— Я недавно поняла что вы и отвергнутый… Ягу'л со шрамами. Это что-то значит?
Переводим тему. Резко. Быстро и экстренно. Разговоры о работе и доме — не шутка. Мне к таким вещам готовится надо. Я врач и хорошо разбираюсь в теле человека, а юриспруденция в мою голову влезает вместе с килограммом мата и недосыпа. Продумать все надо до мелочи, а иначе продешевлю и буду батрачить как раб за сухарик.
Урд'ах понял что я не хочу говорить о работе. Нахмурился. Посмотрел на уже остывший нетронутый чай и забрал чашку.
— Шрам отвергнутого. Ягу' га выставили из дома вместе с ребенком. А шрам уродует лицо и на него теперь ни одна ат не посмотрит. Женщины будут видеть лишь его уродство.
Кажется, эта тема задевает моего хозяйственного няня.
— А ваш шрам зажил и… Не думаю, что вы урод. У вас очень красивые глаза, а черты лица настолько привлекательны, что хочется постоянно смотреть. Можете сказать своим женщинам, что шрамы украшают мужчину и делают его более притягательным. Как вас, к примеру.
Кажется, я что-то сломала в местной системе восприятия одного конкретного орка.
Стоит. Смотрит на меня и ждет чего-то. Боится что я сейчас засмеюсь и скажу что пошутила? Не привык к комплиментам? Не смотрит в зеркало?
— Тем более что ваше тело, будто слеплено для услады женских глаз, — с мечтательной полуубкой я скользнула взглядом по его шее и прямо в распахнутый ворот рубашки. Мням, а не мужик. В моем мире, даже зеленого, уже с руками бы оторвали. — Вы — красивый.
Все. Стоп. У него перезагрузка.
— Странная вы, Оливия. Уродство красотой считаете, — отмер индивид привлекательной наружности. — Вам стоит увидеть красивых мужчин. Вот к Талу присмотритесь. Есть еще…
— Ты из-за шрама быстро проиграл своему другу? Не думаю что Орд'тай сильнее тебя. Но если все дело в социуме, то понимаю почему ты отступил от желания стать Талом. Считаешь, что за уродом не пойдут? Смеяться будут? Посмотри тогда на меня. Во мне нет и капли притягательности, но я все равно не позволю людям вытирать об меня ноги.
Смотрим друг другу в глаза и молчим. Наверное, я затронула очень личное и давно болевшее. Эхх, не умею я быть психологом. Знаю лишь азы и то, применяю их слишком редко. А с местным менталитетом вообще не стоит даже начинать вспоминать курсы психологии.
— Вы красивы, — отмирает мужчина и я… Смеюсь.
Он так серьезно это сказал, что мне стало смешно.
— Это? — я взяла в руки свои складки на животе и потрясла ими. — Или это? — поболтала своими плечами на которых висел "окорок". — А еще, у меня зуба нет, — полезла проверять дырку и… Не нашла ее. Все зубы были на месте. — Оказывается у меня есть очень красивая улыбка. А теперь еще и прекрасная одежда.
Крутанулась на месте и, наконец, села за стол. Урд'ах заглянул в чашку с остывшим чаем и улыбнулся.
— А теперь у меня есть вы, — передо мной появился горячий и ароматный чай. — Вы сами сказали, что будете помогать и отвечать на мои вопросы.
— Для меня это будет честью, — слишком официально произнес Урд'ах и пошел прочь с кухни. — В нашем обществе ат едят отдельно, — пояснил он, когда я, схватив чашку, побежала за ним.
— А в моем обществе, неприлично оставлять гостя одного. С ним надо разделить хлеб с солью и пообщаться.
— Вам же противно со мной оставаться.
Что? Откуда такие выводы?
— Я ни разу не прогнала вас, — задумчиво пробормотала, вспоминая все наши разговоры. — Наоборот, мне нравится наше общение. Я благодарна вам за помощь в пути. И сейчас вы очень сильно помогли. Вы бы знали как давно я хотела спать. Вы храбрый, самоотверженный, ответственный и очень добрый. Я хочу продолжить наше знакомство, чтобы лучше узнать ар'ханов и их привычки. Мне интересна ваша медицина и религия. А главное — я доверяю вам своих детей.
Кажется, мой монолог впечатлял спокойного Урд'аха. Теперь он смотрит на меня, как на больную. Наверное, хочет спросить не ударилась ли я головушкой.
— Вам следует следить за своими словами, — начал орк.
