У Оли очень хорошие родители. Жалко не уследили.

29

Когда мы с мамой вернулись, меня встретил встревоженный взгляд отца и немой вопрос в глазах Урд'аха. Не знаю почему, но решила улыбнуться орку и тихо прошептать:

— Мы прорвемся!

Соответственно меня услышали все, но сделали вид жутко занятых людей. Кристоф усмехнулся и с умилением наблюдал за внезапно позеленевшим ар' ханом. А мама сделала мне предупреждение, чтобы не заигрывала с малознакомыми чужеземцами. Я услышала ее дракона и почему-то еще сильнее заулыбалась.

— Я рад что с тобой все хорошо, — ко мне прорвался папа и крепко обнял.

Стало так тепло и радостно на душе, что я не заметила того, что мои формы почти влезли в объятия. В последний раз мужчина не знал с какой стороны ко мне подойти, а сейчас он сам счастлив.

Мамуля с грацией охотящейся львицы направилась к орку и будто внезапно утомилась, присела возле него. Она заняла мое место и дала мне понять, чтобы я не приближалась к своим друзьям, пока она не "раскроет все секреты хитрых ар'ханов".

— "Сейчас я проконтролирую твои сомнительные связи," — пригрозила Клариса.

— Как вы сказали вас зовут? — драконица с вызовом и немым обещанием вывернуть все секреты на свет, приступила к общению с дикарями. — Прошу прощения. До этого моя голова была занята переживаниями о моих родных. Но сейчас, я уверена в их безопасности и спокойно смогу познакомиться с вами, молодой чело… кхмм, ар'хан. — стать, воспитание и сила дракона прорывалась сквозь каждое слово женщины. — Хочу заверить вас в своей заинтересованности и представлюсь сама — лиера Клариса Балминтор, а это мой супруг — лиер Кристоф Балминтор. Он известная личность в Дарии — юрист по вопросам взаимодействия разных представителей мира с драконами.

Она сказала это так, чтобы возвысить значимость нашей семьи и произвести впечатление на "недалеких".

— Рад с вами познакомиться, лиера Клариса, — орк проникся, но не стушевался, а наоборот распрямил спину и стал шире в плечах. — Мне дали имя Урд'ах. Прозвище Ата. А это мой сын Шар'ах.

— Ата? — заволновался отец, а потом просиял улыбкой. — Так вот с кем я веду многолетнюю переписку по поводу сообщения между Дарией и Парханом! — папа подскочил и дружелюбно протянул руку для рукопожатия. — Чувствую, наконец мы договоримся!

— Кхем, — деликатно напомнила о себе родительница.

Но ее уже не слышали. Здесь начались мужские "очень важные дебаты". Урд'ах говорил что дорога по пустыне занимает около двух месяцев, а прыгать через два телепорта могут лишь драконы. Ар'ханы очень многое теряют не имея магических сил.

На что папа отвечал.

Телепорты дело поправимое, можно к каждому грузу приставить одного сопровождающего дракона или мага. Главное — дайте.

— Я не раз сообщал что просите вы лично у меня. Я не Тал племени и даже не жрец, у меня нет полномочий распоряжаться такими вещами единолично. Тем более, вы хотите связь с Парханом, а это огромная территория и многие племена на ней враждуют или имеют разногласия, — я поражаюсь начитанности и мудрости орка. Каждый раз поражаюсь что этот ар'хан умеет вести переговоры.

Я косноязычная и могу говорить заученными фразами на автомате: "можно вас осмотреть? Дышите в сторону. Глубоко. Здесь болит?". Но стоит мне отойти от профессионального языка, как я забываю где конец и начало слова.

А тот кого я считала неразвитым, сейчас изъясняется на уровне моей мамы. А она у меня леди с манерами и культурными повадками.

— Но Ата! Все племена вас знают и вы имеете определенный авторитет в Пархане! Чего уже таить, вы и в Дарии известны! — распинался папа, страстно желая добиться своего от Урд'аха. — Одно ваше слово и все начнется…

— Вынужден отказать, — не сдавался орк.

"— О чем идет речь?" — не выдержала я и включила все свои способности.

