Пару раз моргаю и опускаю одну руку на пол, по привычке пытаясь нащупать гладкий ствол автомата. Но вместо этого кончики ослабевших пальцев касаются жёсткой спутанной шерсти. Невольно выдыхаю с облегчением — Вещь со мной. Он в порядке.

— С возвращением, Аддамс, — доносится откуда-то сбоку смутно знакомый женский голос.

Машинально пытаюсь приподняться на локтях и трясу головой, чтобы сбросить странный дурман, но чьи-то руки мягко, но настойчиво принуждают меня опуститься обратно на мягкое подобие постели. Приходится ещё несколько раз моргнуть, чтобы сфокусировать затуманенный взгляд — и перед глазами возникает сосредоточенное лицо темнокожей девицы по имени Бьянка.

— Не шевелись. Ты потеряла много крови, тебе нужно отдохнуть, — сообщает она с неожиданной заботой. — Пришлось хорошенько повозиться, но мы сделали переливание, и теперь всё будет в порядке.

— Откуда вы знаете мою группу крови? — голос звучит совсем глухо, а в горле самая настоящая Долина смерти, словно я крепко перебрала с плохим алкоголем на студенческой вечеринке.

— А мы и не знаем, — Бьянка негромко смеется, словно я выдала какую-то несусветную глупость. — Тебе очень повезло, что среди нас оказался универсальный донор. У Ксавье первая отрицательная.

Потрясающе. Я дважды обязана жизнью доморощенному герою и любителю Ремарка по совместительству. Очевидно, в этот момент я должна испытывать непомерное чувство благодарности, но чувствую лишь адскую сухость в горле и невыносимое головокружение.

А ещё досаду — я чертовски ненавижу быть кому-то обязанной. И я вовсе не просила меня спасать — а потому не планирую рассыпаться в трогательных благодарностях.

— Попей… — мой так называемый лечащий врач суёт мне в руки открытую бутылку воды. Первый глоток подобен спасительному вдоху после длительного кислородного голодания, от второго мучительная жажда начинает отступать, от третьего в голове заметно проясняется. Поставив бутылку на пол, я снова предпринимаю попытку принять сидячее положение, но Бьянка неумолима. — Господи, Аддамс, не дури, тебе надо поспать.

— Куда мы едем? — мой голос по-прежнему звучит ужасающе слабо, но длительный постельный режим однозначно не для меня. В нашем агонизирующем мире болезнь и слабость автоматически означают смертный приговор. А раз уж мне повезло выбраться живой из рукопашной схватки с тварями, с отходом в мир иной можно и повременить.

— На восток, — отзывается она таким тоном, будто эта фраза автоматически всё объясняет.

— Конкретнее, — я наконец-то слышу свои привычные стальные интонации. Уже неплохо.

— В Сент-Джонс, — Бьянка усаживается на край моей импровизированной постели, состоящей из трёх мягких сидений и тонкого матраса поверх них. — Мы получили оттуда радиосигнал, в котором…

— Я знаю вашу дурацкую сказочку, — раздражённо перебиваю, будучи не в силах снова слышать этот наивный бред. — Это всё чушь. Никакого города выживших не существует.

— Откуда тебе знать? — дерзко парирует она, явно уязвлённая моим непробиваемым скептицизмом. — Ты разве там была?

— Мне не нужно там побывать, чтобы понимать, насколько бредово это звучит. Ваш хренов герой вешает вам лапшу на уши… — я провожу ладонью по лицу, безуспешно пытаясь избавиться от тошнотворного ощущения головокружения, и не без усилия приподнимаюсь на локтях, осматриваясь по сторонам.

Кудрявый миротворец дремлет, сидя прямо на полу у противоположной стены и обнимая одной рукой автомат Калашникова. Беременная блондинка топчется около водительского сиденья и что-то негромко щебечет — очевидно, за рулём трейлера её благоверный с чугунной головой. А вот хренова героя нигде не видно, и у меня невольно закрадываются подозрения.

— Где мой джип? — с нажимом спрашиваю я, впившись в Бьянку немигающим взглядом исподлобья.

