Мак, глядя на монитор, по которому стройными рядами дефилировали буквы и символы, – я, кажется, раскусил эту штуку. Жаль только, мало изображений. Когда буду делать свой вариант, обязательно введу богатое изображение. Тут есть на чем разгуляться!

– А звуки! – спросила Дженифер. – Ты можешь сделать звуки, как в зале видеоигр?

– Конечно. Свист, рев, взрывы… Бум! Трах!

– А крики получатся на синтезаторе? – продолжала любопытствовать Дженифер.

– На моем нет. Крики получатся на одной ноте. – На мониторе возникла фраза, заканчивавшаяся вопросительным знаком. – Джошуа спрашивает, хотим ли мы подключить к атаке атомные подводные лодки.

– Блеск! – хихикнула Дженифер. – Задай им жару!

– Слушаюсь.

Он поднес руку к клавиатуре, чтобы ввести соответствующий приказ, но тут со двора донесся металлический звон, а вслед за ним яростный собачий лай.

– Ого! – воскликнул Дэвид. – Американцы бросили против нас конвойные войска с овчарками!

– Дэвид! – раздался голос снизу. – Дэвид!

– Американцы пустили в ход секретное оружие!

Оба согнулись от хохота. Дэвид доковылял до окна и глянул сквозь занавеску во двор. Так и есть, папа стоял возле опрокинутых мусорных баков, обратив негодующий лик на второй этаж. Газон был завален мусором.

– Дэвид! – вопил он. – Сколько раз тебе можно говорить – закрывай крышку на замок. Теперь полюбуйся!

– Я спущусь через пару минут, – ответил Дэвид.

– Не через пару минут, – взвился мистер Лайтмен, – а немедленно! Ты слышишь? Немедленно собери всю эту гадость! Понял?

Из дома вышла мать. Поглядев на рассыпанный мусор, она ласково сказала:

– Сынок, будь умницей, спустись и сделай то, что велит папа.

Дэвид пошел к двери, по дороге скинув на пол несколько книг.

– Срок ультиматума истек? – спросила Дженифер с понимающей улыбкой.

– Сама видишь. Всегда так. Только сосредоточишься на игре, они норовят все испортить!

Дэвид с сожалением взглянул на экран.

– Не везет, – вздохнул он, выключая систему.

На большой карте Северной Америки в Хрустальном дворце НОРАД замигали все лампочки.

Экраны вдруг разом погасли. Вой сирены, служивший музыкальным сопровождением кризиса, смолк.

– Что это? – воскликнул Адлер.

– Какого черта? – произнес капитан Ньют.

Полковник Конли забарабанил по кнопкам.

Экраны медленно ожили.

Ни на одном не было и намека на приближающиеся русские ракеты.

Полковник Конли записал переданное в наушник сообщение и взглянул на генерала Берринджера. По его легкой голубой рубашке расползлись темные пятна.

– Генерал, Служба раннего предупреждения и Кобра Дейн передают отрицательный ответ о ракетной атаке по всем линиям.

Берринджер не сразу уяснил смысл сказанного. Затем его обдало волной надежды.

– Передайте КСА, – приказал он, – пусть не дергаются!

Уголком глаза он заметил, как в операционный зал Хрустального дворца ворвался взмыленный человек и бешено замахал руками, привлекая к себе внимание.

– Стоп! С то -о -о п ! – во все горло орал Поль Рихтер. Удивленные лица повернулись к нему. – Это имитация! – продолжал кричать он. – Машина моделирует нападение!

Как только до него дошло, что происходит, Поль Рихтер пулей выскочил из помещения ОПРУ. «Только бы успеть, прежде чем они запустят ракеты», – стучало у него в голове. Отшвырнув ногой чей-то стул, он помчался к лестнице.

Генерал Берринджер свесился с командного мостика.

– Что он сказал? – не веря своим ушам спросил он.

Отпихнув какого-то техника, загородившего проход, Рихтер, прыгая через несколько ступенек, ворвался на мостик и, задыхаясь, выпалил:

– Никакой атаки н ет ! – Он судорожно глотнул воздух. Такие пробежки явно не для него. – Это имитация! Ради бога, не давайте прика…

– Что здесь, черт побери, происходит? – зарычал Берринджер, наливаясь кровью. – Вы не знаете, что здесь запрещено бегать?! Вы могли сбить кого-нибудь!