Меня это заставило несколько улыбнуться, поскольку на самом деле, боялся я жутко. Просто понимание того, что показывать свой страх, мне никак нельзя, заставляло действовать наперекор ему. Мне было совершенно ясно, что никто не станет уговаривать меня или даже заставлять. Меня либо просто бросят, причем могут попутно столкнуть мои вещи в «Кисель», оставив меня в одних трусах, вот просто так, ради наказания, либо просто пристрелят, ведь я уже некоторое время пробыл с ними, а значит что-то мог узнать о них.

Мысли о том, что я вписался в какое-то дело, которое было явно не совсем чистым, постепенно оформлялись в моей голове. И говоря о чистоте, я не думал о каких-то законах, их тут, точно не было, а с чем-то очень рискованным. Настолько рискованным, что члены одной группы, не разу не назвали друг друга по имени. Никаких разговоров о себе или о другом члене группы, либо просто молчание, либо общие разговоры не о чем, вроде погоды или вкуса сухпайка. Лишь пару раз, было упомянуто то, что Пятая поет в барах либо бывает там. И скорее всего это произошло только потому, что все это знали, а потому особо и не скрывали.

Но мысли о том, с кем я связался, очень быстро пропали, поскольку я вновь лез через «Кисель» и меня заботило то, удастся ли мне выскочить в следующий раз. Температура жижи повысилась, причем, довольно ощутимо. Еще не обжигало, но уже было где-то близко. Добравшись до каната, я сообщил Пятой о готовности, после чего группа вновь пришла в движение. Предпоследним перебрался Первый, ну а последней шла Пятая. Она перекинула веревку, которой я был охвачен, на другой берег, где ее подобрала пара бойцов. Это вселило в меня надежду, что меня все же вытащат. Затем Пятая, абсолютно не стесняясь, принялась раздеваться, чем вызвала некоторое оживление.

К слову, у Пятой с фигурой, было все настолько хорошо, что я понимал причину оживления. Но, уже к своему огорчению, полюбоваться фигурой Пятой, у меня совершенно не было возможности. Канат под ногами, словно ожил и теперь постоянно норовил выскользнуть, из под ног. Поэтому, Пятая, которая протопала по берегу в лифчике и трусиках, совершенно выскользнула из моего внимания.

А вот, что совершенно внезапно заняло мои мысли, так это недавний разговор с Пятой о вкусе «Киселя». Сейчас, когда я вновь оказался посреди канала, я начал понимать, что тот приятный запах который исходил от синей жижы, это запах вишни. Память услужливо подсказала мне, что вишня, это такое дерево, которое дает множество плодов, причем по мере созревания, они приобретают красный цвет. Но все мои попытки напрячь память и добиться ответа, откуда я это знаю, ни к чему не приводили.

А ведь я, в этом мире не разу не встречал вишню, причем такую, чтобы на ней были спелые плоды. Как и не встречал яблоню с висящими на ней яблоками. Тем не менее, мы с Пятой моментально поняли друг друга, при этом, совершенно не напрягаясь. И говорили совершенно не задумываясь. Все это порождало множество вопросов, которые все так же были без ответа. Я нахмурился, а потом пришло новое открытие. Тот эмоциональный блок, который все время глушил мои эмоции, пропал. Я хмыкнул, дело становилось интереснее.

Глава 6

Глава 6

— Вытаскивайте его, ребята!

Это была Пятая, которая уже выбралась на берег и теперь вновь облачалась в свою амуницию. Бойцы с явным сожалением оторвали от нее свои взгляды, а затем ухватившись за веревку потащили меня на берег. Вытащили меня довольно быстро, после чего поставили рядом со мной мой рюкзак с вещами и разошлись. Я развязал веревку, а потом дождался, пока вся синяя дрянь стечет с меня, после чего принялся одеваться.

Попутно, я оглядывался по сторонам, оценивая обстановку. С этой стороны канала, уже было не поле, а начинались огорода при частных домах, которые составляли из себя пригород. Огороды были заросшие бурьяном, заборчики которые их ограждали уже давно покосились. На некоторых участках, стояли уже давно заброшенные парники. На ближайшем к нам участке, я заметил пару таких, а затем удивился, как они различаются.

