–Неплохо,– благосклонно улыбнулся Антонио.

–Как и в любом демократическом обществе, в Банании тоже случаются подобные инциденты. Но настоящей сенсацией стала смешная выходка одного хулигана: он смог провести с собой в Думу обезьяну, вырядив ее, как человека. При подсчете голосов обезьяна – депутат стала нажимать подряд на все кнопки для голосования. Полиция быстро вывела его вместе с обезьяной.

Антонио прервал Кэтэрину, потребовав удалить только услышанное.

–Зачем?– не поняла Кэтэрина, останавливаясь.

–Получается, что наши депутаты, уподобляясь обезьянам, только на кнопки могут нажимать?

–Ясно… Хорошо,– быстро согласилась Кэтэрина.

А Антонио продолжал размышлять вслух:

–Если даже новости будут казаться печальными, все равно говорить о них следует с юмором.

–Это как понять?

–Очень просто. Недавно слышал в передаче рассказ об одной похоронной фирме, которая делает смешные гробы.

–Смешные?

–Да, смешные… Гробы в виде бутылки, в виде гриба или чего-то иного. Всё по заказу клиента. Смешные новости. Весело, интересно! – криво усмехнулся Антонио.

–И мне… мне тоже об этом…– дрогнувшим голосом спросила Кэтэрина.

-34-

–Пока не знаю. Посмотрим,– уклончиво ответил Антонио.– Еще придумал новые названия гламурных программ: «Комедии-шоу», «Прожектор гламура». Как считаешь?

–Не знаю…– пожала плечами Кэтэрина.

–Если говорить о грустном, то обязательно с юмором, чтобы обыватель особо не расстраивался и тупо ржал! Новая концепция нашего телевидения! И побольше смеха придурков за кадром!

–Вы еще хотите, чтобы был смех за кадром?– с ужасом спросила Кэтэрина.

–А чего ты так перепугалась? Ну, смех… Ну, посмеются.

–Это в новостной программе?

–Это в новостно- развлекательной гламурной программе,– поправил ведущую Антонио.– И больше о кризисе в эфире не говори.

–Он закончился?– удивилась Кэтэрина.

–Нет, говори, что мы удачно прошли системный кризис.

–Удачно?

–Именно!

Кэтэрина застыла на минуту, спрашивая:

–Извините, господин Антонио, но непонятно. В Банании кризис закончился или…

–Или!– оборвал ее Антонио.– Ты только не говори ничего лишнего о кризисе в эфире.

–Непонятно…

–Черт, чего непонятного? Говори в эфире: мы удачно прошли системный кризис. Это только для эфира, для твоей передачи.

–А на самом деле?

–Черт, а на самом деле все, как всегда!

–То есть…

–То есть все очень плохо! Недавно один американец заходил ко мне с вопросом: если все так хорошо, почему все так плохо?

Кэтэрина улыбнулась на миг, потом приняла серьезное

–35-

выражение лица.

–У тебя вопрос, Кэтэрина?

–Просто понравилось, как американец сказал.

–Про этого американца ничего в эфире не говорить!– приказал Антонио.

–Хорошо. А про инфляцию что говорить?

–Не стоит об этом.

–Ничего не говорить?

–Ничего не говорить об инфляции.

–Не говорить, что она не снижается?– уточняла Кэтэрина.

–Черт, ничего о ней не говори!

–Ее нет или она есть?

–Черт, она есть, но в эфире о ней ни слова!

–А о коррупции?

–Что коррупция?.. Она везде есть, поэтому болтовню о коррупции в Банании нужно прекратить!– решил Антонио.

–То есть если коррупция везде, то именно в Банании об этом надо молчать?– допытывалась Кэтэрина.

–Черт, не придирайся к словам!– разозлился Антонио.– Какие тупые у меня сотрудники!

Кэтэрина насупилась:

–Почему сразу надо оскорблять?

–Ладно, не злись… Ничего о коррупции не говорить.

–То есть ее нет, или она есть?

–Она есть, но в эфире про это не надо!

–И об инфляции в эфире не надо?

–Правильно, Кэтэрина!

На том обсуждение нарядов и новой концепции телевидения Банании успешно закончили.

Глава 4

Вождь с трубкой.

Ивансио стал работать под руководством ведущего программы «Время укажет» Энрике Михалио. Михалио понравился новый сотрудник: исполнительный, неглупый,

–36-

иногда даже понимающий с полуслова, работящий. Ивансио старался изо всех сил, желая добиться успеха.

