“Он гений нашего времени”.

“Да. Возможно, наш Ван Гог”.

“То, как художник играет со светом и тенью в этой скульптуре, поистине потрясающе”.

“Такой провокационный”.

“Я думаю, что это эксплуатация”.

“Как?”

“Сжигание обнаженных женщин? Это переходит все границы”.

“Есть ли грань в искусстве?”

Я стиснула зубы и остановилась, желая увидеть, к чему это приведет.

“Использование огня в этой коллекции действительно поразительно. Это создает ощущение опасности и страсти, которые действительно притягивают меня”.

“Я думаю, он пытается что-то сказать?”

“Как ты думаешь, в чем смысл послания?”

Я обратился к двум критикам – мужчине, одетому в черное, и женщине, надевающей белое.

“Я не уверен, в чем смысл, но это может быть проблематично”.

“Как эти пьесы могли стать проблемой?”

“Огонь долгое время ассоциировался с разрушением и хаосом. Трудно примирить это с чувственной и эротической природой этих скульптур”.

“Но именно это делает эти произведения такими мощными. Они бросают нам вызов охватить темные аспекты желания и страсти”.

Я застонал от досады и направился прочь.

“И все же я не уверен, что слияние секса и огня является здоровым или продуктивным”.

“Я не могу поверить, что ты такой суровый”.

Раздраженный, я направился дальше, желая вернуться к охоте.

Вскоре я проложила свой путь через небольшую группу женщин.

Я чувствовал, что это были фанатки-энтузиастки искусства, возможно, арт-токеры и видеоблогеры. У них были телефоны, они все записывали и постоянно говорили в свои устройства. Возможно, они разговаривали с живыми зрителями.

Одна из них посмотрела в мою сторону, покраснела и продолжила разглядывать меня. Опустив телефон, на ее лице появилась кокетливая улыбка.

Когда я подошел ближе, она схватила кончик своих рыжих волос и накрутила прядь на палец.

Когда я подошел, она подмигнула мне.

Не ты, милая.

Опять же, ей не хватало того, к чему я стремился, но не мог назвать себя.

Черт возьми. Эта охота становится бесполезной.

Я прошел мимо нее, не заинтересованный в том, чтобы трахать безымянного незнакомца, жаждущего влияния.

Но потом кто-то привлек мой взгляд справа.

Хммм.

Я повернулся в ту сторону, как будто меня тянуло этим невидимым, божественным источником.

Я остановился как вкопанный.

Кто это?

У нее была темно-коричневая кожа. Ее густые вьющиеся волосы вились вокруг головы и немного спадали на плечи.

И ее тело . . .

Ей следовало бы стать моделью для моих скульптур. Ее фигура могла похвастаться изгибами во всех нужных местах.

Она была на черных каблуках, от которых у меня рябило в глазах. Темно-синие брюки облегали ее пышную задницу и мощные бедра. Тем временем консервативная ярко-синяя рубашка пыталась скрыть эти полные груди, но делала это ужасно. Даже застегнутый до самой ее нежной шеи, я мог разглядеть мягкие холмики под тканью.

Кто она? Как ее зовут?

Она изучала одну из моих скульптур, ее глаза обводили линии обнаженного тела.

Что она думает?

Я наблюдал за ней мгновение, мой взгляд путешествовал по ее телу, представляя, каково это было бы прикоснуться к ней, попробовать ее на вкус.

Во мне поднялся жар.

Мой член дернулся в штанах, и с этим пришло желание заявить права на эту женщину, которую я не знал.

Я хочу ее.

Глава вторая

Мотылек и пламя

Мгновенно я превратился в хищника, выслеживающего ничего не подозревающую добычу.

Я подошел к ней медленным, обдуманным движением.

Она должна быть в моей постели сегодня вечером.

Мои шаги были размеренными и контролируемыми.

Нет. Помни о цели. Она предназначена для вечеринки.

Мой взгляд оставался прикованным к ней.

Не забывайте о процессе. Сначала она должна пройти все тесты, чтобы сказать мне, что она может быть готова к событию.

Когда я остановился в футе от нее, она подняла глаза. Любопытство наполнило ее глаза. И я клянусь, что в ее взгляде было что-то еще, что тоже вспыхнуло.

Это был намек на привлекательность?

Замолчав, она изогнула уголки губ и перевела взгляд на скульптуру перед собой.

Это была первая часть, которую я закончил.

В тот момент, когда я понял, что этот сборник может получиться.

Что происходит у нее в голове, когда она смотрит на мои работы?

Я изучил это произведение.

Яркая бронза и сталь сформировали тело женщины, придав ей ощущение силы и долговечности. Ее изгибы и струящиеся волосы были изображены с изяществом, почти хрупкостью.

Использование стекла и полупрозрачных цветов в скульптуре придало ей нежный, неземной вид, создавая впечатление, что женщина выходит из сказочного мира огня.

На заднем плане вокруг нас гудела дымовая машина. Дым клубился вдоль скульптуры. Вместе с ним поднимался аромат горящего дерева.

Я хотел максимально приблизить чувственный опыт к искусству.

Я снова перевел взгляд на великолепную женщину рядом со мной. “Ты уже дотронулась до этого?”

Она не смотрела в мою сторону. Нежный голос слетел с ее губ. “Я видела знаки, которые говорили, что мы могли бы, но…”

“Ты боишься обжечься?”

Она усмехнулась. “Нет. Я в ужасе, что случайно сломаю что-то настолько захватывающее”.

Ей это нравится.

Я облизала губы. “Прикоснись к этому”.

Она широко раскрыла глаза. “Я не знаю”.

“Если ты это нарушишь, я возьму на себя всю ответственность”.