— Руки из правильного места иметь надо, — с тщательно маскируемым удовольствием ответил Ржевский.
— Это же невозможно. — А Самбур принялся лихорадочно перебирать в голове варианты.
— Ага, — согласился Дмитрий, забирая украшение. — Невозможно. Полностью с вами согласен. Держи! — он вернул артефакт владелице. — Анатолий Михайлович, чуть не забыл. Обменяйте, пожалуйста, на ассигнации? В магазине к вам отправили из-за курсовой разницы, так неохота двадцать пять процентов терять.
Странно. Обычно Дмитрий старается всё положительное в себе подчеркнуть, порой до гротеска.
Сейчас же, когда он сделал действительно невозможное (она видела мысли Самбура, не все, но многие), он даже не попытался обыграть на этой почве тему интима, как обычно.
Далия, следуя местным обычаям, абсолютно походя и небрежно поцеловала попечителя в щёку:
— Спасибо большое. Не ожидала. Это самое приятное удивление.
Ржевский моментально расцвёл майской розой. Захотелось его треснуть: он даже не понял, что сейчас произошло! Вот чурбан!
Зеваки рассосались: импровизированное шоу окончилось.
— Вот. — Владелец салона протянул опекуну пачку ассигнаций, перехваченную эластичной лентой, затем закусил губу. — Мы могли бы обменяться контактами?
— Без проблем, — Ржевский равнодушно повернул запястье браслетом. — Кстати, если вы камни из Залива возите через границу, у меня в имении весь этот месяц портал будет работать. Просто для информации.
А ведь это полноценная вербовка, отстранённо отметила Наджиб. Так вот что он имел в виду, когда говорил, что понимает в контрабанде.
Из уважения к Высокой Гостье и Самбур, и опекун говорили на языке Далии.
— Вы подумали над нашим предложением? — абсолютно серый и неприметный человек скользнул взглядом по иностранцам, не нашёл ничего для себя интересного и впился во владельца салона глазами-прицелами.
За прилавком повторно напрягся притворяющийся продавцом охранник. В его руках снова появился фриз-амулет, который, впрочем, не сработал: незнакомец без перехода ударил по присутствующим менталом на хорошем пятом уровне.
Наджиб среагировала на автомате.
Первой волной она сбила чужой фокус. Атаковавший пытался сопротивляться, но Мадина даже грубой силой превосходила его без вариантов. А уж техникой…
Второй волной Наджиб парализовала нападавшего, лишая возможности двигаться и говорить: тип грохнулся на землю, как подрубленный.
— Нападение! — она тут же проинформировала своих, затем на всякий случай добавила по-русски.
Самбур и горе-охранник бездумно хлопали глазами: после такого удара в себя придут минут через пять. В лучшем случае. Возможна кратковременная амнезия.
Норимацу, стоявшая в углу за маникеном с цепями, случайно (?) оказалась защищена не одним килограммом золота, распределённого ровным слоем наподобие экрана.
Случайно?!
На Далие сработал защитный амулет — её даже не зацепило. Она ойкнула и спряталась за Ржевского. Тот мгновенно расплылся в довольной улыбке: на него ментал парадоксальным образом не действует (какой-то родовой дар), а сиськами двойняшка ему сейчас спину полировала, как утюгом.
— Я держу этого, — Мадина пнула ногой нападавшего. — Самбур и второй придут в себя минут через пять, случившегося могут не помнить. Наши действия?
— Зовём полицию? — аль-Футаим с собой справилась быстро, но спину Ржевского не отпустила.
Ювелир с помощником качались сомнамбулами вперед-назад.
— ГВАРДИЯ НАМЕСТНИКА! — раздались крики от лестницы.
По галерее загрохотали тяжёлые ботинки, причём бежали безошибочно в этом направлении, судя по звукам.
— ОСТАВАТЬСЯ НА МЕСТАХ! ИМЕНЕМ ЗАКОНА!
— Это подстава была, — задумчиво выдал опекун на языке Залива. — С двойной страховкой. Когда ты этого вырубила, у них какая-то сигналка от него сработала.
