Я повздыхала так несколько минут, а потом отправилась на кухню готовить обед. Вот! Надо было отрабатывать свое здесь проживание. Только, если учесть, сколько и каких обнов накупил мне Ткачев, поварихой я здесь должна буду остаться на полгода, если не дольше.

– Ага! Но этот гад сказал, что некоторый долг он мне списал. Надо думать, имел в виду наши недавние постельные отношения. Нахал! Ранить словами меня хотел. Его обидело отсутствие у меня восторгов от его ухаживаний, а еще мое стремление побыстрее его покинуть и вернуться в свой город. Стоп! И куда это? А ведь, в его словах и правда была. Ничего хорошего меня там не ждет. Иначе бы я так легко не согласилась ехать сюда. И что тогда? По всему выходит, что Ткачев предложил мне наилучший выход из положения, в которое попала. Вот оно, как обернулось! Но ведь, он желает не просто мне помогать, а еще и мое тело! И искренно считает, что я уже дала согласие на именно такие отношения. А, разве, нет? Было! Один раз переступила черту, так что же теперь-то пятиться? Да, все так, но у меня столько здоровья нет, если мне каждый день будут мозолить глаза его бывшие подружки. И что теперь делать? Не лучше ли потерпеть? А что?! А если подойти к проблеме проще. Взглянуть, так сказать, на нее теми же глазами, что и этот мужчина. Он желает отношений без обязательств и на некоторое время. За все согласен платить. Шмотками, подарками, предоставлением жилья и защиты. Последние два пункта мне очень нужны. Просто жизненно необходимы. А если принять его условия как честную сделку? Душу такое царапает, несомненно. Но где другой выход? Нет его. Эх, хоть бы документы мои нашлись. Кстати, надо позвонить в отделение полиции. Вдруг там есть по этому поводу новости? Угу! И еще пойду снова к компьютеру. Стану искать для себя работу. Что без дела сидеть? А так, занятие!

От полицейских хороших новостей добиться не получилось. Одна была радость, что голос мой там стали узнавать, хоть долго и нудно не потребовалось напоминать о себе и моей беде. Но, вообще, было похоже, что машину мою никто не разыскивал. Иначе, отчего они меня бесконечное число раз переключали на разные телефоны, а в итоге связь прервалась. И гневаться было бесполезно, догадывалась, какие они работнички. Остудить себя и отрешиться от разочарования получилось, когда стала запрашивать вакансии по трудоустройству. Потом даже получилось увлечься. Оказалось, что найти работу можно было. В Москве уж точно. В спортивном комплексе «Олимпийский» требовался тренер. Я бы им подошла, если бы ни отсутствие у меня паспорта.

– И как с этим быть? Надо поговорить с Дмитрием. Может, смог бы замолвить за меня словечко? А там и что-то разрешилось бы. Быть может.

От раздумий меня отвлек звонок. Мне показалось, что снова телефонный. Но нет, это звонили в дверь. Подумала, что Ткачев мог забыть ключи, вот и поспешила в прихожую, чтобы ему открыть. Уже около самой двери притормозила, припомнив блондинку с какого-то верхнего этажа. Что если, это была она? С ней встречаться мне нисколько не хотелось. Приникла тогда к глазку, чтобы разобраться с визитером. Глаз мой разобрал, что прямо напротив, заслоняя собой лестничную клетку, стоял мужчина. И с чего решила, что это точно Дмитрий, когда, не задумываясь больше, крутанула замок и дернула, открывая, дверь?

– Это ты?! – округлила глаза от изумления, так как за порогом стоял Глеб.

– Это ты?! – он был поражен не меньше моего.

Пока я стояла и хлопала ресницами, из-за его спины вышла молодая особа лет двадцати, не более, и мило мне улыбнулась.

– Здравствуйте! – глаза голубые и лучистые, волосы спелой пшеницы и волнами, на щеках ямочки.

Вот по ним я ее и узнала. Эта девушка чуть меньше месяца назад сидела на коленях моего бывшего возлюбленного, когда я без предупреждения примчалась к нему на спортивную базу. Спутать не могла: и видела ее тогда с достаточного расстояния, и сердце мне подсказало, что это именно та девчушка.

– Как ты здесь оказалась, Ира?!

– Как ты здесь оказался?!

