* * *
Через шесть дней Райли разрешил отбуксировать корабль в наш док на орбите Мимаса. Ничего потустороннего на корабле больше замечено не было. Все, что можно проверить в космосе — проверили. Теперь Райли хотел разобрать его полностью и попробовать проследить логику поломок.
Вести тягач нужно было мне. Но, подумав, я отправил на него Мартинеса. В первый год после окончания летной академии мне удалось поработать на эвакуационных кораблях. У Мартинеса такого опыта не было. Вот пусть и тренируется обращаться со всеми этими лапами-манипуляторами.
В доке мы заняли один из ремонтных боксов и весь ангар. Разбирали смешанные, а местами спрессованные детали, рисовали схемы их расположения, чтобы потом сравнить с исходным планом корабля. Раскладывали по полу ангара. Ву лепил на детали метки и заносил в базу, чтобы, при необходимости, можно было легко найти любую из них.
— Нет никакой логики в смещениях — сокрушенно признал Райли на третьи сутки работы. — Ни по ходу движения, ни против, ни поперек. Сплошной хаос. И пустоту в рубке тоже объяснить совершенно нечем. Бессмыслица.
Мы сидели на ступеньках, поднимающихся к смотровому уровню ангара. Я пытался разобрать черный ящик. Извлечь данные из него у нас не вышло, он был сильно поврежден, но я очень хотел посмотреть, что внутри. Все-таки черный ящик сильно отличается от обычных приборов и степенью защиты, уровнем дублирования элементов. Вот и коробка осталась цела, хотя все остальные приборы разорвало и разнесло в невообразимом порядке.
— Отдай ребятам Ву, они распилят, — Райли с сомнением наблюдал за моими страданиями. — Послушай, Алексей. Несколько дней назад, я все-таки вызвал Ольгу к нам. Она помогла при конструировании стабилизатора распадов. У нее были дельные и применимые идеи. Сейчас мы опять в тупике. Нам не повредит свежий взгляд и очень нужны новые идеи.
Я пожал плечами. Как-то незаметно для себя, стерпелся с ее участием в наших проектах. Не простил и вряд ли когда-то смогу простить эту бессмысленную стрельбу. Но злость прошла.
— Давай сломаем еще один корабль? — неожиданно даже для себя предложил я. — Посмотрим совпадет ли картина поломок во второй раз? Если да, то, значит, логика есть, просто мы ее с первого раза не поняли.
— У нас так корабли скоро закончатся, — с сомнением протянул Райли. — Но, вообще — давай. Ольга с командой будет завтра, я заказал вторую передвижную лабораторию и новые датчики.
Я ковырнул ящик еще раз. Крышка отлетела в сторону. Мы с Райли склонились над открывшейся картиной из ювелирно перепутанных деталей.
— Мистика, — протянул Райли.
— Магия, — вспомнил я присказку Лео.
Ковырнул отверткой то, что должно было быть проводами и, с сожалением, отложил коробку в сторону.
* * *
Ольга приехала, когда я завтракал. Мы пересеклись в столовой. Она взяла кофе и уверенно уселась ко мне за столик.
— Где слезы, крики, требование немедленно отойти на безопасное расстояние? — я даже отвлекся от тарелки.
— А где требование вывернуть карманы, чтобы проверить, нет ли у меня оружия? — вернула мне Ольга.
Я хмыкнул.
— Давай, — было видно, что Ольга делает над собой усилие, — Договоримся. О каких-то границах, в которых сможем нормально работать друг с другом. Я… я по-прежнему боюсь тебя и твоих странных распадов. Но… как же это все интересно с научной точки зрения!
Тут я не сдержался и захохотал в голос.
— Ну и как ты видишь себе границы, Оля? Ты понимаешь, что в измененном состоянии для меня нет границ?
— Понимаю. Обещай хотя бы не пугать меня больше. И… не трогать. Когда ты такой. Просто не трогать.
— Хорошо, — уже серьезно кивнул я.
— Тогда ешь быстрее. Здесь есть лаборатория?
— Ангар. Мы там работаем.
— Отлично, значит туда и пойдем.