— Вы даете ложную надежду мальчику, — в огромной столовой откуда-то появился старичок — жрец. — Оливия, вы же не собираетесь становиться его женой. Так зачем за зря тревожить его душу, — местный "батюшка" был не в духе. — Если вам не куда девать свой пыл и страсть присмотритесь к нашим мужчинам. У отвергнутых другая судьба и к ат они больше не могут прикоснуться. Иначе боги покарают все племя.
— Я не ат, — поправила старичка и подошла к жрецу. — А Урд'ах не урод. Разве вы не видете?
— Значит, ты согласна стать его женой?
Женидьба? Опять? Почему здесь все сводиться к этому?
23
— Замуж? — я начала закипать. — Как вы меня достали со своим сватовством! Я появится в поселении не успела, а вы…
— Ты приняла сына Ягу'ла. Это самый крепкий союз двух…
— Все. Достали! Я сваливаю из этого дурдома! — рыкнула так, что сама испугалась.
Но тут на мою спину легла тяжелая ладонь. Развернулась к тому кто посмел меня тронуть.
Конечностей у смельчака слишком много! Надо помочь — откусить!
А там… Глаза. Они светятся изнутри. Мой любимый цвет. Переливаются и сияют даже в темноте. Не могу сердиться на этот цвет. Мечта моя!
— Я разберусь. Завтракайте.
И как-то… Поверила. Он меня столько раз выручал, что доверие само образовалось. К тому же, он сам обещал разобраться с отвергнутым. Странные у них законы. Такое ощущение, что тут за каждый шаг — замуж выдают.
Страшно. Я еще одному имбицилу не отомстила, а мне второго пихают. Пусть только попробуют.
Орк вышел вперед, закрывая меня собой и переводя все внимание на себя.
— По нашим законам Отвергнутый не имеет права прикасаться к ат. Сами понимаете, что для нас это в пустую потраченное время.
Жрец нахмурился, потер свои сухонькие ручки и прошелестел:
— Я вижу у этой женщины ребенка от ар'хана. Если это видение столь ярко, то мне все равно кто станет отцом. Ведь Оливия принесет девочку.
Замерла. Прислушалась и стала понимать, что зеленые человечки говорят на ара' и. Но я ведь их понимаю. Как? Почему?
— Вам все равно на отца, но ат не подпустит к себе никого. Если хотите выгоды, то не давите. Поверьте, в руках этой женщины даже ложка станет оружием.
Урд'ах меня хорошо знает. Удивляюсь силе его убеждения. Хороший мальчик. Прям дипломат. Надеюсь, он все решит так, что меня за порогом не украдут, как на Кавказе, и не выдадут замуж. Ведь я не умею просто разговаривать. Всегда раздражали тупоумные люди, которые не понимают обычных слов.
Я будто случайно, взяла ложечку и запустила ее в чай. Мои действия привлекли внимание. Хех, а я… так и хотела.
— Тогда сделай все, чтобы она стала покладистой. — приказал старик. И я заскрипела зубами. — Даже если это будет твой ребенок, я не против. Ее дочь станет ключом к исцелению этого мира. Сама Мать — Природа ждет ее дитя.
Жрец хочет меня использовать? Ему плевать на мои чувства и гордость? Так вот зачем меня сюда вели! Просто заманивали, чтобы сунуть, как кобылу под мерина. Пусть только попробуют!
— Где мои дети? — я едва сдерживалась. — Мы собираемся.
— Тебе надо отдохнуть, дитя, — схватил меня жрец за руку.
Резко отбросила его конечность и зашипела, так что ощутила жар разливающийся по сосудам:
— Насколько вы лицемерны, Дев'рах? Хотите меня заполучить? Предложите то, от чего я не смогу отказаться! А если вы тронете моих детей, то я превращусь в огромную ящерицу с зубами в один ваш рост, и разнесу ваше мелкое поселение вдребезги, — я смотрела в глаза священнику и ощущала как горячий океан плещется у самого края сознания. — Не зря вы боитесь драконов. Я — ваш главный страх и останусь таковой пока…
В эту минуту в комнате появился еще один старик. Его под руку вел Тал. Мужчина был обеспокоен и искал взглядом Урд'аха. Когда оба заговорщика переглянулись, смогли расслабленно выдохнуть. А меня эта сцена сбила с пламенного настроя.
— Дев'рах, что ты делаешь? — новое действующее лицо был совсем не в настроение. Вероятно ему не понравилось вставать спозаранку.
