Дрова в очаге тихо потрескивали, издавая звуки, похожие на приятное кошачье мурлыканье, заставляя любого, кто наблюдал за пламенем в камине, отпустить все свои мысли и просто наслаждаться моментом. Языки пламени завораживающе двигались, отбрасывая на стены темной комнаты причудливые тени от девушки, которая сидела на полу перед камином, окруженная несколькими толстыми горящими свечами и стеклянной чашей, из которой торчали тлеющие аромапалочки.

Глаза девушки были закрыты, а ее спокойное дыхание и легкая улыбка говорили о том, что она расслаблена и испытывает удовольствие от происходящего.

Она медленно открыла глаза и, посмотрев на огонь, подбросила в камин несколько дубовых поленьев (приготовленные заранее, они лежали сбоку от камина, как бы намекая на то, что ночь сегодня будет долгой). Большой необходимости в этом не было, но девушка не хотела думать об этом позже, когда необходимость в этом могла появиться.

Втянув ароматный дым от палочек (дым уже изрядно обволок комнату, говоря о том, что вечер перед камином начался уже давно), она медленно погладила свое обнаженное тело, прогоняя сонливость (спать сейчас ни в коем случае нельзя) и потянулась, чтобы окончательно взбодриться. Почувствовав, что бодрость снова возвращается, девушка растрепала руками свои длинные золотистые волосы, придавая себе, как она думала, более дикий и свободный вид.

Ее вечер (и пусть на улице была уже глубокая ночь) почти достиг своего пика, понимание этого рождало в девушке возбуждение и эйфорию, от чего ее руки немного дрожали, а звуки биения сердца, как ей казалось, гулкими барабанами разносились по пустой комнате.

Она почти все сделала.

И уже совсем скоро все должно случиться.

Но она знала порядок. А его никогда нельзя было нарушать, так что нужно еще немного потерпеть и пустить мысли в нужное русло.

Девушка сделала глубокий вдох и обвела взглядом комнату, так, словно в ней могло что-то появиться. Но все было по-прежнему (естественно) – пустая комната, в которой не было ничего лишнего, только то, что девушка посчитала необходимым для этого вечера.

Несмотря на яркое пламя в камине и свет свечей, комната была погружена в густой мрак (этому сопутствовало и обилие в комнате дыма от палочек), дым от палочек и отсутствие мебели словно растворяли стены и увеличивали комнату, создавая дополнительное ощущение прикосновения к мистике. Как раз того, что в этот момент хотела почувствовать девушка.

Она осмотрела комнату еще раз, стараясь захватить и запомнить каждую мелочь, которая непременно была важна (как минимум). Итак, она по-прежнему была раздета (вспомнив, как срывала с себя одежду в спальне и бросала ее на пол, она улыбнулась), ей нравилось, как свет от камина играет на ее теле и как тепло свечей нежно овивает его. Девушка, как и в начале вечера, сидела перед камином, подобрав под себя ноги и не испытывая никаких неудобств.

Перед ней лежал исписанный лист бумаги – слова, написанные аккуратным почерком, были небрежно зачеркнуты, да и сам лист изобиловал всякими беспорядочными линиями и завитушками. Девушка старалась не прикасаться взглядом к листку, чувствуя, что к этому она еще не готова, что время для этого еще не пришло.

Рядом с листком стояла подставка для аромапалочек, из которых торчал десяток уже почти истлевших. Подставка и все вокруг нее было густо обсыпано пеплом, что было эстетическим бонусом к заполненной дымом комнате, а несколько неоткрытых упаковок говорили о том, что дыма, пепла и ароматов в комнате станет еще больше.

Вокруг девушки все еще горят толстые свечи (хотя она думала, что на весь вечер их не хватит), воск с которых уже успел изрядно стечь на пол (потом его будет тяжело оттирать, но сейчас ей нравилось, как это выглядело).

