. Выгнав муженька Люба, конечно немного всплакнула, над своей неудавшейся женской судьбой. Но, наконец-то смогла вздохнуть полной грудью. И тем же вечером пошла к своей младшей сестре Вере. Ей срочно нужно было выговориться, рассказать обо всём. Так уж вышло, что подруг у неё, кроме родной сестры, не было. Одни они были друг у друга.

. В тот вечер, сёстры проговорили долго. Уже было далеко за полночь, когда они услышали скрип калитки. Поняв, что вернулся муж Веры, притихли. Люба накрыла своей рукой ладонь сестры и произнесла, – Вера, не бойся, я с тобой! Вперёд!

. И Вера встала со стула и шагнула в коридор. Муж на цыпочках, не включая свет, раздевался. Вера щёлкнула выключателем и лампочка ярко осветила коридор..

. -Здравствуй, дорогой.

Муж обалдел, вылупил глаза и произнёс, – о, Веруня, а ты чего не спишь?

. – Тебя ждала. Где был?

. – Да, я-я-яя…, это. Он почесал затылок. Было видно, что пытается придумать, что-то на ходу. Я-я-яя с мужиками…

. -Вера не дала ему договорить. Какой смысл это слушать -рассудила она.

. -Я вещи тебе собрала. Тут на первое время хватит. А завтра соберу все остальные. Ты переезжаешь. И пнула ногой, пододвинув к нему дорожную сумку с длинными ручками. Это была как раз та самая сумка, с которой он и пришёл к ней в дом. Сколько принёс, столько и унесёт, -думала Вера, пока собирала её.

. -К-куда ухожу? Опешил муж. Веруня, я не куда не пойду! Осмелев сказал он.

. -Пойдёшь, как миленький! Это в коридор вышла Люба. Она стала загородив сестру, в проходе так, что обойти её было невозможно, ни с какой стороны. В позе "буквы Ф", руки в боки, она смотрела на своего зятя исподлобья. С таким презрением, что он обалдел. Стоял потерянный и просто хлопал своими поросячьими глазками. Но через несколько секунд осмелел и заговорил.

. – Не понял!? А чО ты тут командуешь!? Ты Хто такая вАще!? Приблуда ёб@н@я!

. А да-а-альше.., закружились звёздочки перед глазами и полетели мухи и какие-то точки, а ещё радуги и красные всполохи, бабочки, кружочки, спиральки и птички. А затем, яркая вспышка и всё, темнота…

. Это Люба "выключила" зятя одним мощным ударом кулака в лоб. Знала, что сестра смалодушничает, не сможет довести начатое до конца. Пожалеет засранца, так и будет терпеть его блядство.

. Сестре Люба говорила, как есть. Блядун он у тебя! Всегда был, таким и останется. Горбатого могила исправит! Все знают, что он к Лидке, вдове бегает. Как муж у нее помер, так твой кобель и начал с ней шуры- муры крутить. А ты всё терпишь, да молчишь. Он уже почти в открытую с ней валандается. А ты что!? Терпение своё доколе испытывать собираешься? Гони его в шею!

. Но Вера терпела, хоть и знала о похождениях мужа, однако ничего с собой поделать не могла. Такая у неё была натура, мягкая и ранимая. Одна боялась остаться. Вроде, как замужем, вроде, как есть кому готовить, да стирать. И в постель, хоть изредка, да есть с кем прилечь. Вроде мужик молчит, как мебель, но иногда есть с кем и парой слов перекинуться. Так и продолжали вместе жить. Она лишних вопросов не задавала, а он этим пользовался.

. Когда муж приходил посреди ночи, Вера делала вид, что спит. Хотя сама ни разу глаз не сомкнула, пока его не было дома. Она просто лежала, представляя его с другой. С той самой Лидкой. Представляла, как он Лидку обнимает. Интересно, так же, как и её – Веру? А целует как, а ласкает?

. В своих думах Вера могла зайти слишком далеко, поэтому частенько плакала в подушку.

. С детства у Веры была только Люба. И старшей сестрой и надёжным плечом и, если надо, жилеткой. А тут вдруг появился он – первый парень на деревне.

. Впервые они встретились у клуба. Он гармонист- симпатяга, умело растягивал меха, а местные девчата танцевали и пели частушки, да страдания. Вера скромно стояла в сторонке, облокотившись о берёзу. Теребила платочек, накинутый на плечи и бросала кроткие взгляды в сторону парня. А он, знай себе меха растягивает, а на Веру и не смотрит даже.

