— На месте Окуни мог быть я. Канашими, скорее всего, выбирает жертву восприимчивую к чарам, потом атакует, используя иллюзии и подобную дребедень.

— Надеюсь, с ним всё будет в порядке.

— Не забудьте о вознаграждении.

— Только бы выздоровел… — обеспокоенно проговорил Такахаси, присев рядом с телом, — А вы что хотите в награду? — обернулся ко мне.

— Господин придумает, как наградить меня.

С тазом наперевес в помещение вошла хозяйка, выглядящая растрёпанее прежнего. Выжав полотенце, она приложила тёплую ткань ко лбу юноши и, время от времени, вытирала ему вспотевшие щеки с шеей. Окуни явно плохо.

— Его сердце… Не бьётся, — пробормотала женщина.

— А ну отойди! — Акайо пихнул её в сторону и прислонился ухом к груди лежащего, — …И вправду, — выдал с опаской, — Тихо.

— … — я кинул в их сторону изучающий взгляд, — Мёртвые от жара не потеют.

— Послушайте сами.

— … — навострив слух, уловил едва слышимое дыхание, — Живой.

— Как вы?…

— Легко!

Переглянувшись, хозяева в четыре руки продолжили ухаживать за парнем — прелестное зрелище! Муж и жена заняты одним делом!

Ха-ха-ха!

Всё же, интересно — почему Окуни так ярко отреагировал на актёров Кабуки? Скорее всего, демон показал ему образы давно ушедших друзей — тех, кого не сумели спасти проповедники в своё время. Канашими показал именно «их».

* * *

Вошла Йуруши.

— День добрый, — предвестница поклонилась.

— Хвала Небесам, вы получили ворона.

— Я сначала не поверила, что великий синоби Норайо просит о помощи. «Без ног оставили, видать», — подумалось сразу.

— К твоему сожалению, Йуруши-тян…

— Лошади ждут, подымайся.

— То, что у меня есть ноги, ещё не означает, что я могу подняться самостоятельно!

— И сидел бы тихо, — проворчала девушка, взяв меня под руки.

— Может, сходим на горячие источники?

— Я не прочь, только вот…

— Дава-а-ай, Норай-й-йо-кун! — из ниоткуда выпрыгнул Рэн.

— …Он увязался за мной, — с раздражением закончила Гадюка.

— А ты чего здесь забыл? — спросил я.

— Как же! Сам Журавль просит о помощи! Тут небось земля разверзлась и самые страшные создания мира мёртвых полезли наружу!

— К твоему сожалению…

Засыпав меня благодарностями, Акайо выпроводил нас за порог, убедив, что Окуни в надёжных руках. Мы с Йуруши сели на одну лошадь, Рэн — на другую, и вскоре два следа оставили фамильный дом семьи Такахаси, вместе с историей Куматори-яма, позади.

И хвала Небесам…

Задание выполнено.

— Вы не передумали ехать на источники? — спросил Рэн.

— … — Йуруши смерила его взглядом и выдала: — Передумали.

— Вовсе нет! — держась за девушку, воскликнул я.

— Слушайтесь старших, дамочка! — монах, лучисто улыбаясь, подмигнул мне.

— Тц, — недовольно фыркнув, она ударила скакуна поводьями.

— Гонка? — с азартом уточнил Карп, — А я не прочь!

Гадюка объявила заезд не проронив ни слова, и всерьёз намеревалась утереть блаженному нос. Я спрятался от резких порывов ветра за спиной Йуруши, но её волосы подло застилали мне весь обзор.

— Вы о больном не забыли!? — выругался я, когда соревнование начало выходить за рамки разумного.

— Где финиш? — игнорируя восклицания, спросил Рэн.

— У источников.

— Тогда встретимся на месте, дорогуша! — свернув на лесную тропинку, монах игриво пошевелил пальцами, прощаясь.

— Скотина… — Йуруши, резко притормозив, влетела в чащу.

Эти двое демонам так настырно не противостоят, как друг другу. Позабыв о безопасности, Гадюка галопом проскакивала через острые ветки, что едва не выкаливали ей глаза, перепрыгивала сухие стволы, маневрировала между деревьев, кажется, ещё немного и мы…

— А-а-а-ай! — загрохотал лес.

