– Господин сержант, ваше приказание выполнено! Разрешите встать в строй?! – доложился Ромашин.
– Разрешаю, боец, – вяло махнул рукой командир. Дождавшись, когда провинившийся займет свое место в строю, Вышня поставленным командирским голосом скомандовал: – Отделение смир-р-рна! Вольно! Разойдись!
Тут же все дружно наперегонки бросились в направлении туалета.
Поначалу я был буквально ошарашен фактом наличия в казарме нормального теплого туалета с водоснабжением и канализацией. Так что бегать на улицу по нужде и умываться посредством рукомойника необходимости не было.
Для меня острой нужды в посещении туалетной комнаты не было, поскольку регулировать метаболические процессы, внутри собственного организма, вполне способен. Потом схожу, а пока занялся заправкой кровати.
Через десять минут народ в помещении туалета рассосался. Я без спешки удовлетворил все свои физиологические потребности, включая мыльно-рыльные.
Сегодня в учебке знаменательный день. Окончание КМБ (курса молодого бойца) и принятие воинской присяги. По этому случаю обязательные утренние занятия по физической подготовке, а также строевая и теоретическая подготовка были отменены. Перед праздничным обедом на плацу пройдут торжественные мероприятия. Сначала богослужение (без Господа тут никуда), затем каждому новобранцу будет вручено оружие, все мы поочередно зачитаем текст присяги перед знаменем части и с этого момента наконец-то станем полноценными военнослужащими. Впереди еще три месяца, в течение которых нас будут гонять в хвост и гриву. По мне так побыстрее бы в действующую воинскую часть, ибо ничего особо нового для себя я здесь не узнаю.
Минуло вот уже более месяца, с того момента, как хитроумный штабс-капитан Овчинников определил меня в ряды защитников Отечества. А по мне, чисто субъективно, так всего лишь пара-тройка дней прошло.
После расставания со своей дорогой опекуншей и её кавалером весь путь до Калуги я проспал. По прибытии в губернский город нашу группу призывников отвели на распределительный пункт, расположенный неподалеку от железнодорожного вокзала. Далее состоялось мое знакомство с «покупателем», совсем юным прапорщиком, и прочими вольноопределяющимися кандидатами в школу младших пехотных командиров. Нас накормили из полевой кухни и через некоторое время снова посадили на поезд, следующий через Боровеск во Владимир.
По прибытии в столицу на Киевский вокзал, нас построили в колонну по трое и пешим маршем повели на вокзал Восточный.
Еще одна посадка на поезд и вскоре мы уже в Рождественском-на-Клязьме. Городишко ничем особенным не выделяется среди множества подобных ему провинциальных российских городов. Утопающие в зелени садов одно-двухэтажные строения. Улицы мощеные булыжником, тротуары преимущественно дощатые на наклонных участках с перилами и ступеньками. Клязьма раза в два-три шире Протвы будет, наверняка значительно глубже, но это пока что проверить не удалось. Имеется широкий каменный мост. Сам город расположен в основном на правом берегу реки, а войсковая часть на левом примерно в пяти верстах от городской окраины. Кстати говоря, здешние горожане гордо именуют себя рождественогородцами.
От вокзала до школы топали чуть более двух часов. Там нас разбили по взводам и отделениям. Каждым учебным взводом командует прапорщик или лейтенант, отделением – сержант. Командир моей учебной роты капитан Решетов Сергей Владимирович, взводный – прапорщик Башкиров Анатолий Александрович. Отделением командует, как уже было отмечено, сержант Вышня Семен Михайлович. Делений на батальоны здесь нет, поэтому после командира роты высшим для меня прямым начальством является начальник школы генерал-майор от инфантерии Анатолий Порфирьевич Зимин-Самойлов. Всего в школе двадцать рот, примерно по сотне рыл в каждой. Помимо боевых учебных подразделений на территории части находится отдельная хозрота, состоящая в основном из солдат сверхсрочной службы, она обеспечивает все наши бытовые нужды. В этом им активно помогают курсанты школы, особенно внеочередники. А еще имеется рота охраны, которая в основном бдит за тем, чтобы военнослужащие незаконно не покидали расположение части, и чтобы окрестные девицы не заглядывали к нам на огонек. Оно хоть нас и гоняют по-черному, утренний стояк у парней никто не отменял. Батя рассказывал, что во времена его службы с этой бедой в армии боролись посредством брома, ну типа подсыпали повара в еду. Думаю, это просто байка из разряда страшилок, ибо бром сам по себе весьма токсичен и никто не позволит каким-то поварам сыпать бесконтрольно его в еду.