— Не беспокойся, мы его не оставили, — темнокожая девица усмехается уголками губ с трудночитаемым выражением. То ли ободряюще, то ли снисходительно. Черт её разберёт. — Ксавье сам сел за руль.

Oh merda. Мне всё меньше и меньше нравится создавшаяся ситуация — мало того, что в моих артериях и венах буквально течёт его кровь, вдобавок хренов герой вторгся в моё личное пространство. Нет, я безусловно рада, что кучке кретинов хватило ума не бросить единственную быстроходную машину с огромным арсеналом оружия, но… Какого черта за руль влез именно проклятый любитель Ремарка, который раздражает меня сильнее прочих идиотов?

Нет, с постельным режимом однозначно пора завязывать, пока они не натворили что-нибудь ещё. Стиснув зубы и до боли сжав руки в кулаки, я резко сажусь и опускаю ноги на пол.

Спутанные распущенные волосы спадают на лицо, а головокружение резко усиливается — но усилием воли мне удаётся сохранить вертикальное положение.

— Тебе нужно отдохнуть, — повторяет Бьянка скорее для галочки, неодобрительно покосившись на мои попытки не рухнуть в обморок прямо на затоптанный пол трейлера.

— Я в порядке, — машинально закатываю глаза. Всегда ненавидела чрезмерные проявления заботы. Особенно — такие неуместные. — Живо остановите свой гроб на колёсах. Надо поговорить.

На удивление, стадо кретинов подчиняется мне без особых возражений — очевидно, за прошедшие годы они настолько привыкли беспрекословно исполнять приказы доморощенного лидера, что готовы слушаться каждого, кто способен изобразить командный тон. Непомерно огромный трейлер постепенно замедляет ход и останавливается прямо посреди шоссе. Один из немногих плюсов глобальной мировой катастрофы — теперь нет нужды соблюдать правила дорожного движения. Можно ездить как угодно, с абсолютно любой скоростью и парковаться где придётся, не опасаясь получить очередной штраф, коих в своё время у меня было немало.

Мои непрошеные товарищи по несчастью, не сговариваясь, усаживаются в круг рядом с моей импровизированной кроватью. Вещь на секунду настороженно приподнимает наполовину оторванное правое ухо — но через мгновение, явно расценив ситуацию как безопасную, снова расслабленно прикрывает глаза.

— Итак, у вас есть хоть какой-нибудь план или вы просто решили рвануть в другую страну на поиски выдуманного Изумрудного города? — я обвожу кучку кретинов пристальным взглядом исподлобья, и они растерянно переглядываются, явно не находя ответа.

— Мы решили… — осторожно начинает кудрявый миротворец, но его речь бесцеремонно прерывает громкий стук в запертую дверь трейлера.

Ах да, и как мы посмели держать совет без доморощенного лидера?

Пока Аякс открывает дверь перед хреновым героем, темнокожая девица достаёт из нагрудного кармана вылинявшей джинсовки аккуратно сложенную карту и разворачивает её прямо на полу. Изрядно потрёпанный лист изображает все страны и города северной Америки, а из точки под названием Роджерс Сити тянется длинная толстая линия, нарисованная красным маркером — проходит вдоль побережья озера Гурон, пересекая несколько маленьких городков вроде Грейс и Чебойган, а потом пересекает мост Макинак, выходит к северной границе Висконсина и устремляется далеко на восточную часть Канады.

— Координаты указывают сюда, — Торп усаживается на пол рядом с картой и тычет пальцем в крестик неподалёку от Сент-Джонса. Остальные кретины следят за его действиями с таким идиотским восторгом на лицах, словно хренов герой показывает им дорогу к райским вратам.

Мысленно соотношу примерное расстояние с масштабом карты — и цифра выходит совсем неутешительной. Больше трёх с половиной тысяч километров. Преодолеть такой путь на неповоротливом медленном трейлере в компании любителя Ремарка, пацифиста с автоматом, глубоко беременной девчонки и её безмозглого благоверного кажется абсолютно бредовой затеей. Относительно адекватным человеком в их шайке выглядит только Бьянка — но я всё ещё помню, что она хотела пристрелить моего пса, и этот факт автоматически равняет её с остальными слабоумными фермерами.