Литмир - Электронная Библиотека

Наталья Гороховская

Испытание на прочность

Предисловие

У людей разные судьбы. У кого-то все ровно, как по писанному. У кого-то как американские горки: взлеты и падения. Не каждый выдержит. А у меня пол жизни прошло без резких перепадов: дом, работа, семья, дети, хозяйство, хобби. По-разному бывало, как у всех. Я и подумать не могла, что судьба подкинет мне испытание на прочность, которое выдержит не каждый. Я доверяла мужу, как себе самой, доверяла людям, старалась ни с кем не ругаться. Никому не завидовала, не желала зла и думала, что и ко мне будут относиться так же. Человеку свойственно ошибаться, и я не исключение. Не все люди белые и пушистые, иногда получаешь удар, откуда не ждешь. Но Господь любит меня. Он всех любит. Только каждый человек принимает его любовь по-разному. Кто-то с благодарностью, а кто-то – как данность, а потом наглеет. Очень хорошо, что я принадлежу к первой категории. Наверное, поэтому я прошла это испытание. С Божьей помощью, но прошла.

Я проснулась от дикой головной боли, открыла глаза. Было уже светло. Последнее, что я помню, это как мы с мужем ехали из города домой. Ехали очень долго, я сидела в интернете, не обращая внимание на дорогу. По ощущениям, машина много раз поворачивала и наконец остановилась. В свете фар виднелись какие-то кучи.

– Пойдем, посмотрим, что там? – сказал муж. Мы вышли из машины, и я пошла в свете фар вперед и… удар по голове.

Пробую пошевелиться, голова гудит, в ногу что-то воткнулось. С трудом повернула голову, надо мной навалена куча досок и какого-то тряпичного хлама, а сама я лежу в ямке. Попыталась освободить ногу второй ногой, что-то оцарапало икру, но давить перестало. И тут я услышала голоса:

– Ну что не сдохла еще?

– Нет, дышит пока, живучая!

Я замерла, стараясь не дышать. Голоса было два, мужских.

– Что будем делать, может добить?

– Давай завтра, я пистолет возьму, а ножом… у меня рука не поднимется, все-таки столько лет отслужила. – Они прошли совсем рядом с тем местом, где лежала я, завелась грузовая машина и они уехали. Все стихло.

Я пыталась вылезти из-под завала. С трудом, но мне это удалось. Огляделась, обнаружила рядом свою сумку, открыла, посмотрела: паспорт, снилс, права – все на месте. «И на том спасибо, муженёк» – невесело усмехнулась. Взяла сумку и пошла в ту сторону, откуда шли мужики, когда я их слышала, по пути оглядываясь по сторонам. Кучи строительного мусора, кирпич, доски, шлакоблок, старый линолеум, свернутые то ли ковры, то ли дорожки. Я остановилась. Впереди меня кто-то слабо поскуливал. Голова кружилась, меня мутило и кидало из стороны в сторону, но я упорно пошла вперед и между двух куч мусора увидела ее…

Это была овчарка, вернее скелет овчарки, обтянутый шкурой. Огромная, раздутая правая передняя лапа и глаза, умные собачьи глаза, молящие о помощи. Над лапой кружили мухи, было видно, что в ранах, в сукровице копошатся черви, но собака была жива! В сумке у меня всегда была

маленькая бутылка с водой, я подставила к пасти собаки горлышко и немного надавила. Она с трудом глотнула, потом еще и еще. Последний глоток из бутылки сделала я, мне это тоже было необходимо.

– Так, милая моя, надо тебя спасать! – Сказала я, гладя большую, умную голову овчарки, затем встала и огляделась. Свалка не была огорожена, она просто была в лесу. От въезда вправо был строительный мусор, а влево бытовая свалка.

– Ну что ж, как говорил Табаки – а мы уйдем на север, а мы пойдем направо! Я нашла небольшой узкий матрас, положила на него живой труп, рядом положила свою сумку и потащила к лесу, обходя кучи и убирая с дороги кирпичи и доски. За свалкой пошли холмы, поросшие соснами и кустарником. Едва мы перевалили холм, как на свалке загудел грузовик. Укрывших за кустом, я наблюдала, как мусоровоз выгружал содержимое кузова. Машина уехала, а мы с овчаркой потащились дальше, перейдя второй холм мы оказались на ровной полянке. У меня страшно болела голова и я решила передохнуть. Оставив собаку, я пошла на край поляны и… забыла про свою боль, такой вид открывался передо мной. Поляна заканчивалась каменным обрывом, а внизу расстилалась сказочная долина, со всех сторон окруженная лесом. Цветов еще не было, май месяц все-таки, но в середине долины был какой-то водоем. Его не было видно с горки, но камыши и четыре плакучие ивы над ним говорили о наличии воды. И от него камыши шли к дальней кромке леса, значит, там есть ручей. Ну вот, теперь я знаю, где брать воду! С неохотой оторвавшись от этой картины, я посмотрела вокруг себя. Слева от меня возвышался холм, я подошла к нему по краю обрыва, стараясь не смотреть вниз, я боюсь высоты, да и голова кружится, заглянула в торец холма. Там было небольшое углубление типа пещерки, а к ней вела небольшая, шириной где-то в полметра, каменная тропа. Я прошла туда и огляделась:

