Астрова приоткрыла дверь кабинета и заглянула. Вежиной не было. Она вошла. Села в кресло спиной к полуоткрытой двери, вынула мобильный, маленькое зеркальце с платком и замерла, приложив к уху телефон и внимательно смотря в зеркальце. Раздались легкие, едва слышные шаги, в зеркальце отразилась фигура подходившей к кабинету Вежиной. Вера несколько громче, чем обычно, проговорила:

— Да, с Катковым надо покончить раз и навсегда. Очень хорошо, что ты договорился встретиться с ним завтра на выставке. Только послушай, Олег, я подумала, что будет лучше, если ты опоздаешь к началу минут на сорок. А потом, как придешь, позвонишь мне. Затем поднимешься на второй этаж и подождешь рядом, ну там, где выставлены работы дизайнеров. Я к тому времени соберу вокруг себя репортеров и позвоню тебе. Ты войдешь, и Каткову будет просто некуда деться. Таким образом, мы с тобой разоблачим преступника. Реклама тебе, как издателю детективов, а мне, как автору, обеспечена!.. Отлично, правда? — имитировала она разговор с Пшеничным. — Значит, как войдешь в соседнюю секцию, позвонишь и будешь ждать моего звонка. Что?.. Да, конечно. До завтра! — захлопнула крышку телефона Вера и втянула в смятый платок зеркальце.

Через несколько секунд раздался возглас Вежиной:

— Вера! Здравствуй! Рада тебя видеть.

Вера повернулась, сияя улыбкой:

— Я по делу. Меня что-то смущает обложка к последнему роману. Вроде бы неплохо, но чего-то не хватает или, наоборот, лишнее.

— Да? — удивилась Вежина. — Сейчас посмотрим. — Она открыла ящик стола и вынула образец обложки.

— Ой, Ксения, — пригнувшись к столу, интимным шепотом начала Астрова, — Олег тебе говорил, что ему этот, Катков, звонил и требовал встречи?

— Да! — кивнула Вежина. — Вот подлец! Олег, конечно, рискует… — Она прикусила язык и вопросительно взглянула на Веру.

Вера усмехнулась:

— Не волнуйся. Олег мне сам сказал, что хочет сдать его репортерам. Ведь это такая реклама!

— Еще бы! Только рискованно, — высказала свое опасение Вежина.

Вера всплеснула руками:

— Да чего ж тут рискованного? Что, Катков вытащит пистолет и начнет отстреливать репортеров? Охранники будут заранее предупреждены. Они с Каткова глаз не спустят. Не успеет рукой шевельнуть, как его скрутят. Я все продумала. Недаром столько лет пишу детективы. Ну не милиции же такую сенсацию сдавать! Ты представь, издательство «Стас» не только издает детективные романы, но и само ловит преступников. Каков ход? Да он миллионов стоит!

Ксения глубоко вздохнула и покачала головой с нескрываемым восторгом в глазах.

— Впечатляет!

— Еще как!

— Значит, милиции не будет. Обойдемся, так сказать, своими силами?

— Да! — заносчиво подтвердила Астрова.

Они посмотрели друг другу в глаза. И каждая подумала, что козыри у нее, а меч Фатума занесен над другой. Но из двух ошибается один. И о своей ошибке он узнает в последний момент, когда повернуть колесо событий не представляется возможным. В жизни обратного хода нет.

«Итак, выставка картин из частных коллекций в центре «Леонардо», — подумала Ксения, глядя на закрывшуюся за Астровой дверь. — Отлично! Пусть берут Каткова, но только не за три, а уже за четыре убийства, — дала она свое согласие и приступила к разработке схемы нового убийства. — Астрова, не подозревая, выболтала самое главное: Олег будет ждать ее звонка в секции с инсталляциями дизайнеров, одна из которых произвела на меня большое впечатление и подсказала, какое выбрать орудие убийства. Кусок стекла. Я его заранее подброшу на постамент. Еще мне понадобится перчатка из плотной кожи… Вот, пожалуй, и все!»

Последнее убийство, по расчетам Вежиной, должно было ввести ее в деловую элиту. Но не сразу. Сначала наследницей состояния и владелицей издательства станет Зоя Петровна Пшеничная. Конечно, она может продать издательство, положить деньги в банк, но… она фанатично любит русскую литературу и потому с головой бросится в издательский бизнес. Однако какое-то время спустя поймет, что у нее ничего не получается. Казалось бы, что такого — издавать книги? Слава богу, не первый век этим занимаются люди, но, увы! И тогда она прибегнет к помощи своей племянницы Ксении.

