Непривычный шильдик. «Эльбрус».

«Эльбрус» ??? Не «GE» не «Sony» не «Philips». «ЭЛЬБРУС», охренеть. На тумбочке просыпается планшет. «Наири — Б5-18» на верхней узкой рамке.

Экран ожил.

2018 25 августа. 06:25.

И начинает звенеть будильник. Так и прыгает по экрану и молоточком по чашечкам наяривает. Мультяшный такой, задорный. Ну и кого тут будят? Смачно спит. Как бы выключить это дрыгало? Далеко не дотянуться, слабость во всем теле. Просыпается, потягивается, открывает глаза.

— Папка, урра, очнулся. Как ты?

Пытаюсь отвечать, но пока никак. Прикрываю глаза, хорошо мол. Пытаюсь изобразить глотание.

— Пить хочешь? Сек.

Странная кружка с ручкой — носиком, какие раньше в Минводах были. Пью и понимаю, что память какая-то странная. Не был я в Минводах, а ощущения от поильника за то, что был.

— Норм? Ещё нужно? — не сводит с меня взгляда дочь.

— Нет, — качаю головой. — Слабо шепчу, спасибо.

Дочь достает мобилку, Мам, папка очнулся. Да водички попил, хорошо сейчас позову, нажимает приметную кнопку.

В палату заглядывает медсестра. Улыбается, здоровается. Проверяет приборы. Делает пометки в своем планшете и явно отправляет их кому-то.

Однако я утомился, закрываю глаза и засыпаю. Просыпаюсь, день в разгаре на кушетке лежит младший и явно игрушку на смарте гоняет. — привет? Как дел? Спать будешь?

— Нет, — качаю головой. Встаёт открывает дверь. Целая делегация. Отец, седой как лунь с палочкой, мама, жена и трое моих.

Получаю подзатыльник от отца, — Чего пугаешь мать? Делать ей нечего как к тебе мотаться?

— А тебе полторы тысячи километров не крюк? — радуюсь, шепчу как могу.

— У меня тут дела на заводе и проведать кой кого надо, которые вконец обленились.

— Па, не всем в восемьдесят с хвостиком скакать по стране, — голос у меня прорезается потихоньку.

— Сиднем сидеть, мхом обрастать что ли? — улыбается отец.

— А как сопротивлялся во Владимир ехать, — подначиваю потихоньку.

— Эка, вспомнил, цену набиваешь?

— Сам себя не похвалишь, никто и не заметит.

— Да уж, Ильич всегда взахлёб хохотал с твоих шуточек.

— Какой, такой Ильич? — встревает младший.

— Да Брежнев, папка твой, младше Андреевой Аришки был. Захороводил генсека, на велосипед усадил и тренера по плаванию ему приставил. Пашу Буре знаешь! Вот его отец так тренерскую карьеру и начал с дошкольников и генерального секретаря. Скоро полвека будет тем делам. Ну что, наследник? Мемуарами, когда займешься?

— А надо?

— Так тебя с койки недели две не выпустят, чего время терять.

— Не, пусть профи пишут. Сказки должны сказочники писать.

— Бать, встряет старший, а и правда, наврут ведь.

— А я что ангел — правдоруб? Да и мелкий совсем был.

— Интересно же почитать, настаивают все трое.

— Ну вот вам и вычитывать, только чур самый грамотей первым.

— Ну подумаешь, ба, скажи у меня грамотность повысилась?

— Словарь у тебя в планшетке последней версии и то папка установил, — поддевает Юлька.

А мама молчит и тихонько слезу промокает. Главное всё хорошо.

Хотя и не вся семья в сборе. Это теперь не часто случается. Разве что осенью, в Крыму.