Элла жила на отцовой даче с новым мужем, подрастающим сыном, который, впрочем, тоже появлялся здесь изредка – переночевать только, поэтому видел я его крайне редко, парой собак и тремя или четырьмя кошками и чувствовала себя замечательно. Она удивилась тому, что я – известный в Европе художник живу в двушке в Медведково. Посоветовала, пока не поздно завести семью, детей и купить себе усадьбу с большой мастерской. «И подальше от цивилизации», – подчеркнула она на прощание.

Из всего услышанного мне запали именно эти слова. И я купил старый, хотя и крепкий деревенский дом на окраине села Ивановка в сотне километров от Москвы, в десятке километров от железной дороги и в пяти от автотрассы. Рядом текла река, и шумел лес. Дом был совсем не похож на усадьбу. Он был небольшой и очень уютный. Но главное тут были виды, которые как художник я не променял бы ни на что. Вот здесь я и живу последние лет десять.

Глава вторая

– Что с покушением на банкира Кириллова? – спросил полковник Тихомиров, и Шкадов невольно вздрогнул, хотя и ждал этого вопроса. Ведь именно он был старшим группы по раскрытию этого резонансного преступления. Надо было докладывать, хотя докладывать было особо нечего.

– Как известно, вчера около семнадцати часов вечера Кириллов Василий Павлович, президент банка «Цезарь» выходил из здания банка в сопровождении охранника. К нему подошел мужчина в черной куртке и черной шапочке достал нож и ударил Кириллова в область сердца. К счастью для последнего нож пробил ткань пальто и ушел выше. В смысле, выше сердца. Ранение мягких тканей и ключица слегка задета. Жизни Кириллова ничего не угрожает, хотя крови он потерял изрядно. Охранник бросился за нападавшим, но тот скрылся в толпе по направлению к метро. Тогда охранник вернулся назад и вместе с сотрудниками банка стал оказывать помощь раненому. Потом вызвал полицию. Время было упущено. Включили план «Перехват», но он ничего не дал.

– А запись на видеокамерах?

– Есть. Но было пасмурно, и видимость так себе. Мужчина в черной шапочке, надвинутой на глаза, среднего роста, худощавого телосложения.

– Что еще? – недовольно спросил полковник.

– Опросили прохожих, сотрудников банка. Ничего подозрительного они не видели.

– Что сам Кириллов?

– Вечером допросили. Состояние удовлетворительное. Врагов, говорит, нет.

– А что другие о нем говорят?

– Что врагов полно. И в бизнесе он не очень разбирал пути и с личной жизнью все очень сложно. От жены ушел, живет с молодой женщиной. Ее в Москве сейчас нет, она отдыхает в Таиланде. Ждала его, но теперь сама вернется.

– Короче, Шкадов, – прервал его полковник, – Дело резонансное. Пресса шумит, следком оправдывается, так что работайте. Не покладая рук. Понятно, капитан? Иначе никогда ты не станешь майором.

– Так точно, – устало сказал капитан Шкадов.

В кабинете он собрал свою немногочисленную группу. Он, да два молодых лейтенанта.

– Докладывайте. – сказал он, – Что нарыли? Сначала ты, Фарафонов.

Максим Фарафонов, которого в отделе все звали Фараоном, веснушчатый парень с длинным лицом, удивленно поднял брови, отчего лицо его стало еще длиннее:

– Нового с утра ничего не произошло. Вы же сами знаете, Дмитрий Андреевич.

Шкадов не любил, когда его звали по имени-отчеству, но вынужденно смирялся, как-никак почти на десять лет старше молодых подчиненных. Знал и то, что нового в деле пока ничего нет, равно как и зацепок. Поэтому спрашивать второго подчиненного Кирилла Зудина не стал, тем более что в кабинете звонил телефон. Тихомиров.

– Меня тут опять теребят, – сказал он, – Может, тебе помощь нужна?

– Спасибо, товарищ полковник. Пока нет.

– Ладно. Следаку не забывай докладываться. И сроки, сроки. Хоть что-то прессе кинуть надо.

– Так, у следственного комитета своя пресс-служба.

– Спросят-то все равно у тебя, – резонно заметил полковник и отключился.

– В общем, так, – сказал Шкадов, – Макс, по соседям его пройдись, поговори, может что видели, может, следил кто. А ты, Кирилл, узнай все про семейную жизнь, поговори с женой бывшей, может родственники какие, с кем он общался, что за личность. А я – в банк. Ясно?