— Попался, — триумфально заключила Йуруши, узнав голос монаха. Не спеша подъехав к источнику звука, мы увидели Рэна, упавшего с лошади — он вылетел из седла, ударившись лбом о старый дуб, — Сам теперь рогатый, как демонюга, — прокомментировала девушка.

— Наш заезд не окончен! — Карп вскочил на ноги, и рванул глубже в чащу, но, пробежав полсотни метров, свалился снова — ушиб головы забрал у кётая слишком много сил.

— Неплохо… — пробурчал я, — Крепыш!

— Ещё какой.

* * *

— Интересно… «Вещи сразу в двух мирах», — значит, — подытожила мой рассказ Йуруши, перебинтовывая «рогатую» голову монаха.

— Призраков я ранить не мог, но их оружия были вполне материальными!

Нашу троицу окружали толстые слои снега, а над источником высился горячий пар. Воистину — чудеса природы. После тяжелого задания такой отдых — пик блаженства: сняв с себя пропитанную кровью одежду, можно, расслабившись, залечить раны. Я посмотрел на девушку, которая игриво, с долей триумфа, ухаживала за «побеждённым» Рэном, а затем спросил:

— Приятно, что вы оба пришли за мной, но не заняты ли кётаи другими заданиями?

— Отнюдь, — фыркнула Гадюка, — Кроме твоего «случая с невестами» ничего особенного не происходило.

— Случай, конечно, исключительный…

— Не каждый же раз мертвецов рубить, правильно?

— Верно, верно. Но дивно ещё, что наши так долго игнорировали проблему горы Куматори.

— Пф. Ничего дивного.

— Почему?

— Если ты не знал, Такахаси воевал за так называемые тодзама кланы, неблагонадёждные другими словами.

— Ха-ха! Мужику бы научиться чувствовать, куда ветер дует.

— Новорождённый телёнок даже тигра не боится, — выдала Йуруши.

— Ты когда научилась поговоркам?

— Матушка постоянно ими разговаривала. «Китайские мудрости» между прочим…

— И что эта про корову значит?

— Про телёнка… — украдкой поправила девушка, — …То, что Акайо был слишком молод для правильного выбора.

— Нам с тобой это не помешало, — ухмыльнулся я, — Мне так точно!

— В любом случае, никто не стал бы помогать «неблагонадежнному самураю» на первых порах после поражения его генерала. Нужно было время.

— А сейчас что переклинило?

— Милость господина.

— Какой святой человек, слушай… Ха-ха-ха!

— Ты в этом сомневался? — с иронией спросила Йуруши.

— Ничуть, — ответил с каменным лицом, — Хоккори-доно дружелюбен с союзниками и страшен с врагами!

Очнулся Рэн.

— Что за грохот? — потирая ушиб, спросил он.

— Прославляем господина.

— … — монах молча поднялся на ноги, воздев одну руку к Небесам, а другую опустив к земле, — На Небесах и на земле один я свят.

— Не спорим…

— Тц, — Йуруши, как обычно, выражала негодование.

— Ты против? — угрожающе наклонившись к девушке, спросил Карп.

— И что если против?

— Путь на Небеса… — Рэн провёл взглядом облака, — …Закрыт.

— Пф-ф-ф! Словно нас там кто-то ждёт.

Словно мы туда спешим…

Глава 7

Борцы

— Я видел детские года и юношество Урагири. Выходит, что все его воспоминания поделились между нами тремя, достаточно удобно, не пришлось просматривать всё сразу, — подытожил Хоккори, смачивая губы горячим чаем, — Что меч показал вам? — обратился ко мне с Тэгами.

— Знакомство с матерью Кена Кё и то, как они начали жить вместе, — без утайки, рассказал я, — Но ничего интересного, что касалось бы его смерти или столкновения с Тамаши.

— А я… — погрузился в томные раздумья Чино, — Как раз таки видел папину погибель и то, как Ханта отобрал его Акогаре.

— Теперь мы знаем где искать нужную нам катану?

Тэгами был сам не свой.

После известия о смерти отца и путешествия по воспоминаниям писателю становилось только хуже. Такую реакцию можно понять, всё-таки потеря близкого человека — тяжёлый удар. Но сейчас лучше сконцентрироваться на Кене и его поисках. Я никогда не поверю, что ненависть и скрытая обида Кё просто так исчезнут после свершения мести — это бесконечный круговорот, который остановится либо после смирения отшельника, либо после его кончины.