Путь от Земли до Пояса я провел с пользой. Перечитал все статьи по пилотированию и навигации, которые вышли за последний год. Каких-то существенных новостей в этой области не было, но удалось вспомнить разные мелкие детали. Все-таки движение на термояде имело нюансы, о которых не приходилось задумываться во время межзвездных перелетов.
Когда статьи закончились, я обосновался в грузовом отсеке. Трансформировать его пока не было необходимости, но лучше заранее разобраться как это делается. Заодно осмотрел скафандры. Они были практически такие же, как на нашем исследовательском корабле. Незначительно различались только конструкцией и наполнением багажного контейнера ранцев. Жаль, проверить работу ранцевых двигателей в реальном полете пока идем на тяге не представлялось возможным.
В багажном контейнере я нашел ремонтный пакет, различные инструменты, клей для скафандра. Выложил все на пол, пытаясь на всякий случай запомнить, что у меня будет с собой. В отдельном отсеке лежала алюминиевая банка с водой и высокоэнергетические галеты, пары штук которых хватило бы на неделю. Не представляю даже, в какой ситуации это могло бы понадобиться. На том же астероиде нет возможности снять скафандр, чтобы поесть. А на корабле были пайки и кухня, то есть камбуз.
Камбуз я, кстати, тоже освоил. Пайки были стандартные, сытные и невкусные. Видимо, специально для того, чтобы жизнь на Земле ценилась больше, чем в космосе. Чтобы, возвращаясь из рейса, мечтал не о далеких путешествиях, а о ребрышках на гриле с гарниром из мелкой молодой картошки, отваренной прямо в мундире и слегка обжаренной со специями.
Кофемашина оказалась не настолько плохой, как мне показалось вначале. Теперь аромат кофе скрашивал мне время, которое я, отдыхая от прочих дел, проводил в рубке. Перекусив очередным полезным, но не вызывающим желания сделать себе добавки, пайком я наполнял свою непроливайку кофе и поднимался сюда. Растекался в удобном пилотском кресле, закидывал ноги на кронштейн консоли управления, включал обзорные экраны и отдавался ощущению полета. Было интересно следить за тем, как Пояс астероидов растет на экране, постепенно вытесняя звезды роем светящихся маркеров полезных ископаемых и векторами направлений. Больше всего было таких, которые содержали железоникелевую руду или углерод. Мелькали отметки на кобальт, молибден, осмий, палладий. Довольно часто всплывали указатели на платину. Попадался рений.
За сутки до конца пути, я окончательно разобрался с тем, какие параметры систем корабля действительно лучше держать под контролем. Покопался в бортовом софте, настроил их трансляцию на свой браслет, чтобы не быть привязанным к терминалам.
А еще я перестал смотреть на время. Жил по собственным ритмам, поэтому умудрился проморгать приближение к своему астероиду.Еще в начале пути я настроил Бэт на обратный отсчет времени начиная с пяти часов до конца маршрута. А спать лег всего лишь за сорок минут до того, как синтетический голос разнесся по кораблю. Я подскочил, словно ужаленный и сначала даже не понял, что происходит. Когда же сориентировался, порадовался, что управление кораблем еще не стало для меня рутиной. Поэтому, даже после короткого сна, я чувствовал себя бодрым и отдохнувшим.
Быстро одевшись, я поднялся в рубку. Убедился, что все в порядке и автоматика контролирует сближение. Расслабившись, сделал себе кофе и уселся в кресло.
Вскоре навигационная система уже точно подсветила мой камень. Мы сравняли с ним скорость движения. При неработающих двигателях сила тяжести исчезла и мне потребовалась пара минут, чтобы приноровиться к обстановке. После чего я запустил механизм раскрытия грузового отсека, дождался завершения и для посадки на астероид перешел на ручное управление — хотелось попрактиковаться. Запустил маневровые двигатели и короткими командами направил корабль к астероиду. В ручном режиме с посадкой провозился, конечно, дольше, чем это сделала бы автоматика. Зато успешное завершение маневра заставило меня только что не захлопать в ладоши от счастья. Внезапно я подумал, что сейчас я получаю гораздо больше удовольствия, чем при работе с разрывами. Мои навыки пилотирования были не случайными. Они являлись следствием долгой и напряженной работы. И следствием очень вдохновляющим.
