–Такого не может быть!

–Совершенно с вами согласен!– продолжал злиться Золотицкий.– Ладно, танцы… Но потом…– Он остановился, чуть не выругавшись.– Да, потом Лопахин раздевает Раневскую, она в одной комбинации, он только в трусах…

Маслова замахала руками, прося худрука:

–Ой, хватит! Даже не хочу слушать про эту гадость!

Золотицкий сразу согласился:

–Да, гадость… Актеры в спектакле по милости Пузика должны заниматься сексом! Вот поэтому я его уволил с сегодняшнего дня!

Маслова одобрительно сказала:

–24-

–Правильно сделали!

Золотицкий прибавил:

–И этот придурок еще заикался об Аристархове, что он якобы утвердил мюзикл.

–Гм, Аристархов уже худрук вместо вас?

Золотицкий махнул рукой:

–Ладно, с этим придурком… Но Аристархов может явиться в театр.

–Пусть… Полагаю, Никита Сергеевич, вы сможете ему достойно ответить?

Золотицкий смягчился:

–Конечно… Ладно, когда мой компьютер вернут?

Словно в ответ на вопрос Золотицкого в кабинет вошла улыбающаяся Нина, говоря:

–Никита Сергеевич, ваш компьютер вернули!

Золотицкий встал, недоуменно спрашивая:

–А почему не принесли в мой кабинет? .. – И потом сам же ответил:-Да, ничему не надо удивляться сейчас… В царстве абсурда…

Он сам занес компьютер в кабинет, включил в сеть.

–Значит, Татьяна Петровна, мы полностью реабилитированы!– подытожил Золотицкий, слегка улыбаясь.

–Да, все обвинения сняты. Лучше поздно, чем никогда! Остается только завтра ждать Аристархова,– ответила убежденно Маслова.

Глава 8

Те же и Аристархов.

Слова Масловой насчет прихода Аристархова оказались пророческими: на следующий день в кабинет Золотицкого уверенно вошел Аристархов. То был важный господин лет пятидесяти, низенький и тучный, с поседевшими висками, с серыми безжизненными глазами. Он был одет в строгий синий костюм, синий галстук и белую сорочку.

Аристархов работал в Министерстве культуры уже лет двадцать. Окончив ВГИК, он мечтал работать актером, но актер из него получился никудышный – никакого таланта не было, к тому же излишний гонор и непомерное высокомерие вызвали неприятие к нему режиссеров и всех актеров, в результате чего Аристархов был уволен из-за несоответствия своей должности. Мать его занимала высокий пост в Министерстве финансов, подключила всех знакомых, чтобы устроили ее высокомерного сынка в Министерство культуры. Там ему не нужен был талант актера, только требовалось усердие и исполнительность. Несколько напуганный увольнением, Аристархов работал примерно, умерив свои непомерные амбиции. Поначалу работа показалась ему скучной, однако со временем он понял, что сидит на неплохой должности – ездить и проверять, делать указания с важным видом знающего все и вся значительно лучше, чем быть исполнителем. Через пять лет Аристархов дослужился до более высокого поста в Министерстве культуры, став куратором нескольких театров.

Аристархов весьма брезгливо огляделся вокруг, не замечая секретаршу Нину, заходя без всяких церемоний к Золотицкому.

Увидев его, Золотицкий поздоровался, предлагая присесть напротив себя. Аристархов кивнул, сел на стул, потом произнес высокомерно – меланхолическим тоном:

–Знаете, Никита Сергеевич, я по долгу службы обязан курировать несколько театров, но в некоторые мне очень не хочется заходить… Да… Я понимаю, что худрук в театре самый главный, но есть еще над ним многие, которые тоже трудятся на благо своей страны.

Длинное предисловие чиновника совсем не понравилось Золотицкому. К тому же холодный взгляд серых безжизненных глаз Аристархова внушали лишь отвращение к его

–25-

особе.

Золотицкий подумал недовольно: «Вот явился тут… Поучать будет… Как он мне надоел! Только бы не сорваться…».

Он тревожно спросил чиновника:

–Извините, Петр Иванович, я что-то опять не то сделал, как вы считаете? Опять

претензии ко мне?

– Да, есть претензии. По поводу репертуара и по поводу увольнения Пузикова.

