Истинный дом…

Неделю назад он впервые увидел столицу всей Империи. Впереди шли два стражника, а Бьёри и братья Жуфбара следовали сзади. Они поднялись по огромным ступеням вверх, потом прошли под сводами стальных врат, которые были такими огромными, что гном не мог поверить в их реальность. Он с удивлением смотрел по сторонам, проходя через каменные залы Караз-а-Карака.

Впереди показался неестественный свет, больно ударивший Бьёри по глазам. Свет приближался, и гном почувствовал страх перед неизведанным. Шедшие впереди стражники продолжали идти, но рейнджеры застыли на месте. Бьёри слабо разбирался в драгоценных камнях и их видах, но он был гномом, умевшим распознать и оценить красоту. Этот свет переливался сотней огней. Величественный подгорный город освещался мириадами драгоценных камней, словно яркое звёздное небо. Его залы были столь великими... Они были прямо-таки квинтэссенцией красоты. Они были так дивно красивы, что казался нереальным, невозможными, словно их строили сами боги! Повсюду были какие-то штуки и механизмы. Все грани гномье жизни находятся здесь, это микрокосм некогда огромной Империи.

Но жизнь их закрыта от всех и лишена надежды на былое величие. Это читалось на лицах и в глазах. Этот отпечаток Великой скорби...

— Что вы застряли? — сказал стражник. — Пойдем. Будто первый раз горны увидели!

Бьёри знал, что это такое. «Горн» — так назывались сердца крепостей их главные великие печи. Но там, в горах Карак-Азума, этого творения гномов не было! А как насчёт этих летающих штук? Что это? Неужели...

Бьёри показал на чёрные механизмы в воздухе. К его стыду, стражники расхохотались. Один из них даже слезы утёр. Бьёри побагровел.

— Ты дурак, — заявил стражник. — Это всего лишь… Грунгни Великий, неужели ты и вправду никогда не был в крепости?...

Слишком долго он мечтал увидеть этот город. Но терпеливо ждал часа возмездия.

И вот этот час пришёл.

Следуя приказам короля, Бьёри и его рейнджеры тайно — насколько это было возможно — добрались до окраин Столпов на своей стороне. Единственными звуками нарушавшими тишину, были лёгкие поскрипывания брони и случайный шорох камней. Бьёри почти физически ощущал нарастающее напряжение; Его радовало то, что гроби не замечали отряд. Он отправил вперёд нескольких разведчиков удостовериться, что воины гроби действительно ничего не подозревают, и во всех донесениях говорилось, что на страже в этот час находятся лишь несколько зеленокожих.

Гномы не всегда живут под землёй. Их небольшие поселения, расположенные на поверхности, встречаются даже за горами Края Света. Под осуждающими взглядами Грунгни и всех его родичей зеленокожие Кровавых Пырял разбили лагерь у священных Столпов и совершают набеги на соседние долины. Это место было некогда дорогой колон восхваляющих предков. Караваны проходили по широкой тропе и находили приют среди небольших ячменных ферм и пивоварен, ставших впоследствии вместилищем пепла и гробьевских нечистот. Даже здесь, вдалеке от их становища, доносится едкое зловоние.

«Вам нужны зеленокожие? Проходите мимо, ваш нос укажет вам путь».

— Командир, — сказал один из молодых разведчиков, стараясь говорить как можно тише, — гроби... Столпы просто кишат ими.

— Судя по всему они не ожидают нападения, — сообщил другой.

Сердце Бьёри забилось сильнее от желания поскорее начать битву.

— Доложи королю. Скажи, чтобы его воины пошли в атаку, как только будут готовы. Как только ударят "Чёрные молоты", мы присоединимся к Торгриму и выступим с нашим оружием наготове.

Кто-то слегка пнул рейнджера в плечо.

— Оставь печали в прошлом, гном. Теперь ты здесь, и это твой дом, — сказал Снорс Дракобород омрачённому Бьёри. В руках гнома-разведчика была подзорная труба, с помощью которой он наблюдал за силуэтами, мелькающими на противоположном перевале. Хирд и Фирд, наконец-то, достигли заданные ранее позиции, и один из них махнул гномам рукой.

Бьёри, наконец, улыбнулся и, взяв трубу у товарища, взглянул через неё на братьев.

