Я кивнул:

– Отатисы. Род Отатисов.

– Верно. И вы, наверное, знаете, что существуют некие… гм… предметы, реликвии, которые неразрывно связаны с Отатисами и переходят от старого короля к новому и символизируют королевскую власть?

– Серая Башня, – сказал я с усмешкой и махнул в сторону окна, забыв, что из-за густой метели Башню сейчас из окна не видно. – Если её можно назвать предметом.

– Что ещё?

Я задумался.

– Королевский амулет, Камень Отатиса и… – я замялся, поняв, что забыл что-то ещё.

– И Перстень Отатиса, – закончил за меня Тольскер.

Я начал догадываться к чему он клонит. Я был сыщиком, специализирующимся на поиске украденного и поимке воров – не на расследовании убийств.

Он снова шумно хлебнул кофий и сказал:

– Вы, конечно, в курсе о том, что здесь произошло неделю назад.

– Все в курсе, всё королевство.

Он кивнул.

– Так вот, дело, которое хочет поручить вам король, непосредственно связано с этими событиями. Во время бунта в дворцовом комплексе некоторые из этих… бандитов… занялись грабежом. Бунтари ворвались даже в Серую Башню, добрались до этажа с сокровищницей, где хранились королевские реликвии, и…

Он запнулся, печально уставился в пол и закончил:

– …и украли их.

– Украли?? – я не верил своим ушам. Серая Башня – самое охраняемое здание в королевстве. Этаж с сокровищницей – неприступное место.

Я спросил:

– Как это вообще могло произойти?

Начальник дворцовой стражи не поднимал глаз от пола.

– Среди бунтарей были… дворцовые стражи, – сказал он, и в голосе звучал стыд и чувство вины.

– Король должен был с вас голову снять за такое, – вырвалось у меня прежде, чем я осознал, что говорю и кому. – Простите.

– Прощаю, – махнул рукой Тольскер. – Он и собирался снять. И снимет. Если я не найду похищенные реликвии. Я пытался сделать это своими силами, подрядил всех моих людей на поиски – в тот же день, когда подавили бунт и обнаружилась пропажа – и вот итог: ничего. Неделя потрачена впустую.

Он некоторое время помолчал, задумчиво разглядывая то ли пол, то ли кружку в руках, и шумно сопя. Затем продолжил:

– И тогда кое-кто из моих подручных, – Тольскер махнул себе за спину, – те, что побашковитей, сообщили мне о вас. Мол, по всей столице ходит молва, что некий частный сыщик, Гордон Рой, без труда отыскивает любую украденную вещь, с лёгкостью ловит воров. Я разузнал о вас побольше и, признаюсь, остался впечатлён – ни одного провала, лишь победы и успех! В чём ваш секрет, мастш Рой?

Я улыбнулся и скромно потупился.

– Мастш Тольскер, если бы кто-то ещё знал мой секрет – то в столице было бы два таких отличных сыщика, а пока в ней один лишь я. Предпочту, чтобы и впредь это так оставалось.

Он усмехнулся.

– Хорошо. Хотите держать тайны ремесла при себе – держите. Нам же важно, чтобы эти тайны поработали на интересы королевства.

– Поработают, мастш Тольскер. Только введите меня в курс дела. Пока что я узнал лишь, что во время бунта кто-то ограбил сокровищницу в Серой Башне, стащив королевские реликвии. Вы знаете, кто были эти люди?

– Поимённо – нет. Но в общих чертах – представляем. Бунт так быстро вспыхнул внутри дворцового комплекса, потому что на стороне заговорщиков была часть солдат – на территории дворца, внутри защитных стен, стоят казармы особых войск и дворцовой стражи. Почти все зачинщики бунта во дворце – новички, недавно устроившиеся на службу: полтора-два года назад. Вероятно, специально и устроились – ради участия в бунте. Они прорвались к воротам, открыли их, и потом уже внутрь хлынули те, что осаждали дворец снаружи. Воры – кто-то из них, из тех новичков. Но их было так много… А после того, как мы подавили бунт, многие разбежались, скрывшись в неизвестном направлении – так что мы и не знаем кого искать и где.

Я кивнул.

– А что конкретно украли, мастш Тольскер?

– Все три реликвии. Камень Отатиса, Амулет Отатиса и Перстень Отатиса.