Золотицкий брезгливо поморщился:

–Этот Пузик… этот Пузиков вчера мной был уволен.

–Он стоит за дверью, сейчас я его приведу.– С этими словами Аристархов поднялся, ведя Пузикова за собой.

Пузиков поздоровался с Золотицким, но тот сделал вид, что не заметил прихода бывшего своего зама. Пузиков остался стоять возле двери, а Аристархов сел напротив Золотицкого.

–Никита Сергеевич, считаю, что Пузиков незаслуженно был уволен,– продолжил Аристахов,– поэтому настоятельно советую вам отменить свой приказ об увольнении!

–Нет, Пузиков уволен!– решительно возразил Золотицкий.– И не будет работать в моем театре!

–Это театр государственный, а не ваш личный.

–Конечно, он государственный, но я тут работаю. Я тут художественный руководитель!

Пузиков натужно улыбнулся:

–Никита Сергеевич, извините меня, я…

Золотицкий перебил Пузикова:

–Сударь! Вы уволены в связи несоответствия занимаемой должности.

Аристархов парировал:

–Никита Сергеевич, но ранее он вас устраивал.

–Да, ранее все было нормально, но теперь…– Золотицкий остановился, еле сдерживаясь, чтобы не выругаться.– Теперь он самовольно изменил репертуар театра, он…

–Но вас не было в театре,– перебил Аристархов.

–Не было всего месяц, да… Но можно было хотя бы позвонить мне, согласовать изменения! Пузиков надругался над классикой!

Аристархов добродушно сказал:

–Никита Сергеевич, вы работаете в Театре юмора. И Пузиков хотел…

–Да, в Театре юмора, а не Театре пошлости! Пузиков уволен за превышение полномочий!

–Никита Сергеевич, но он хотел поставить…– начал Аристархов, но его оборвал Золотицкий:

–Он уволен за глумление над классикой!

–Никита Сергеевич…

–Пузиков бездарно переписал классику!

Аристархов хотел снова возразить, но Золотицкий перебил его:

–Он самовольно изменил репертуар театра!

–Но…

–Он поставил в театре пошлятину!

–Но, Никита Сергеевич…

Золотицкий прочувственно воскликнул:

–Не может быть мюзикла «Вишневый сад» с танцами, сексуальными сценами! Театр юмора, а не Театр пошлости! Нельзя глумиться над классикой! Над известной пьесой Антона Чехова «Вишневый сад»! Это позор! Пузиков превысил свои полномочия! Понимаю, Петр Иванович, что вы одобрили задумку бывшего моего зама, но это ошибочное решение! Я тут художественный руководитель театра, я решаю, что нужно

делать в театре! А вы можете лишь советовать мне!

–26-

Аристархов моментально ответил:

–Я лишь советую.

–Спасибо, Петр Иванович, за ваш совет, но считаю недопустимым пребывание Пузикова

в должности моего зама! Поэтому прошу Пузикова выйти из моего кабинета!

Минута прошла в полном молчании. Аристархов неприязненно посмотрел на покрасневшего Золотицкого, потом развел руками, обращаясь к Пузикову:

–Ну, что делать… Пузиков, уходи отсюда…

Пузиков вышел, ничего не говоря.

Аристархов произнес со зловещим добродушием:

–Так, Никита Сергеевич, теперь о вас… Думаю, теперь вы будете более благоразумным? После домашнего ареста? Вас выпустили, компьютер отдали. Лучше не ссориться со мной. Давайте жить мирно, надеюсь, будете более благоразумным.

–Что значит более благоразумным?

Аристархов пояснил:

–Думаю, в следующий раз, когда вам будут звонить из Министерства культуры, вы не станете отказываться от посещения разных собраний. Это ведь в ваших интересах. Зайти

и подписать заявление или поприсутствовать на важном собрании…

Золотицкий недовольно подумал:

«Как он мне надоел! Очень хочется грубо ответить… Нет, надо держать себя в руках… Спокойно, Никита, не сорвись…».

Аристархов повторил свой вопрос, пристально глядя на Золотицкого.

Золотицкий уклонился от прямого ответа:

–Постараюсь…

–А если честно? Будете ходить на собрания?