Сомнений в том, что раньше они были сделаны, словно под копирку, у меня не возникало. Размеры и материал были одинаковыми, а вот то, как поступило с ними время и окружение, явно различалось. От первого парника остались только его опоры, многие перекладины сломались и рухнули, и теперь на всем этом болтались остатки пленки, которым он был когда-то обмотан. Зато другой парник, стоял будто новенький. Стенки и крыша были ровными, пленка была идеально натянута и негде не болталась. А изнутри, из самой теплицы, шло странное свечение, словно кто-то был занят там электросваркой.

Далее шли дома, обычные одноэтажные домики, похожие друг на друга, словно кто-то строил их в одно время и не стремился к тому, чтобы хоть как-то разнообразить округу. И вновь, вокруг стояла сплошная тишина, которую иногда прорывал собачий лай, который доносился откуда-то из-за домов. Очевидно это были те самые собаки, которые заметил ранее Второй. Мне стало интересно, что это за собаки и откуда они тут взялись. Вполне возможно, что эти собаки оказались брошенными, когда отсюда ушли люди. Со временем они одичали, конечно же, но вот как смогли выжить, это было для меня вопросом. Чем они тут питались, все это время.

Затем мой взгляд упал на наш отряд и некая догадка о том, чем могли питаться бродячие псы, проскочила в мою голову. Стало несколько жутко, после чего я похлопал рукой по кобуре, проверяя, на месте ли пистолет. Впрочем, это слабо меня ободрило, поскольку если уж вооружения других бойцов не хватит на то, чтобы отбиться от стаи бродячих псов, то мой пистолет слабо поможет, разве что только застрелиться. Я оделся, после чего принялся собирать удочку, чем вызвал одобрение подошедшей Пятой.

— А ты уже готовишься? Молодец. Да и вообще молодец, хорошо себя показал, там, в канаве. Я думала у тебя истерика случиться, а ты ничего, встал и обратно пошел.

Я пожал плечами и улыбнулся Пятой, чем вызвал у нее ответную улыбку. Говорить ей о том, что на самом деле я дико боялся, нужды не было. Вместо этого, я собирался завести с ней разговор о чем либо более важном, но не успел. Первый приказал строиться и мы направились в наше место во главе отряда. Впрочем, уже тут я успел задать пару вопросов, но они уже касались нашего местонахождения.

— А что это там светиться, в теплице? Пытался разглядеть что-то, но там такой яркий свет, что не дает понять, что внутри происходит.

— Это аномалия такая, называется «Сварка», оригинально, да? В общем, дрянь дикая, постоянно лупит электрический разряд по центру, слепит, а порой срывается и начинает по площади бить. Но возле него постоянно артефактов куча, «Батарейками» называют, весьма ценные.

— Что такое артефакты? И почему эти «Батарейки» такие ценные?

— Ох, да, ты же ньюфаг, забыла. Короче, артефакты, это такие штуки, которые вокруг аномалии образуются. Они разные бывают, с разной формой и свойствами. Например, вот эти «Батарейки», очень ценные тем, что собирают в себя энергию, которую потом можно из них извлечь и хватает их на очень долгий срок. Мощность конечно небольшая, но на мелкие приборы, вроде твоего ПДА, они практически вечные. Есть покрупнее артефакты, например «Вспышка», у тех больше мощность и цена, но они реже встречаются.

— А мы их собирать будем?

— Не сегодня. У нас другие задачи. Давай, пошли вперед, к той разрушенной теплице.

Я вновь шел впереди и размахивал удочкой, размышляя над тем, что мне рассказала Пятая. Ее рассказ, немного дополнил картину мира. Выходило так, что тут существуют некие артефакты, которые могут стоить весьма дорого. А значит будут те люди, которые захотят добыть эти артефакты, чтобы обогатиться, а вслед за ними придут те, кто захочет отобрать эти артефакты, не рискуя собой, ползая по аномалиям. Вспомнилась та деревня, где я появился и те дома, которые стали местами боев. А следом пришло понимание, что погибшие в таких боях, наверняка и составляли основной рацион питания у псов. Такая картина мира представлялась мне вполне реальной.