– Отдай, я вперед тебя нашел!

– Врешь, я первее увидел!

– Зато я первый схватил! Кто первее схватил, тот и забирает!

– Неправда, кто нашел – берет себе!

Наследники дома Страпперов, позабыв всю фамильную честь, беспощадно дрались на газоне перед домом. Паркер колошматил Престона по светловолосой голове, Престон отвечал руками, ногами и зубами. Дым стоял коромыслом! Но, опасаясь матушкиной расправы, оба пыхтели, шипели и сопели, но не издавали ни единого вопля. В пылу борьбы, близнецы позабыли даже предмет драки. Маленькая, землистого цвета, продолговатая штучка отлетела прямо в розовый подол Лили Страппер. Девочка немедленно отложила кукол в сторону, и сунула штучку в рот. Вкус ей совершенно не понравился – похоже на сухую деревяшку. Но что еще делать с этой штукой? Малышка озадаченно сопя, принялась рассматривать мокрую от ее слюны трухлявую фалангу человеческого пальца.

– Лили…

Девочка подняла голову. Кто-то звал ее шепотом? Но разве взрослые так делают? Они или сюсюкают, или вопят, никогда не шепчут. Шепчет кот, шепчет ветер. А это кто? Лили сердито заозиралась.

– Ли-лииии…

Легкий ветерок погладил ее по вьющимся темным кудряшкам. Ребенок улыбнулся и засмеялся:

– Мама!!

Мальчишки так и подскочили. Слова оправдания уже лопались на языке у каждого, как шипучие конфетки с сюрпризом. Но матери нигде не было видно. Только глупышка Лили продолжала повторять, как заводная кукла:

– Мама, мама, мама!

– Лили, ты нас напугала, дурочка! – строго сказал ей Паркер, в Престон поддакнул:

– Да, Лили, мамы тут нет, ты что, не видишь?

– Нет, есть! – упрямо сжала губы их сестра.

– Где, глупышка? – рассмеялся Паркер.

– Здесь! – уверенно ткнула в землю косточкой Лили.

– Эй, да у нее моя штукенция! – заорал Престон.

– Врешь, это моя муровина!

Братья переглянулись. Чья бы находка ни была, а достанется она тому, кто сумеет выманить ее из цепких ручек крохи Лили. Отбирать силой у трехлетней девочки? На такое не способен даже их противный, подлый и злой дядя Герберт, который то пустой фантик без конфеты подсунет, то обзовет тебя «малец» или «головастик», фу! После знакомства с ним, близнецы больше, чем клоунов и отцовского ремня, боялись, что у них окажется такая же фамилия, как и у дяди! Вот это был бы ужас! Ведь он семья, а у всех в семье одна фамилия! Но, к великому облегчению, оказалось, что гадкий тип – мамин брат, а мама, как все женщины, взяла фамилию папы. И значит, дядя Герберт им не совсем семья. Вот бы еще ему запретили приходить в их дом! Вот это было бы по-настоящему здорово! К сожалению, дурацкий дядя так совсем не считал, и следующий его визит с фальшивыми конфетами и болючими щипками за нос висел над бедными племянниками, как дохлая крыса на люстре. И почему родители не снимут эту крысу и не выбросят туда, где ей самое место – в выгребную яму?!

Но это потом, а прямо сейчас надо придумать, как обставить брата, и завладеть драгоценной костью! Ведь она же настоящая, человеческая! В жизни ничего лучше не придумаешь! Потерять такое, значит – расписаться в собственной несостоятельности, как мужчина! И тогда придется брать фамилию дяди! Паркер взвыл, и подскочив к Лили первым, загородил ее от Престона, и стойко выдерживая удары и пинки, заговорил ласковым голосом, подражая маме, когда она хочет от тебя чего-то, «и это не обсуждается»:

– Лили, дорогая я буду очень рад, если ты отдашь мне… Ай, сволочь!

Это Престон вцепился ему в волосы, и оттаскивая брата в сторону, вопил:

– Лили, малышка, брось каку, это нехорошая… Ах ты, собачье рыло, какого черта ты плюешься!

Братья сыпали самыми лучшими словами, какие удалось подслушать у слуг, и не замечали, как за их спинами хрупкая, бледная, и прозрачная молодая женщина с темными вьющимися волосами грустно улыбается Лили. Солнечный свет и теплый ветерок легко проходят сквозь белое, скромное платье женщины, сквозь ее протянутые к мальчишкам руки…

Она покачала головой, и прошептала:

– Лили, мой ангелок, положи это в кармашек!

