Т9 радикально отличается от Т8 и характеризуется необычной дистрибуцией элементов: "giant gusto", "rash young strength", "deep-hearted poetry", "exuberant humour", "thirst for adventure", "flair for life". Т9 подобен художественному тексту, для которого типична произвольная структура. "And" выполняет свою подлинную присоединительную функцию. Семантическое ядро составляют слова чисто литературного слоя, в отличие от Т8, где превалируют слова слоя разговорного. В Т9 отсутствуют ненужные повторы. Повтор указательного местоимения "that" выполняет экспрессивную функцию.

Типичной лингвистической чертой Т10 является параллелизм ситуаций, что в конечном результате обусловливает структурный параллелизм.

Для Т11 характерно жесткое лингвистическое начало, свойства конфигураций которого не меняются при вхождении в данный тип текста: "We... do hereby declare the invention... ".

Т12 включает специальную терминологию: "constitutive rules", "system", "semantics", "illocutionary acts". Т12 увеличивается в объеме не столько за счет употребления различных слов, сколько за счет многократного повторения одних и тех же, так как отсутствуют синонимические замены. За счет этого создается эффект монотонности. В тексте преобладают глаголы абстрактной семантики: "regard", "formulate", "perform".

Типологической особенностью Т13 является его расчлененность на два текста: конкретного - 1-2 строки и общесмыслового (мораль) - строки 3-4. Отношения между ними можно описать как "перевод" текста в текст (Падучева 1977: 30). Двухтекстовая конструкция дает возможность производить проекцию обобщения на повествовательную часть.

На основании вышеизложенного можно выделить коммуникативно-стандартные тексты с "жесткой" структурой (Гиндин 1972: 9) - Т2, 3, 5, 6, 7, 10, 11, 12 и "произвольной " структурой - Т1, 4, 8, 9, 13. В первой группе свойства языковых конфигураций не меняются при текстовом континууме. Во второй группе идеальные возможности языка переходят в случайную действительность речи (Шпет 1927: 41).

Между системой языка и факультативными формами ее воплощения существуют своеобразные количественные отношения, так как в любом типе текста используется лишь ограниченное количество элементов языковой системы (Винокур 1959: 392). Система языка вливается в речь не как целостная структура, а лишь отдельными речевыми произведениями, ибо структура языка и речевая коммуникация не совпадают (Кацнельсон 1972: 97).

Анализ текстов показал, что существует изоморфное соответствие между содержанием и формой. Экстралингвистический фактор (коммуникативная интенция) накладывает ограничения на выбор и группировку языковых средств. Совокупность характерных для данного типа текста лингвистических признаков образует устойчивую доминанту.

1. 6. Топологически устойчивые текстуальные конфигурации в повседневной речи (face-to-face communication).

При исследовании языка в его реальных проявлениях (текстах) создается парадоксальная ситуация: чем детальнее описываются семантические и синтаксические признаки текстов, тем менее ясной становится их специфика (Одинцов 1980: 16). Поэтому, на наш взгляд, необходимо установить топологически устойчивые лингвистические единицы, характеризующие тот или иной текст.

Под топологической устойчивостью лингвистических единиц мы понимаем совокупность конфигурационных ограничений, накладываемых на генератор случая. Другими словами, конфигурации сохраняют неизменными (инвариантными) свои характеристики при непрерывных деформациях в речевом континууме (Кац и др. 1971: 170; Hockett 1968: 84). Одним из дифференциальных признаков устойчивости является элиминация частей сказуемого в диалогическом тексте, так как существование любого инварианта в некотором множестве явлений подразумевает наличие ограничения разнообразия (Эшби 1958: 186).

Правила элиминации опираются на предсказуемостную способность оставшихся элементов непротиворечиво предсказывать один знак. При элиминации справа оставшиеся элементы должны максимально предсказать формы знаменательной части. При элиминации слева неэлиминированные элементы должны предсказать(обратное предсказание) служебный элемент, то есть между элиминацией слева и справа наблюдается взаимообратная предсказуемостная связь. Глубина синтаксического предсказания конечной формы (элиминация слева) и оставшихся неэлиминированных элементов (элиминация справа) равна одному последовательному знаку, соответственно слева и справа. Элиминирование всегда носит характер однонаправленный - или слева, или справа, и одновременной элиминации с двух сторон быть не может. Например:

Been doing any good? (Maugham 1965); Nothing been moved? (Heyer); Been hunting for you ten minutes, sweetie. (SLAUGHTER); How are you? - Shaken but recovering. (Whiting); You look as if you might be attending someone in a professional capacity. - I have been (Whiting). But it hasn't been settled. - It will be. (Modern American Short Stories); Been seeing a lot of that fellow Gray? - She has. (Robins).

В данных примерах нулевые позиции функционально заняты и "представлены" своим отсутствием (Вардуль 1969: 64).

При элиминации слева элиминируются только вспомогательные элементы, входящие в морфологический состав глагольной формы, независимо от типа сказуемого, а справа элиминируется знаменательный элемент, также независимо от типа сказуемого.

Слева элиминация возможна как в синтагматически независимых, так и синтагматически зависимых высказываниях, а справа только в синтагматически зависимых высказываниях. В синтагматически независимых высказываниях при элиминации слева элиминируется только первый элемент, а в синтагматически зависимых высказываниях количество элиминированных элементов должно точно соответствовать числу совместимых элементов исходного и зависимого высказываний. Оставшийся в зависимом высказывании знаменательный элемент должен быть представлен в такой форме, чтобы в соединении со служебными и вспомогательными элементами исходного высказывания всегда составлялся точный образ требуемого полного сказуемого. Например:

It was a good scheme, Vernon. It could have worked. - It could have, but it didn't. (Hailey 1965); I'm not jealous. - Have you ever been? - Oh, yes, I didn't say I couldn't be. (O'Hara); What have you been doing? Working. (Dreiser).

Тип элиминации зависимого речевого сегмента зависит не от структурного типа исходного высказывания, а от функционально- коммуникативного задания, то есть если функции симметричны, то независимо от структурного типа исходного высказывания применяется один и тот же тип элиминации. В результате можно вывести два правила (Зотов 1984: 32-5):