Первый месяц нас гоняли и дрючили как сидоровых коз. День начинался с утренней пробежки сначала три версты, постепенно дистанция увеличилась до пяти. Затем мы выполняли упражнения по общей физической подготовке на плацу, иными словами ного-рукомашество с приседаниями, отжиманиями и подпрыгиваниями. Далее повзводно следовали в спортивные городки, где каждое отделение подходило к своему снаряду – турник, брусья, бревно, гири, штанга и прочее, прочее, прочее. По мере выполнения курсантами определенных упражнений, снаряды менялись также поотделенно.
Лично у меня физуха не вызвала ни малейших трудностей. В первый же день я продемонстрировал кое-какие свои возможности, мое солнышко на турнике определенно вызвало восхищение среди командного состава роты и откровенную неприязнь сослуживцев. Дескать, какого хрена выпендрился?! Нам же теперь отдувайся, гоняясь за этим бугаем. А еще я выжал штангу весом в две сотни килограммов, чем окончательно расположил к себе сержантов и оттолкнул рядовых бойцов.
По большому счету, близко сходиться с кем-то из курсантов школы я не собирался, поскольку темы для разговоров личного состава ограничивались сплошной банальщиной: кто сколько девок поимел на гражданке, какой объем вина выдул, с кем и сколько раз подрался и как вкусно готовит еду его мама. Мне всё это откровенное ребячество было малоинтересно. К тому же я не курю и сидению в курилке предпочитаю релаксирующий медитативный транс в тени какого-нибудь деревца.
Что-что, а прокачке Источника стараюсь уделять каждую свободную минуту, разумеется, с оглядкой на наличие рядом кого-либо из одаренных. Несколько магов с довольно сильным потенциалом я заприметил на территории части, но в расположение нашей роты ни один из них пока не заглядывал. Как объяснил сержант Вышня, после принятия присяги у нас будет теоретический курс по основам боевой магии. Не в плане обучения боевым заклинаниям, разумеется, а для того, чтобы получить хоть какое-то представление, какими последствиями для человека чревато вражеское колдунство, ну и освоение некоторых приемов защиты от негативного магического влияния, доступных неодаренному.
После утренней физподготовки нас вели в казарму для приведения себя в порядок. Затем строем повзводно шли в столовую, где каждое отделение занимало определенный стол. Там помимо столовых приборов (по большей части оловянных) нас ожидала здоровенная кастрюля какой-нибудь каши, обильно сдобренной сливочным маслом и мясом. Накладывай в тарелку сколько душе угодно, если что дежурный по столу сгоняет на кухню за добавкой. Хлеба ешь также сколько захочешь, только с собой не бери – сержант заметит, непременно прикажет зашить карман с хлебом. А через неделю заставит схарчить заплесневевший сухарь перед строем. Получается стыдно и обидно. На десерт кружка чая с кусочком сахара. По мне, так напиток на вкус не очень. Привык я к душистым травяным настоям Василисы Егоровны, во время обучения в университете также пил только их. Однако человек существо крайне пластичное, постепенно привык и к этой бурде.
После завтрака нас распределяли по учебным классам. Там под руководством всё тех же сержантов мы изучали армейские уставы. В отличие от многих своих коллег, мне особого труда для заучивания наизусть нескольких нетолстых книжек прикладывать не потребовалось. Выучил, бегло просмотрев за день. Однако демонстрировать широту своих познаний не стремился. Мало ли, скажут, коль в уставах разобрался, в классе тебе делать более нечего. Шуруй-та ты, парень, на помощь свинарю или заведующему конюшней, там для особо одаренных завсегда работенка сыщется. Ярким примером, стал в этом плане для нас все тот же инженер Васильев. Он, видите ли, быстрее всех освоил все необходимые уставы и уложения, за что был награжден возможностью проявить себя на ниве уборки свинячьего и лошадиного дерьма. Я даже пожалел, что непредусмотрительно продемонстрировал свои возможности в плане физической подготовки. К счастью, меня не отстранили от утренних занятий, наоборот, поручили приглядывать, даже дрючить личный состав взвода, когда господа сержанты изволят отправиться на перекур.