— У него почему-то всё от меня блоком закрыто в мыслях, хотя я на два уровня его выше, — Мадина добросовестно доложила обстановку. — Силой он мне не противник, но как сенсор я его не вижу. Так не бывает, если только не очень сложный амулет.
— ГОВОРИТЬ ПО-РУССКИ! — тройка местных стражей влетела в салон.
Галерея стремительно пустела.
— Ржевский-сан, мои действия? — за спинами местных гвардейцев выросла Норимацу с очень специфичным артефактом в руках.
Запрещённым.
Спрашивала она по-японски, но Мадина вытащила текст через ментал.
— Они сейчас жути нагонять будут, — Дмитрий, абсолютно не впечатлившись, потыкал в стражу пальцами.
Говорил он по-русски.
— Они явно в доле с этим деятелем, — опекун пнул лежащее на полу тело. — Я всего ещё не вычислил, но скоро их босс появится. Шу, глуши их нахрен!
Всего гвардейцев был десяток. Первые трое, получив разряд из очень неприятного техноартефакта от Мицубиси, присоединились к менталисту-пятёрке на полу.
Японка развернулась в сторону галереи и взяла в раструб прицела следующих.
— СТОЙ! Кто у вас старший? — попечитель задвинул азиатку за спину и двинулся на вояк. — Моя фамилия Ржевский. — Он походя засветил идентификатор с браслета. — Того, кто затеял подставу Самбуру, немедленно ко мне. С вами разговор потом будет: понятно, что начальство распорядилось.
Возникла неловкая пауза. Какое-то время дворянин и гвардейцы качались с пяткок на носки друг напротив друга.
Изначальный Род — именно над Дмитрием их власть не пляшет. Силой — во-первых, не факт, во-вторых, немало людей вокруг. Наджиб дисциплинированно анализировала происходящее за обе стороны.
Опекун задумчиво и с некоторой грустью смотрел на людей в форме.
Мадина лихорадочно гоняла анализ по кругу на бусте, но не понимала ни контекста, ни происходящего.
Какие-то местные расклады? Попечитель понимает (потому что сам отсюда), остальные нет?
Глава 7
Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Высочества Далии аль-Футаим.
Вообще-то, вряд ли — Ржевский вон, совсем недавно даже графа Растопчина не узнал. Из аппарата Наместника. И в первый момент абсолютно не ориентировался в регламенте их взаимоотношений.
Что тогда происходит?
Тем временем опекун решительно взял бразды правления ситуацией в свои руки:
— Господа! — он сделал ещё один шаг навстречу гвардейцам.
Те медленно на четверть шага отступили.
— Давайте попробуем объясниться спокойно. Если не договоримся — начнём воевать, но сперва хотя бы пообщаемся? — А сейчас Дмитрий ощущался пожившим мужиком под полтинник.
Не внешне (на лицо пацан пацаном). Тем, что лежало в его душе за произносимыми словами.
Или он где-то в своей жизни больше успел повидать, чем на вид кажется? Так менталистка, в силу рода занятий, очень много разных людей наблюдала. Прямым сканированием сознания инструментарий её профессии не исчерпывается.
— Представьтесь! — коротко потребовал попечитель у старшего по званию из оставшихся на ногах.
— Не много ли чести? — проворчал тот в ответ, похоже, из вредности.
— Минутку. — Блондин демонстративно щёлкнул каблуками и заговорил громче. — Меня зовут Ржевский, Дмитрий Иванович. Волей божьей являюсь эмансипированным и полноценным главой рода Ржевских де-факто. Де-юре, впрочем, тоже… Двенадцатый Изначальный Род, возможно, вы слышали, — здесь опекун скорчил эту свою мерзкую пренебрежительную гримасу, которую всегда напускает на лицо, когда пытается дать понять, что считает собеседника глупее себя. — С вашей точки зрения я являюсь недостаточно благородным, чтобы слышать ваше имя? Либо у вас есть конкретные претензии в адрес моей фамилии или меня лично?