– Ну, допустим, от дождя укрыться, да и от солнца мы здесь можем. – с этими словами я перенесла собаку в пещерку, постелила в уголке матрац и положила ее туда, а сама пошла добывать пропитание, а заодно посмотреть, есть ли здесь еще люди.

Я шла по свалке, внимательно осматриваясь. Где-то на середине я вновь услышала шум машины и едва успела спрятаться. Самосвал разгрузился и уехал, это была третья машина за сегодня. Я пошла дальше. В одной куче лежали бронежилеты: где-то мятые, местами с дырками от пуль, их было много. Другая куча состояла из плотных дощатых ящиков, из-под патронов, наверное. Я уже сделала вывод, что я нахожусь на свалке какого-нибудь военного городка. Пройдя еще немного я увидела клондайк! Большая куча солдатских сух пайков! Прямо целая партия. Некоторые коробки были вздутые, корявые, но много было нормальных. Я открыла один: крекеры, шпик, каша с мясом, тушенка свиная и птичья, сахар, соль, чай, горючее в таблетках, железная подставка и спички. Я очень хотела есть, но у меня же есть больной товарищ, поэтому взяв 4 коробки и засунув в рот пару крекеров, я пошла обратно в пещеру. По пути наткнулась на несколько железных чашек и котелков, а потом увидела торчащий из кучи черенок. Потянув его, я вытащила из кучи настоящую саперную лопатку. За ручки нанизала коробки на черенок, в другую руку взяла чашку и котелок и пошла дальше, потом увидела несколько пятилитровых пластиковых бутылок из-под воды, пару штук надела на черенок и уже не останавливаясь поспешила в пещеру. Овчарка лежала, тяжело дыша, нос был не просто сухой, он был горячий. Ей надо было пить. Я открыла ей кашу, поставила перед носом, но она даже не подняла головы. Лапа пахла гнилью на всю пещеру. Ей оставалось недолго. Но она хотя бы умрет своей смертью, думала я, а не от рук людей, которым она служила всю жизнь верой и правдой.

Я открыла тушенку, зажгла горючку, подогрела и села на краю пещерки с крекерами и баночкой. Я ела и думала, что мы с собакой чем-то похожи.

– Надо же тебя как-то называть, а то умрешь безымянной. Давай, я буду называть имена, а ты подай знак, когда назову твое имя, хорошо? – я говорила, глядя на собаку.

– Ну, начнем по алфавиту.

– Аза – тишина.

– Ада – тишина.

– А может, Альма? – хвост собаки ожил и начал слабо стучать об пол.

– Альма, Альмочка, милая моя, ну вот и познакомились! – я гладила ее голову, а она пыталась лизнуть мне руку. Даже язык был сухой. Я спохватилась:

– Девочка моя, ты же пить хочешь, сейчас я за водой схожу. Я взяла две пятилитровки и на выходе из пещеры кинула взгляд на камыш на краю леса. И замерла. Из леса вышла косуля. Она хромала. Подошла к ручью и легла вдоль него. Я не шевелилась. Косули видят очень хорошо и очень осторожны, и пугливы. Лежала она там минут десять, а потом встала и пошла в лес, она больше не хромала. Я поспешила к ручью. Это только сверху казалось, что камыши близко, на самом деле идти мне пришлось довольно далеко и долго, или мне только так показалось. Голова болела, на затылке волосы взялись коркой от запекшейся крови, коса в засохшей крови стучала по спине, как полено. Наконец, я дошла до камышей. Это было не большое озерцо, метров десять – пятнадцать в диаметре, а в него впадал маленький ручеек. В озере прыгали рыбы, вполне съедобного размера и вида. Блестя серебром чешуи, они переворачивались в воздухе и плюхались ближе к камышам. Я пошла к тому месту, где видела косулю. Ну да, вот ее следы, а здесь она лежала. Выбрав поглубже место, набрала в бутылки воду, а затем, встав на колени попила сама, помыла лицо и смочила затылок. И пошла с водой обратно.

1
{"b":"851190","o":1}