– Ясно, – ответил невысокий темноволосый Зудин, – Поехали, Макс.

Они ушли. Шкадов еще немного покрутился на скрипучем офисном кресле, слушая его странный звук, собрался с мыслями, потом оделся и вышел из кабинета.

Максиму Шкадову было тридцать два года, и он еще успел чуть-чуть застать те времена, когда в милиции платили немного, и большинство оперов ходили в заношенных брюках, дешевых джинсах и скатанных свитерах. Сам он терпеть не мог такую манеру одеваться и сразу стал тратить большую часть зарплаты на одежду. Благо, жил с родителями и мог себе позволить. Сейчас в полиции получали неплохо, и его щеголеватость не бросалась в глаза, а тогда кое-кто из коллег смотрел на него не очень добро. Те времена прошли, но капитан Шкадов, хоть и ездил на честно заработанной «Киа Рио», по-прежнему жил с родителями, только стал больше нервничать и уставать. Он считался отличным работником, но не очень ладил с начальством, порой был ершист и колюч, когда этого не требовалось, посему и карьера особенно не складывалась. И он все чаще задумывался: а что дальше?

Но сейчас Дмитрий Шкадов не был озабочен этими мыслями. Он просто сел в машину, и поехал в банк. Накануне вечером он разработал план поиска нападавшего на банкира, но, если честно, и сам не верил в этот план. Раз не взяли по горячим следам, то теперь придется тупо копать и искать какую-то зацепку. По другому – никак.

В банке его синий костюм и серая рубашка с распахнутым воротом смотрелась очень к месту. По коридорам сновали совсем молодые парни и юные девушки в мини-юбках. «Что-то не так у них с дресс-кодом»– усмехнулся он про себя. В приемной вице-президента банка сидела такая же юная особа. За ней висело огромное зеркало. Пока девушка в очередной раз изучала его удостоверение, Шкадов быстро, но внимательно изучил свою внешность и остался недоволен. С костюмом и рубашкой все было в порядке, а вот лицо казалось каким-то помятым, зеленые глаза почти потеряли цвет, под ними набухли темные мешки, а темные волосы явно не поддавались расческе. Последние дни Шкадов вел образ жизни почти монашеский, не употреблял спиртного, спал один, но нервные перегрузки, связанные с работой (а с чем же еще?) явно давали о себе знать.

Хотя вице-президент банка Евгений Еремеевич Баскин выглядел, на его взгляд, куда хуже. Полный одутловатый мужчина лет шестидесяти с трудом вмещался в кресло, большая почти лишенная следов растительности, голова словно старалась спрятаться в плечи, а взгляд выражал тоску.

Впрочем, говорил Евгений Еремеевич гладко, вполне хорошо поставленным баритоном;

– Враги? Нет, уважаемый… Дмитрий Андреевич, не думаю. У нас стабильный банк. Нам доверяют. У нас кредитуется мэрия, другие солидные клиенты. У Василия Павловича отличные связи в разных сферах. Он ведь здесь уже давно, с самого начала, можно сказать. У него репутация, которую, извините, за деньги не купишь. Конкуренты? Ну, это смешно. Все давно цивилизовано. И посудите сами: какой конкурент пошлет сумасшедшего, который ткнет его столовым ножиком на улице? Кстати, удивляюсь, как его не поймали. Это прокол, конечно, и нашей службы безопасности. Но такого никто и предположить не мог.

Шкадов и сам понимал, что не похож был дилетант с ножиком на профессионального киллера, но легче ему от этого не было.

– Евгений Еремеевич, – сказал он, – А частные лица? Мог кто-нибудь, к примеру, взять кредит и потерять возможность расплатиться? А потом попытаться договориться с президентом банка, ну, к примеру, о рассрочке? Тот ему отказал, а он в отместку…

– Вам бы только, Дмитрий Андреевич, фантастические рассказы писать, – хихикнул Баскин, – Невозможная версия. Мы ведь почти не работаем с частными лицами.

– Почти?

– Почти. Есть особые клиенты по чьей-то рекомендации. Там солидные суммы фигурируют. Ну, например, на строительство завода. Естественно, под поручительство. Причем, чаще всего юридических лиц. Потребительские кредиты – не наш профиль. Вы еше скажите: деньги на пять дней в долг.