Всё готово. Вот-вот прибудет король. Мерзкие гроби не догадываются о том, что их ждёт. Вишус Гнилобрюх, как и другие урхи на Серебряном пути, зажрался и давно чувствует себя хозяином в исконных землях гномов. Он верит, что дави, словно трусливые крысы, закрылись в своих крепостях навечно...

"Мы докажем им, что они ошибаются"!

— И вправду теперь я дома, — сказал Бьёри, стоя рядом с братом гномом. — Поспешим! Не терпится обрадовать гроби особым подарком…

***

Мерзость...

О столпах какашек особо нечего сказать, кроме того, что они высокие и отвратительные, а для побежденных врагов - последнее унижение! Гномы особенно обижаются, видя, что их священные тысячелетние Владения покрыты мерзкими отложениями.

Тут уж гоблин Гнилобрюх постарался на славу. Его банда осела у самых высоких столпов и нагадила куда выше и шире, чтобы унизить Верховного короля. Если же дави решат отомстить, он тут же унесёт ноги поглубже в горы, где объединившись с другими пацанами, даст оборзевшим коротышкам отпор. Так он замышлял уж довольно давно. Но карлы всё не приходили, а пацаны скучали и убивали друг друга без каких-либо причин, между тем стаскивая с окрестностей груды награбленных "блестяшек".

Гроби настолько позабыли о могуществе столицы гномов, что даже наплевали на дозорные посты. Их маленькие безобразные лачуги беспорядочно раскинулись под сенью руин и огромных куч, в то время как большая часть племени беспорядочно отдыхала после очередной кровавой потасовки. Они даже не заметили, как маленькие точки в небе стремительно приближались, неся на своих крыльях смертоносный запас взрывчатки.

— Ещё! — воскликнул Гнилобрюх елейно-веселым голосом и бросил на доску игральные кости под унылые вздохи своих собратьев.

Здоровый клыкастый урх заартачился, почесав зелёную, исписанную шрамами макушку.

— У меня, типо, уже кончились жубы карликов, босс!

— Я возьму твои, — бросил гоблин в ответ. Его ушастая уродливая голова ритмично закивала, а тонкие широкие губы растянулись в угрожающей улыбке.

— Ещё! Ещё! — Требовал он яростно.

Не часто бывает так, чтобы здоровенный орк трясся перед гоблой. Вожаками из числа мелких зеленокожих становятся лишь самые мерзкие проныры, настолько скользкие, что их даже побаиваются собственные собратья.

Орк схватил кости и бросил на стол. Последние закружились, словно одурманенный грибами ночной гоблин. Как вдруг детина бросил взгляд на увлеченного азартом вожака и со всей силы хлопнул ему по морде кулаком.

— Ха! Шестёрочки!

Орк схватился за рубило… И глаза его тут же округлились от удивления.

Первая бомба упала прямо на стол и разлетелась на сотни губительных осколков. Словно звено разъярённых пчёл, жужжащие убийцы набросились с небес, и раскаты взрывов разнеслись по долине под ещё более раскатистый хохот пилотов. Несколько бомбовозов сбросили свой груз прямо под кучи дерьма. Огромные башни позора гномьего народа обернулись погибелью для врага, раздавив не один десяток вопящих зеленокожих.

Бомбы пошли.

Так началась резня в самом сердце Столпов Грунгни.

— Исполним же указ Верховного короля! Кхазукан казакит-ха!

Сперва на перевале показались штандарты Карак-а-Карака, а за ними и рать Верховного короля, словно стена из стали, сияя на солнце. Сам король был в первых рядах. Как всегда, восседая на Троне власти и с Книгой Обид в руках, он измерил мерзких гроби презрительным взглядом и поднял топор Гримнира над головой, яростно напутствуя воинов к битве.

— Близок бой, и медлящий Гримниру ненавистен! Убивайте орков и гоблинов! Нет пощады ублюдкам, смеющим осквернять священные земли предков!

Они выступили из-за перевала единой бородатой волной и, взревев, бросились в битву. Зеленокожие безуспешно пытались сдержать натиск, но у них не было времени ни на что, кроме отчаянного и обреченного сопротивления. Они были в большинстве, но окружены.