Программа «Время укажет» выходила ежедневно по будням сразу после трехчасовых новостей, точнее, после «Гламурных информационно – развлекательных новостей». Обычно в это время показывали для домохозяек какую- нибудь слезливую мелодраму или ток-шоу. Но в програм-ме «Время укажет», как заявил вчера ее ведущий, станут говорить только о том, что волнует каждого бананца. Если уважаемый читатель подумал, что говорить в программе будут о возможной беременности, наведении порчи или снятия венца безбрачия, то вы ошибаетесь – это волнует бананцев лишь по воскресениям. А в будни всех домохо-зяек, настроенных почему-то весьма агрессивно по отношению к другим странам, волнует исключительно война по всем направлениям как с внешними врагами, так и с внутренними. Особо обсуждали войну в Хухляндии и Персюкистане, пригласив весьма осведомленных по этой теме бананцев: придворного кинорежиссера Лопе Никитио, который прославился только тем, что постоянно хвалил Фюрера в телеэфире, депутата Педро Санчеза, который никогда не выезжал за пределы Банании и спортивного телекомментатора Родригеса. Однако Михалио обсуждение показалось неинтересным, поэтому сегодня он пригласил не вчерашних гостей, а только одного генерала Альберто Вольдемара, рассчитывая, что генерал-то знаком с военной спецификой.

Этот Вольдемар, шестидесяти шести лет, весь седой, со злыми черными глазами, славился изрядным консерва-тизмом, ненавистью к демократии, плюрализму мнений и любовью к тиранам всех мастей. Вольдемар отличался от рядовых военнослужащих Банании повышенным весом, болтливостью, исключительной верой в правоту только своего слова и резкостью суждений.

–37-

Надежды Михалио сбылись: программа оказалась бурной уже в самом начале, как только он открыл рот для того, чтобы сказать первое слово. Генерал Вольдемар опередил Михалио: он сильно стукнул кулаком по столу и изрыгнул слюну прямо в рот телеведущего. Ивансио вздрогнул, когда увидел это, а Михалио застыл на месте. Но Вольдемар ничуть не смутился произошедшим по его вине, восклицая с фальшивым пафосом:

–Бананцы, мы отстоим суверенитет Банании! Победа будет за нами!

Михалио сделал вид, что ничего особенного не произошло, и начал вести программу. Но не прошло и пяти минут, как Вольдемар перебил Михалио словами:

–Все на фронт! Враг у ворот!

Михалио слегка улыбнулся, покачав головой, но генерал вновь повторил свои воинственные слова, грозя кулаком.

–Кому грозите?– не выдержал Ивансио, спрашивая Вольдемара.

–Грожу врагам!

–Гм, а их много?

–Море врагов!– зашипел Вольдемар.

–Откуда они взялись?– не выдержал Ивансио.

Вольдемар покачал головой, снисходительно усмехнулся, глянув на молодого Ивансио, потом ответил убежденно:

–Они каждый день увеличиваются! Везде враги!

–Ну-ну…– выдавил из себя Михалио, не зная, что сказать.

–Мы, как осажденная крепость!– продолжал Вольдемар, грозя указательным пальцем в эфир.

–Ну-ну…– повторил Михалио.

– И внутри тоже враги Банании!

–Ну-ну…

–Нам нужна сильная рука! Нужен вождь!– твердо заявил Вольдемар.

Ивансио решил вмешаться:

–38-

–Вождь? У нас есть Фюрер.

–Мальчик, сиди тихо и вмешивайся в разговор взрослых! Бананы поешь!– повысив голос, посоветовал Вольдемар, потом снова повторил, говоря помягче:

–Нужен вождь! Вождь с трубкой!

Михалио обрел дар речи и вставил:

–Но этот старый Вождь с трубкой уже правил раньше. Его теперь нет, а…

–Черт!– разозлился Вольдемар, брызжа слюной.– Вождь с трубкой вечен! Вы каждый день его показываете в эфире!

–Извините, не я его транслирую, а наша компания «Останки»…

–Одни останки останутся у всех вас,– оборвал ведущего Вольдемар,– если не позовете править Вождя с трубкой! Он наведет порядок! Всех к стенке поставит! Всех врагов уничтожит! Всех к ногтю! Плясать будете под его дудку!