. В деревне на гармониста засматривались многие девушки. Уж больно нравился им чубатый, да голубоглазый парень. Девчата с удовольствием принимали приглашения, проводить их до дома. Надеясь стать, для него, той самой, единственной. А он подолгу ни с кем не задерживался. Но их это не смущало. Конкуренция была большая и уже на следующий вечер, очередная, всё так же, шла с ним под ручку до дома, мечтая о продолжении. Которого, разумеется не было.

. Но однажды, Вера, после танцев не пошла домой. Ей почему-то хотелось побыть одной и она решила свернуть с тропинки в сторону речки. Она просто сидела на берегу и смотрела на воду. Слушала стрекотание сверчков и думала о своём. Вдруг, услышала шаги и её окликнул мужской голос, -Вера, почему сидишь одна?

. Она сразу узнала его, того самого гармониста. Она видела, что он провожал домой её соседку, Зойку уже второй день подряд. И сейчас, скорее всего, возвращается от неё. Однако, девичье сердечко ёкнуло и застучало быстрее. Вера понимала, что таким парнем увлекаться нельзя, что он, как ветер. Принадлежит всем и никому. Но ничего с собой не могла поделать. . – Сверчков слушаю, ответила девушка.

. – А с тобой можно?

. – Берег общий, садись.

. Парень присел рядышком и так они слушали звуки ночи пока не забрезжил рассвет. Просто молчали и каждый думал о своём. Вера о том, как же это прекрасно сидеть вот так, рядом друг с другом, в ночной тишине. Мечтать о любви и чувствовать рядом парня о котором давно и в тайне мечтаешь.

. А гармонист думал о том, что у него ещё ни разу не было за один день с двумя разными. Зойку, он сегодня уже "провожал", вот бы и с этой Веркой попробовать. Вроде ничего такая. Только не знал, согласится ли? Это же бабы, им любовь подавай.

. Уже забрезжил рассвет, а он всё думал и решал. А потом, всё-таки сказал сам себе: -э-э-эх…, была, не была, дай попробую. Чем черт не шутит, авось уломаю?

. Парень наклонился к Вериному уху и нежно прошептал: – Я давно тебя заприметил, по нраву ты мне. Я всё подойти боялся. А ну, как не подпустишь, а я страдай потом.

. У девушки голова пошла кругом, она прикрыла глаза, слушая сладкие речи, как вдруг, он грубо повалил её на землю и прижался губами. Вера, несмотря на то, что ей уже было почти шестнадцать лет, ещё ни разу не целовалась с парнями. Сначала испугалась наглости и напора, но потом ей очень понравилось. Хотелось, что бы так продолжалось подольше.

. А он всё целовал, целовал, потом нежно спустился к шее, прикусил мочку уха, одновременно поглаживая руками её руки. А Вера ловила капельки долгожданной любви. И была уверена, что это именно любовь, ни как иначе. А он уже гладил бедро и спускался всё ниже. И вдруг, резко задрал юбки и его рука оказалась у Веры на голой коже ноги.

. Мыслимо ли такое!? Честная девушка не должна позволять парням трогать её под юбкой! Этому её и мама учила и Люба предостерегала. Да и сама она знала, что парней до свадьбы к себе подпускать нельзя. Иначе, -говорила мама, – принесёшь в подоле, отец убьёт! И Вера верила этому, потому то и побаивалась отца. Властный он был мужчина. И дочерей своих воспитывал в строгости. Иногда достаточно было одного отцовского взгляда, чтобы понять, что делать можно, а что нет.

. Девушка жаждала настоящей любви и похоже, дождалась, только боязно, как-то. А ну, как обманет?

. А он продолжал целовать и щёки и шею, нашёптывая: – Веруня, как же долго я ждал тебя. Мне больше никто не нужОн, только ты одна мне люба-дорога. Вот поженимся, дом срубим, сад разобьём. Ягодка моя, ненаглядная.

. А сам всё выше пробирается рукой. Уже по панталонам шарит. И вдруг, резким движением, стянул их до колен. А что бы Вера не кричала, накрыл её губы своими, целуя с неистовой силой. А стянув их вовсе, пристроился между ног.

. Девушка пыталась дёргаться и вырываться, но он силой придавил её к земле. Улучив секундочку и увернувшись от его губ, она крикнула, – ты что делаешь, ирод!? А он всё,– ягодка моя, Веруня моя ненаглядная, люба ты мне, дорогА. Не боись, я тебя не обижу. Не боись, не боись, тебе понравится. Сама потом просить будешь. И тыкает чем-то твёрдым и влажным между ног. Ужас охватил Веру, она испугалась и попыталась закричать. Но он зажал ей рот ладонью и неожиданно сделал больно.