— Влюблённая в него женщина. Или же тот, кому для шантажа Вашей жены было необходимо устранить из её жизни любимого жениха. Оставить без поддержки. И подтолкнуть без помех к тому, кто мог дать ей деньги — к Вам.

Бессмысленно перед Павлом делать вид, что наш с Дашей брак не фиктивный. Я отдавал себе отчёт в том, что эта тема вылезет наружу, если я обращусь в агентство. Только Даша мне дороже моей репутации. И, раз уж на то пошло, свободы.

— А ему зачем было исчезать?

— Из разговора между Вирским и Вашей женой, — Павел кладёт ладонь на распечатку, которую я не стал читать, — становится ясно, что он очень хотел, чтобы Дарья Васильевна страдала. Вам известно, что произошло между ними в Перу?

— Никогда не интересовался.

— Когда Ваша супруга и Вирский были там, буквально за день до его отъезда в Россию, ему прислали фотографию. Так же со скрытого номера, — он снова лезет в красную папку, и передаёт мне распечатку.

Твою мать…

На листе формата А4 в цветном исполнении комната из Марининой квартиры. И прижатая мною к стенке Даша, уже без платья, и её губы смяты под моими. Если не знать, как всё происходило на самом деле, может показаться, что она не испугана, и что согласна на этот поцелуй.

Кто-то нашёл видео из квартиры Марины. Это не Даша его забрала.

Кажется, я понял, чем угрожал шантажист.

36. Даша

Коля прислонился к капоту салатового спорткара. Автомобиль похож на клопа в клумбе из серых цветов.

Осень тянет за хвост подступающую грозу, но душный вечер для неё лакомый кусочек.

Мне не нравится, что ночью обещали ливень. И взгляд Коли тоже не нравится.

— Я сейчас тебя догоню, — трогаю плечо Айдара.

— А меня пустят без тебя?

Окидываю быстрым взглядом толпу у входа в отель:

— Не ты один здесь не похож на айтишника.

Надеюсь, Арский будет вести себя прилично. Я ведь имею право пригласить кого хочу.

Подхожу к Коле. Блеск его тёмных волос тускнеет за свежевыпущенной струёй дыма.

— Привет! Почему ещё не внутри? — я встаю спиной к громадному отелю, стеклянная поверхность которого сияет всеми цветами сентябрьского неба.

Вне поля зрения теперь и роскошный сад с прудом, фонтанами и величественными елями.

Я не сомневалась, что Арский выберет нечто помпезное для празднования юбилея своей фирмы. Но не ожидала, что теперь он настолько сын своего отца.

— Машу жду. Ей попался нерасторопный таксист.

— А почему сам её не подхватил? Смотрю, у тебя есть на чём? Новенькая? — киваю на машину.

— Новенькая. Только вчера купил.

— Значит, всё наладилось? С материальным положением.

— А то! Разве были сомнения, что я не выкарабкаюсь?

— Не было. Ты предприимчивый, и никогда не сдаёшься.

— Соболева меня похвалила, как приятно, — расплывается в улыбке. — Что же, я теперь снова завидный жених, да?

— Так почему Маша на такси, а ты на личном транспорте?

Коля обходит машину, залезает в бардачок. С гордостью преподносит мне буклет с фотографиями Мальдив.

— В турагентство заезжал. Хочу свозить Машку в тёплые края.

— Рада за вас.

Он хмыкает, опуская взгляд в землю. Прикуривает от первой сигареты вторую и глубоко затягивается.

— Маша хорошая девушка. Ну а чего другого было ожидать? Она же твоя подруга. Как там говорится? С кем поведёшься, от того и… Нет, это другое.

За спиной раздаётся хохот. Я оборачиваюсь. Компания девушек выходит на просторную лестницу отеля. Их платья и костюмы, нежно лиловые и благородно бежевые, обтягивают тонкие фигуры, контрастируют с сочными цветами раскидистых красных и фиолетовых будлей, что обрамляют стены отеля.

Тоже программисты, интересно?

— Скажи мне, кто твой друг, и я скажу кто ты… — помогаю Коле.

— Во, точно! Если мне нравилась ты — неудивительно, что понравилась и она.

Долго разглядывает меня.

— Наверное, — тянет, — сегодня я впервые увижу вас с Арским в одном помещении. Как так получилось, что после свадьбы у вас даже совместных фоток в сетях нет? А раньше было не оторвать друг от друга. Я бы на месте Макса любую возможность использовал, чтобы с тобой побыть, беременность сделала тебя ещё аппетитнее, — Коля бесстыже оглядывает мою фигуру в маленьком чёрном платье.