"— У ар' ханов есть земли с драгоценными металлами и каменьями, но они не собираются добывать их в промышленных масштабах. Драконы получают лишь небольшое количество руды и драгоценностей. Этого недостаточно," — мама смирилась с тем, что ее "расследование" откладывается.

Она нежно покачала Арсиэля и строго взглянула на Шар'аха, который принес от Ирины еще одну нитку со стеклом. Орчонок задорно улыбнулся и опять побежал копаться в пепле вместе с маленькой принцессой. Дети были все черные и грязные, зато не мешали взрослым вести заумные беседы.

— Урд' ах, а если ты станешь индивидуальным предпринимателем? — тихонечко вмешалась в мужской разговор и поймала две пары возмущенных глаз.

Папа просиял лицом, но быстро остыл, понимая что орку этот выбор не понравился. А мой личный телохранитель повернулся в мою сторону и очень медленно, как глухонемой, сообщил:

— Я — не — имею — права — говорить — за всех, — в его взгляде промелькнула искорка вины, будто он не хотел мне в чем-то отказывать, но приходится. — Пархан держится на вековой истории, традициях и религии. Стоит чем-то пренебречь и нас наказывает великая Матерь Земля. Мы племена, но едины наши души и кровь идет от одних предков. Если один из нас пойдет вперед, он должен потянуть остальных. Если один из нас сломается, другие подхватят его. Такова наша суть.

Теперь я понимаю почему именно этот ар'хан дипломат и его многие знают. Он умеет доносить свои мысли, правильно подбирает слова, воздействует на самого слушателя через метафоры, смотрит прямо в глаза собеседнику и уверен в каждом сказанном слове.

Его пояснение напомнило мне о случае. Я оперировала женщину — татарку, она попала в комбайн мукомольной машины. Ее руку еле нашли, а собрать выпала удача мне. Я сразу поняла что речи о чувствительности, в восстановленной конечности, быть не может. Тут бы хотя бы некроза не началось после такого. Даже проводить операцию по восстановлению были раздумья, потому что ткани были загрязнены мучной пылью. И в момент, когда я с сомнениями работала над промыванием отрубленной кисти и ее тщательным осмотром, в комнату влетела наша санитарка — оказалась близким другом семьи пациентки. Она плохо общалась на русском и ее почти никогда не замечали. Но сейчас она выглядела решительно. Санитарочка достала телефон на экране которого было лицо знаменитого врача — хирурга Агафонова. На тот момент он писал работу о восстановительных операциях.

— Коллега, опишите ситуацию.

— Приживется…

— Я не о ваших умозаключениях, — строго произнес профессор. — Опишите.

Я закусила губу, проглотила гордость и возмущение, а потом рассказала всю картину. И то что бригада в хирургическом кабинете это я и операционная сестра. Таким составом я только культу могу сформировать.

А затем… У меня началась экспресс — учеба. Всю свою книгу с исследованиями и опытами Агафонов впихнул в меня за пять минут, пока я промывала кисть и проверяла ее. Так же, под наблюдением с экрана, я провела операцию всего в четыре руки.

А когда вышла в коридор то потерялась среди огромного количества родственников женщины. Небольшое помещение было заполнено огромной толпой и все… Молчали. От трех бабулек в очереди и то шума больше, чем от татар. Они очень культурно вели себя возле операционной и в коридоре с палатами.

— Спасибо что познакомили с Агафоновым, — тихо прошептала я и…

После того случая меня переманили в команду к Агафонову. Он учил меня и направлял. Как человек он был очень строгим и мало улыбался, но как хирург — у него золотые руки.

Урд'ах мне напомнил этих татар "один за всех и все за одного". Даже на душе стало как-то тепло, но все же орк упускает свою выгоду.

— А если ты станешь Талом и поведешь Пархан к благодатным изменениям? — предложила Клариса.

— Я не стану Талом, — ответил орк и провел рукой по своему шраму на лице. — Отвергнутые не имеют права на ат. Нет ат — нет семьи и поддержки. Без поддержки не стать тем кого будут слушать.

— Я найду тебе жену! — вызвался отец. — У нас женщины очень плодовиты и условия жизни у вас лучше, чем у людей.