Я удивился, но не стал ничего спрашивать. Ольга уткнулась в свою чашку. Глядя на нее, я поймал себя на мысли, что меня нельзя просить что-то не делать. Потому что после такой просьбы именно это мне сделать и хочется. И вместо того, чтобы пережевывать пищу, я отгонял от себя мысли, как можно было бы эффектно напугать Ольгу.
* * *
В ангаре инженеры продолжали возится с поломанным кораблем, разбирая слепленные фрагменты на все более мелкие составляющие. Ву говорил, что через несколько дней сможет построить визуализацию того, как шли разрушения внутри корабля. Я думал, Ольга присоединится к Ву и займется разборкой корабля. Но она увела меня в дальний конец ангара, попросив помочь отгородить небольшой закуток мобильными перегородками.
— Скажи мне, ты пробовал переносить вещи, находясь в состоянии распада? — спросила она, когда мы оказались вдвоем в импровизированной комнате.
— Что? Через разрыв же…
— Да, — перебила Ольга. — А в распаде?
— Распад, это, ведь, не перемещение, это… даже не знаю, как объяснить.
Ольга взяла из ящика с инструментами отвертку и протянула ее мне.
— Покажи, что с ней будет, если уйдешь в распад.
— А что со мной будет, тебя не волнует? Кронштейн…
— На кронштейн ты сам напоролся. А отвертка у тебя изначально в руках. Дай только датчики по периметру кину и включу запись.
Из своей сумки Ольга стала доставать какие-то железки и раскладывать их вокруг нас. Я-то думал, она еще в номер не заселилась, пришла на завтрак с вещами.
— Ну все, давай. Только от меня держись подальше, — напомнила Ольга и отошла, вжавшись спиной в перегородку.
Распад уперся и отказывался приходить. Я тупо смотрел на отвертку в своих руках. И все искал, искал зарождающееся внутри изменение. Ольга молчала, никак не высказывая нетерпения. И, когда я уже почти сдался, распад пришел. Поднимаясь откуда-то из глубины, он захлестнул меня, заставил задохнуться и разлететься. Еще как-то владея собой, я отбросил отвертку и принял его. Только где-то на периферии сознания пульсировала мысль, что нельзя уходить надолго. Нельзя пугать Ольгу. Нельзя…
Я собрался. Вздохнул. Фонил.
Отвертка валялась около стенки. Тот конец, за который я ее держал, был испорчен. Я бы сказал — оплавлен, но нечем его было оплавлять. Просто разрушен, каким-то странным образом. А у меня на пальце красовалась рванная, набухшая кровью царапина.
— Стой, не трогай! — Ольга остановила мою попытку поднять отвертку. — Я сама.
Она достала откуда-то медицинский комплект. Такие обычно в аптечках на кораблях лежат: кровоостанавливающие салфетки, клей, рассасывающийся пластырь, бинты. Взяла мою руку. Я ойкнул, когда Ольга приложила салфетку к пальцу.
— Держи пока так.
Вооружившись диагностом и еще каким-то приборчиком, Ольга склонилась над отверткой. Долго изучала параметры, выдаваемые приборами на планшет. Потом выпрямилась.
— Слушай, Лёх, а здесь есть пустое помещение побольше?
— Ты хуже Боровского, — вырвалось у меня. — Объясни уже, чего ты хочешь.
— С разрывами пространства проводилось много экспериментов. Вы тащили через них предметы, толкали в них предметы, теряли их там и так далее. Но изучив работу с разрывами вдоль и попрек, в изучении распадов остановились на том, что немного научились их контролировать. Ваш распад и возможность ходить через разрывы, судя по всему связаны. Непонятно, что в этой связке первично, что вторично. Возможно что-то одно порождает другое, а может быть и распад, и ваши способности порождаются чем-то третьим, чего мы еще не обнаружили. Давай сделаем следующий шаг — попробуем использовать и распад.
— Тебе не кажется, что это не вовремя, Оль? Мы тут не просто развлекаемся, у нас есть конкретная задача.
— Да, Лёх, — она смотрела мне прямо в глаза. — Именно так.
Я ничего не понял, но дальше спорить не стал.
Ольга снова взяла меня за руку, сняла повязку, достала клей и аккуратно капнула на царапину. Наклонившись, подула, подсушивая клей. И в этот момент к нам заглянула Лео.