— Ну вот сегодня у нас с Максом будет отличная возможность побыть вместе. Ваня дома с няней. А мы тут на всю ночь. Маленькие дети требуют больших ресурсов. Надеюсь, ты лично в этом когда-нибудь убедишься.

— Ты хочешь, чтобы у меня были дети? Думаешь, из меня получится хороший отец?

— Думаю, отцовство изменит тебя в лучшую сторону.

— Правда? А чем же я плох сейчас?

— Эй, идите к нам!

Я оборачиваюсь на звонкий голос.

Это дылда Полина. На пороге отеля. Улыбается и машет.

Она стоит там под руку…нет, не со своим мужем. С моим. И не считает, что в этом есть какая-то проблема.

— Марине, наверное, тоже было неприятно, когда Макс якобы по-дружески тебя тискал, — Коля вторит моим мыслям.

— Это она его тискает, а не он её, — бормочу, и изо всех сил заставляю себя отвернуться от своего мужа.

Он одет так просто, в джинсы и тонкую футболку. Ничего не отвлекает от его силуэта, подтянутого, сильного, с расправленными плечами и рельефными руками.

Интересный, красивый, богатый.

И один уродливый поступок, который всё это перечеркнул.

Почему такой тонкой линией перечеркнул? И всё хорошее по-прежнему отчётливо видно.

Бесстыже торчит. А стыдно мне.

— Сейчас идём! — Коля машет в ответ. — Ты от ревности побледнела?

— Туфли неудачные, — поправляю тонкий ремешок на щиколотке.

Коля вздыхает, пропускает пятерню сквозь удлинённую чёлку и зачёсывает волосы назад.

— Хочешь? — кивает на зажатую между пальцами сигарету.

— Я же никогда этого не приветствовала.

— А вот и неправда, — криво улыбается. — Помнишь, как мы курили на Байкале одну на двоих?

— Ты курил. А я после одной затяжки чуть лёгкие не выкашляла. И раз сто зубы чистила. Столько зубной пасты проглотила, что после меня в туалете пахло мятой и лимоном. И дело здесь не в освежителе воздуха.

— А ты всё такая же непосредственная, какой и была, Соболева. Вот что мне всегда в тебе нравилось… Ты сделала это, чтобы позлить Арского. Ту затяжку.

— Ничего подобного.

— Кто из нас тогда был пьян, я не пойму. Я точно помню, как вы с ним сцепились из-за Ильи, который про теорию предсказуемости задвигал.

— Да, Макс сказал, что моё поведение можно и без построения математических моделей предсказать. Потому что япринципиальная.

— Да. И сказал, что ты в жизни не возьмёшь в рот сигарету. Даже на спор. И тут Соболева не упустила возможности доказать, что Арский не так уж хорошо её знает, верно? — Коля хитро улыбается. — А потом я получил от Макса по морде за свой, на самом-то деле, безобидный комментарий.

— «А давайте узнаем, что ещё Дашка никогда не возьмёт в рот, по мнению Макса». И потом ты упёр язык в щёку. Это, по-твоему, безобидный комментарий?

— Мы были пьяные и просто шутили.

— А Серёжа, тогда ещё мой жених, был трезвый. И ему шутка совсем не показалось смешной.

Подаётся в мою сторону:

— Потому что в каждой шутке есть доля шутки?

— Потому что в ту поездку ты всех достал, Коля! Со своей дебильной злобой на меня! За то, что я отказалась быть твоей девушкой. Ну не хочу я тебя, ясно?! Не хочу! — я буквально плююсь от злости. От злости на саму себя.

Эти слова я Максу должна была сказать. Когда он меня к стенке прижимал. А не молчать как идиотка.

— Бесишься ты всё так же сексапильно. Эх, Соболева. Жаль у тебя нет сестры.

Я делаю шаг назад как оступаюсь.

— Раз ты мне отказала, может, она бы согласилась? — Коля подаётся вперёд, и теперь я чувствую запах его горьковатого дыхания. — Как думаешь? В одной семье могут вырасти одинаково красивые, но совсем разные по характеру девочки? Упёртая и недоступная Даша, — он манерным жестом указывает на меня расслабленной ладонью. — И… — а другой в пустоту, — податливая и безотказная…ну, какая-нибудь…Ве… Вероника?