Чуть дальше, за пределами круга из свечей, рядом с наполненным фужером, стояла открытая бутылка белого вина (почти целая). Видя вино девушка неожиданно почувствовала, что она ужасно хочет пить, что жажда крепко держит ее за горло, и что в следующий момент вместо спокойного выдоха она издаст глухой страшный хрип. Но ничего страшного не было, все было под контролем. Она небрежным движением (руки дрожали сильнее, чем она ожидала) взяла бокал и одним залпом осушила его, снова почувствовав, насколько сильно она пьяна.

А она была очень пьяна. Это могли подтвердить одна пустая бутылка из-под вина в ее комнате рядом с сорванной с себя одеждой (но это было уже давно, и девушка склонялась к мысли, что это «не считается»), и еще одна такая же, которая валялась тут в углу комнаты. Девушка кинула ее туда, когда та опустела, надеясь, что бутылка разобьется (просто для антуража), однако с ней ничего не случилось, и она спокойно лежала в самом углу комнаты.

Блондинка никогда не пила так много (обычно ей хватало нескольких бокалов), отчего то легкое состояние, в котором она находилась, очень удивляло ее и добавляло игривости (хотя он предчувствовала, что завтрашний день, скорее всего, запомнит надолго).

Сегодня она должна быть пьяная, даже больше, чем пьяная. Это было одним из пунктов. И девушка сейчас чувствовала, что этот пункт она уже выполнила (несмотря на это вторую бутылку она тоже опустошит – это так же точно).

Сделав несколько довольно больших глотков, блондинка отставила бокал в сторону и снова посмотрела на огонь. Вино обострило и без того сильное чувство эйфории, которое ею владело.

Видя, что палочки почти истлели, она открыла новую пачку. Достав из нее такие же новые (наверное, несколько десятков), небрежным движением она поднесла их к одной из свечей. Пламя мгновенно усилилось, перекидываясь на палочки и ярко осветив комнату. Подождав, девушка дала им разгореться, после чего, «переведя» источник ароматов в тлеющий режим, поставила в подставку, делая глубокий вдох и чувствуя, как комната наполнялась новыми ароматами (она была наполнена ими на столько, что уже трудно было сказать, какой аромат таила в себе эта пачка).

Она улыбалась. Все получилось именно так, как ей и хотелось. Все записанные пункты выполнены и зачеркнуты, а, значит, она может приступать к самому главному.

Сделав глубокий вдох, девушка снова подняла свой бокал (сколько прошло времени с того момента, как она его поставила?), и на этот раз блондинка одним глотком осушила его. Горьковатое послевкусие резко ударило в голову (во время прошлого глотка такого не было), заставив девушку поморщиться и закрыть глаза.

Поставив бокал на место и сразу наполнив его (скоро он снова может понадобиться), она медленно, словно с опаской, перевела взгляд к листку – уже почти можно.

Девушка чувствовала, как предвкушение этого момента наполняет ее возбуждением, отчего внутри все сжималось, заставляя тело дрожать, а выдохи сопровождать тихими стонами.

– Давай, Светлана, пора начинать, хватит оттягивать момент! – обратилась девушка к сама себе и тихо хихикнула.

Блондинка более внимательно посмотрела на листок бумаги и приготовилась направить мысли в нужную сторону и начать то, ради чего все это происходило.

Еще будучи школьницей, Светлана услышала от кого-то фразу, что мысли материальны, и что если о чем-то очень сильно думать, то это «о чем-то» обязательно исполнится. Как? Очень просто – Вселенная почувствует то, что тебе нужно, и даст. Вот все так просто, без всяких премудростей и глупостей. К мыслям, конечно, нужно приложить усилия, но в первую очередь нужно захотеть! Как и любой ребенок, Света восприняла эти слова по-своему, рождая свою цепочку мыслей и умозаключений.

Если мысли материальны, то можно исполнить самые заветные желания. Но как узнать, что тебе эти желания действительно нужны? Как Вселенной понять, что это действительно твое истинное желание, а не минутная «хотелка»? Чтобы она увидела, что для вас «это» не пустой звук, а действительно то самое, нужно ей это показать, даже не так, нужно, чтобы Она это прочувствовала. И вот тут как раз и нужно было приложить усилие, вернее сказать, помочь мыслям.