Я выпустил землеройных роботов и через мониторы некоторое время смотрел, как они старательно вбуриваются в породу. Проверил, что счетчики заполненности контейнеров поползли вверх и что собирается в них правильная руда. На этом астероиде я собирал иридий, но в процессе первичного обогащения руды землеройками они сепарировали и другие полезные ископаемые. ИИ помечал их наличие и, если они представляли интерес, распределял по отдельным боксам.
Я дождался первой смены контейнеров. Землеройки по очереди вернулись на борт, сбросили заполненные коробки, подхватили и раскрыли новые пустые, а с ними снова вышли на поверхность астероида. Под управлением бортового ИИ погрузчики, начали расставлять контейнеры внутри грузового отсека, закрепляя их фиксирующими лентами. Одновременно с этим на терминале грузового модуля появилась новая визуализация: схема текущего размещения груза и прогнозируемое положение центра тяжести корабля. Если он уйдет с продольной оси — при включении двигателей корабль закрутит.
Пока все шло в штатном режиме, и я решил тоже проветриться. Скафандр оказался маловат по росту. Провозившись с ним некоторое время, я взял запасной, но тот оказался еще меньше. Это было неожиданно. Ростовой размерный ряд у скафандров обычно стандартный, эти же явно маломерили. Сделав в памяти зарубку, что надо будет заказать другие, я с трудом все-таки натянул, на плечи первый и постарался максимально ужаться, чтобы его застегнуть.
Ходить по астероиду было прикольно. В отсутствии силы притяжения, каждый шаг надо было выверять, временами выдавая корректирующий импульс из ранцевого двигателя, чтобы не взлететь птицей. В предыдущих своих экспедициях я никуда не высаживался и весь опыт нахождения в открытом космосе у меня ограничивался часами обучения в летной академии. Поэтому сейчас я с удовольствием воспользовался возможностью побыть ближе к звездам.
Сначала изобразил работу: обошел всех землероек, понаблюдал, как они собирают породу. Дождался следующей смены контейнеров теперь уже находясь снаружи. При наполнении рудосборника, землеройка вылезала из дыры и забавно шлепала к кораблю. Назад возвращалась в ту же точку и деловито лезла в место, где копалась до этого.
Прикинув, сколько места в отсеке сейчас заполнено и сколько осталось, я понял, что времени у меня еще целый вагон. Огляделся и уже совершенно бесцельно пошел бродить по астероиду. Пока не дошел до точки, с которой открывался вид на Млечный путь. Кругом была пустота, солнце пряталось за астероидом, а прямо передо мной струилась яркая звездная дорожка. Казалось, встань и иди по ней, туда вдаль, в глубину, в темноту.
Достаточно долго я любовался этим видом, пока не почувствовал, как вселенная зовет меня. Но в этот раз подавил распад. Удивительно, как мне удалось научиться управлять этим состоянием. Получается, есть вероятность, что этому можно научить и остальных. Но страшно, уж больно фатальные последствия могли быть при неудачах.
Я вернулся на корабль, достал соску и заварил туда кофе.
Землеройки копошились чуть больше семнадцати часов. Затем каждая по очереди доложила о возвращении на корабль. Мне оставалось доставить все, что мы накопали, на орбиту Марса, переночевать там в местном гостиничном комплексе и отправиться в следующий рейд.
Я поднял корабль над астероидом и развернул по курсу. Впереди сияло Солнце. Аберрация в линзах бортовых камер окружила его красно-синим кольцом. Запустив автопилот, я сделал снимок и отложил его в отдельную папку. Отправлю Лео по возвращении, может хоть это заставит ее скучать.
Часть 2
Околоземная. Глава 3