Я снова кивнул, он продолжил:

– Я слышал, у вас особая манера ведения дела, мастш Рой. Говорят, вам обязательно нужно осмотреть место преступления и знать время, когда совершилась кража, и тогда вы с лёгкостью устанавливаете личность преступника, а потом быстро находите украденное и вора.

– Примерно так всё и обстоит.

– Тогда чего же ждать, мастш Рой? Давайте прямо сейчас к месту преступления и проследуем.

– Сейчас? – я растерялся. – В Серую Башню?!

– Да, туда.

– В такой снегопад? – я указал на окно.

– Мы и так потеряли кучу времени, не обратившись к вам сразу. Не будем же терять более ни секунды. Ну, давайте, собирайтесь, собирайтесь.

Он вскочил с табурета и нетерпеливо заходил по комнате. Мне пришлось подчиниться, я обречённо встал, направился к входной двери.

Там стоял сундук, в нём лежали кое-какие вещи, другие висели на крючках на стене, и я принялся собираться. Самое главное, что мне было нужно – уже находилось на мне: перчатки и ушное украшение. Я надел зимнее пальто, сверху набросил накидку с капюшоном.

– Наслышан о вашей любви к капюшонам, – усмехнулся Тольскер.

Не сомневаюсь. Рассказы о капюшоновом сыщике с причудами – уже стали городской легендой. Но меня это не сердило, наоборот – из-за этих легенд клиенты шли ко мне валом. Их привлекало не только то, что сыщик Гордон Рой великолепно находит краденное и воров и за шесть лет не потерпел ни одного поражения, но и то, что он с причудами. Возможно даже, второе привлекало клиентов сильнее, чем первое.

Я слышал, люди на улицах распевали такую песенку:

«Гордон Рой, Гордон Рой,

проживает за рекой.

Капюшон он надевает –

преступленья раскрывает».

Я достал из сундука сапоги, натянул их и объявил Тольскеру, что готов трогаться в путь. Он и двое подручных прошли к двери, а я прицепил к поясу кошель с деньгами – на всякий случай – и мешочек, в который положил трубку, кисет с курительной смесью и зажигательные палочки, вошедшие недавно в моду – «матчезы» – с их помощью разводили огонь.

Я поправил на ухе украшение. Это был кафф в виде ящерицы, сворачивающейся клубком, пытающейся укусить свой хвост. Я носил украшение на левом ухе. Кафф был сделан так, что образовывал вверху острый угол, из-за чего казалось, что левое ухо у меня – остроконечное. Прямо как у тех волшебных существ, которые тут же приходят на ум, когда речь заходит об остроконечных ушах. Как их там называют в детских сказках? Эль… Эли… Эльфи… Не помню.

Тольскер с удивлением и неодобрением посмотрел на меня, но промолчал – наверное, впервые видел, чтобы мужчина носил ушные украшения. И если знати подобную блажь ещё можно простить, то увидеть эдакое на простолюдине, вроде меня, было для него крайне странным.

Я запер дом, мы спустились по крыльцу и тронулись в путь. Снег валил как пух из разорванной перины, снежинки огромные и липкие, под ногами чавкало, в воздухе стояла сырость.

Я жил в приличном районе, отделённом от центра города речушкой. Место называлось «Район-за-Рекой», Риван-Сгаир. Тут стояли, в основном, двухэтажные дома, типа моего, имелись и лавки. Во внутренних дворах некоторых крупных домов разбиты сады. Район тихий, и жили здесь респектабельные граждане.

Как раз к соседнему дому подходила женщина, за которой шла служанка, нагруженная сумками и корзинами.

– Здравствуйте, мастш Рой! – крикнула соседка.

– Здравствуйте, мэдэмэ Элиза, – приветливо ответил я.

Меня здесь знают и уважают. Почти все обитатели района обращались ранее ко мне за помощью.

Чтобы попасть отсюда в другую часть города, нужно миновать реку, что называлась Ривана. Как раз неподалёку от моего дома находился горбатый каменный мостик, к нему мы и направились.

За рекой стояли высокие каменные дома центральной части города. Над ними, чуть вдали, поднимались башни дворца. А над всеми возвышалась она – Серая Башня. Самая необычная, величественная и странная. Сейчас её было плохо видно из-за снегопада.