Выговорили мы эти слова с Глебом почти в один голос, при этом он смотрел исключительно на меня, я – на его новую возлюбленную. Вот ведь, ее он с собой в Москву взял, а мне потом даже и звонить не захотел. От этих мыслей стало больно. Дальше о причинах щемящего чувства в груди задумываться не стала, так понимала, что делать этого не следовало. Интуитивно догадалась, что тогда нагрузку на свой многострадальный организм еще усилила бы. А он у меня в последнее время многое перенес и был раним. Вот я его и пожалела, собрав волю и силу в единый кулак. Это помогло добиться спокойного выражения от лица, а тело расслабить.

– А…я к Дмитрию, – Соломатин пришел в себя, все же, первым. – По делу. Вот…с коллегой.

– Я так и поняла, – покивала ему головой, переведя, наконец, взгляд на него.

А выглядел он молодцом. Энергия от него исходила ощутимая, и мне показалось еще, что стал красивее. Вот ведь, несправедливость! Хотя, с чего ему было чахнуть-то? Это же не его бросили, а как раз наоборот.

– Может, пустишь нас в квартиру? Или нет? – смерил меня вопросительным взглядом, а еще, как бы оценил и мой внешний вид, раз уж представилась такая возможность.

– Наверное, могу, – пожала плечами и распахнула дверь пошире. – Проходите. Гостиная прямо по коридору.

– Я знаю, – он прошел вперед уверенно. Вот значит, как – бывал уже здесь ранее.

– Только Дмитрия сейчас нет дома. Но обещал подойти к пяти часам.

– Да? – он вскинул к глазам руку с часами. – Должен скоро быть, – снова поднял глаза на меня. – Присядем? Можно?

– Конечно, – махнула рукой на диван с креслами и стала свидетельницей, как молодая особа порхнула к нему под бок и прижалась, словно ласковый котенок. А дальше заметила на щеках Глеба растекающийся румянец. Вот оно как, застеснялся, значит. Ну, да, он у нас всегда был стеснительный. Не от этого ли не решился открыть мне вовремя глаза на свое ко мне охлаждение?

Угу! А так ли это было? Смущение смущением, а глаза его по моей фигуре прошлись вполне с определенной целью. Прощупал взглядом очень даже ощутимо. Исследовал на предмет, как разлука с ним на мне сказалась, не иначе.

– А ты вроде как похорошела? – он скорее утверждал это, чем спрашивал. Во всяком случае, выражение его лица заставило меня порадоваться за свой внешний вид, вот бы еще и нервам с сердцем подобные смотрины понравились бы. Но нет, в душе что-то сжалось, и пришлось снова призвать на помощь силу воли.

– С чего бы это? Нет, не думаю. Платье вот сегодня надела новое. На нас, женщин, тряпки оказывают влияние. Может поэтому глаза искрятся?

Он хотел мне что-то ответить, а еще чуть отстранил от себя подружку, очень уж начавшую стеснять его прижиманиями, но не успел, так как в следующий момент послышался звук открывшейся входной двери.

– О! Дима пришел, – подозревала, что моя улыбка была в тот момент очаровательной.

Хотела, было, юркнуть в холл, чтобы встретить хозяина квартиры, в которой мы так мило расположились в его отсутствие, но Ткачев меня опередил. Он уже возник на пороге гостиной и присматривался к своим непрошенным гостям.

– О, привет! – Глеб спешно поднялся с дивана и подошел, чтобы пожать руку Дмитрию. – Был в этом районе по делу. Дай, думаю, зайду. А тут такая встреча. Дверь открыла Иришка, вся такая красивая… Вот, думаю, какая неожиданность.

– С чего бы это? И зачем явился? – буркнул Ткачев и спрятал руки в карманы брюк, а еще сосредоточил колючий взгляд на Соломатине. А потом он перевел его с него на меня.

И что имел в виду? Зачем надо было нас с Глебом так сверлить глазами?

– У меня к тебе один вопрос, Дим, – похоже, поведение Ткачева настораживало только меня, Соломатину все было нипочем, и на лице его играла приятная улыбка, сам же выглядел вполне раскованно. – Мне Хабаров задал одну задачку.

– А я здесь причем? – Ткачев обошел кресло и встал напротив меня. – Детка, я голоден, как волк. Организуй мне обед. – и чтобы у меня не было времени на обдумывание его приказа, ухватил за руку, начав поднимать.