Таким образом, постепенно все нити управления окажутся у той в руках. Зоя Петровна будет только подписывать то, что найдет нужным указать ей племянница. Будь Зоя Петровна менее щепетильна, она продолжала бы играть роль главы издательства, но совесть ей этого не позволит. И поэтому она предложит Ксении занять ее место. Если же она этого не сделает… то племянница позаботится, чтобы Зоя Петровна либо села в результате несчастного случая в кресло инвалида, либо сразу отправилась вслед за дочерью. «Что-то у Пшеничных не заладилось, скосил Фатум золотые колосья славного рода начисто», — вертелись под странную, никогда ранее не слышанную музыку мысли в голове Ксении.

Она выбрала неяркий наряд: открытое платье из шелка цвета черной сливы и шарф, прикрывающий обнаженные плечи. К нему взяла сумочку из черного бархата, в которую положила плотную кожаную перчатку и кусок стекла, подобранный по случаю у одной стройки.

На выставку она приехала за полчаса до начала. В некоторых секциях еще трудились дизайнеры. Но у инсталляции под названием «Разбитая жизнь, вариант первый» никого не было. Ксения присела на корточки, чтобы получше рассмотреть, что же все-таки остается от разбитой жизни, и, открыв на коленях сумочку, рукой, перевитой шарфом, вынула пакет, из которого на сверкающие в свете софитов осколки выпал длинный острый кусок стекла. Затем она спустилась вниз. Проходя мимо урны, выбросила пакет. Остановилась у зеркала и принялась поправлять волосы. Ее заметили знакомые, подошли к ней, и все вместе они поднялись в зал с картинами из частных коллекций.

Официанты в ускоренном темпе обносили приглашенных шампанским. Астрова была в платье цвета расплавленной меди. Плечи ее покрывал широкий палантин, ниспадающий густыми складками до колен. Она красиво поддерживала его правой рукой, на безымянном пальце которой сверкало кольцо с бриллиантом.

Вежина все время находилась недалеко от Веры, и когда раздался звонок по сотовому, то она услышала ее слова: «Как договорились». Спрятав телефон в сумочку, Астрова обвела гостей взглядом и, слегка возвысив голос, привлекла по возможности внимание всех к себе.

— Я хочу вам рассказать, каким образом Олегу Станиславовичу пришла идея приобрести несколько полотен.

— Кстати, а где же он? — раздался вопрос.

Вера на секунду встретилась глазами с Фроловым и ответила:

— Будет, непременно. Он звонил и предупредил, что, к сожалению, вынужден задержаться.

Вежина прошла по узкому проходу между секционными стендами и задрапированными окнами и очутилась в слабо освещенной части зала дизайнерских инсталляций. Она вынула из сумки перчатку, надела ее и, наклонившись, взяла с постамента с битым стеклом свой осколок. Зажала его в руке и встала за полуразрушенную колонну композиции «Поиск Атлантиды».

Сердце успело стукнуть раз шесть, когда в секцию вошел Олег. В его руке был телефон. Он с нетерпением ждал условного звонка от Веры. От нечего делать Олег принялся рассматривать композиции. Размытая мозаика инсталляции «Разбитая жизнь, вариант второй» привлекла его внимание. Он слегка наклонился, глядя на печальные, стонущие изгибы мозаики, как почувствовал острую, нестерпимую боль и с удивлением увидел кровавый фонтан, бьющий из его горла… Вежина замерла. Ей показалось, что звук падающего тела привлечет внимание гостей. Но нет. Шум голосов остался таким же ровным и веселым. Она метнулась к «полянке» и сунула перчатку в один из рюкзаков. Потом на пальчиках подбежала к стенду, отделяющему один зал от другого, и вновь очутилась на выставке картин. Еще несколько шагов — и она в самом центре. Смех, восклицания, звон бокалов, улыбки и беспрестанные, не умолкающие ни на секунду разговоры.

Фролову казалось, что Вежина не покидала зал. Но в принципе, он не столь уж пристально следил за ней. Он же знал, что Пшеничный не придет. И только ждал, когда Вера поднимет шум и в дело вступит охрана: перекроет выходы и приступит к обыску.