Лили моментально послушалась.

– Вот так, хорошо, моя маленька! А теперь пойди, найди свою… маму!

От этого слова лицо у призрака дрогнуло, искривилось. Паркер, наконец, оседлал брата, и во все глаза уставился на женщину.

– Престон, Престон, дубина, ааааа!!! – заорал он радостно, а тот плюясь и рыча, пытался вырваться из-под седока.

Женщина раздраженно махнула хулиганам:

– Шшшшш! Заткнитесь на секунду!

Лили уже уверенно шагала к дому, мурлыча какие-то детские заклинания, и поглаживая косточку в кармане платья.

– Лили, любимая, найди маму и… боже, как бы мне сделать так, чтобы ты поняла меня?

Призрак летел по пятам девочки. А наглый Паркер уже шагал рядом с ней.

– Мадам Призрак, она глупая, вы скажите мне, что надо делать?

– Ааааа, это же привидение, ты обалдел, дурак? – страшным шепотом «орал» на брата запыхавшийся Престон.

– И че? – сделав бараньи глаза, уставился на него близнец.

– Как че, ты кретин, привидения злые!

– Я совсем не злая, брось, Престон! – отмахнулась женщина. Лили уже уверенно протопала по ступеням на веранду, и тянулась к дверному молотку.

– Подожди, Лили! – отчаянно крикнул ей вслед призрак, и в замешательстве повис над крыльцом. Девочке открыла служанка, и бледная женщина моментально исчезла.

– Ну вооооот, ты все испортил! – разочарованно протянул Паркер, и больно ткнул кулаком брата в плечо.

– Ничего я не испортил, и вообще… – заорал было Престон, но привидение снова соткалось прямо перед ними.

– Пойдемте-ка, в заросли шиповника! – деловито кивнула она, и поплыла в указанную сторону. Мальчишки неуверенно переглянулись, и сопя, потопали за женщиной.

– Паркер, ты беги за сестрой, и пригляди, чтобы у нее не отобрали мою кость!

– Так это ваша! – восхищенно ахнул мальчишка, но женщина прикрикнула на него:

– Живо!

И тот унесся вслед за Лили. Женщина доверительно наклонилась к второму близнецу:

– А ты, мой мальчик, слушай! Ты ведь умнее, чем этот задиристый дурачок, верно?

– Д-да, – настороженно, но польщенно кивнул Престон.

– Ну, значит, я не ошиблась, и ты справишься с одним безумно важны дельцем!

– Д-да, мадам! – снова кивнул мальчик, и довольный призрак погладил его по голове невесомой, неощутимой рукой. Будто кошка рядом пробежала, или дверь кто-то открыл в ночи. Мальчишка поежился. А в голове уже рисовал самые потрясающие картинки своей славы – как он обьявится осенью в классе, и будет с усмешкой слушать всех этих неудачников. Сибли, конечно, начнет похваляться поездкой на поезде с отцом через всю страну, а Майер, этот заносчивый коротышка, достанет новенький кортик, подарок деда-военного, а Уильямс надуется, как индюк, и скажет… да неважно, чего там ему купили – пони, или козла рогатого, вот он, Престон Страппер, видел настоящее при-ви-де-ние! И не просто видел, а разговаривал! И даже выполнил его, то есть, ее, поручение! Что, сьели, жалкие сопляки?!

– Престон! Ты меня понял? – помахала у него перед лицом женщина.

– А… да, да, я все понял! – очнулся от сладких грез Престон.

– Повтори, что ты должен сделать?

И, как обычно, сам не понимая, когда он успел это ухватить (сказывалась школьная тренировка), младший близней Страппер скороговоркой перечислил:

– Забрать у Лили косточку, раскрошить ее в порошок, высыпать в питье или еду матушки, хорошенько размешать, да смотреть в оба – чтобы никто ничего не заподозрил, а потом проследить, чтобы матушка угощение приняла и выпила либо сьела до самой последней крошечки! А главное, держать рот на замке, запомнить крепко-накрепко: если кто узнает и помешает, то я приду, и утащу тебя под землю, к червякам, и будешь ты со мной гнить, во веки веков!

Престон вдруг осознал, что несет, и вытаращил на женщину изумленные глаза.