– Сколько можно утюжить пыль на этой детской площадке? Я уже опытный гонщик, мне тут тесно. Я уже готов даже для гонок.

– Остынь, Шумахер, – фыркнул Тёма. – Что-то ты сегодня больше всех ошибок наделал при езде по повороту.

– Да это потому, что Яшка отвлекал меня своими разговорами.

– Ну, что ты врёшь? – откликнулся Яшка. – Ты сам без конца задавал свои дурацкие вопросы, а я только отвечал.

Трюфик чуть не задохнулся от возмущения.

Но вот настал долгожданный день, когда ребятам объявили, что учения на воде по специальной программе они будут проходить на озере Длинном. До озера всех везли опытные инструкторы. Теперь всей спецгруппе предстояло жить несколько дней прямо на берегу озера. Парней поселили в маленьком домике по соседству с «Бизонами». Теперь им всем приходилось проводить вечера вместе. В отличие от лагеря, здесь не было никаких развлечений, если не считать охоты на ёжиков, которых здесь было очень много. Мальчикам очень нравилось ловить их, чтобы сразу отпустить. А вот противные парни из «Бизонов» издевались над беззащитными животными и мучили их. Они могли запросто поддеть зазевавшегося ёжика ногой, и тот летел в кусты, как футбольный мяч.

Вот здесь, на озере, ребята и узнали, что на самом деле представляли собой их «Спурты». Только спецгруппе было разрешено пользоваться этими удивительными машинами для полётов и плавания под водой. Машина легко превращалась в маленькую подводную лодку, стоило только выйти на нужную программу в бортовом компьютере. Артём вместе с друзьями уже мог самостоятельно гонять свой «Спурт» по всему озеру. Машина лихо мчалась под водой, обгоняя шустрых рыбёшек, и самое удивительное, что делала она это почти бесшумно. Не отставали от них и другие экипажи. Уже скоро они играли в догонялки с «Бизонами» и другими ребятами. Правда, когда за руль садился Артём, обогнать его не удавалось никому.

– Что ты делаешь, что она у тебя плавает с такой скоростью? – удивлялся Трюфик. – Я делаю всё так же, а она у меня так не разгоняется. Да и эти противные «Бизоны» гоняют будь здоров!

За несколько дней подводных занятий все ребята хорошо изучили дно Длинного озера. Вода в нём почти всегда была прозрачная, а когда темнело, можно было включить фары на «Спурте» и любоваться подводным миром. В озере водилось много рыбы. Почти бесшумно проплывавшие машины не слишком тревожили стайки подводных обитателей. Рыбины покрупней, не спеша, сворачивали в сторону, или прятались в водорослях у самого дна. На дальнем конце озера, под огромной скалой, нависшей над водой, был глубокий омут, в котором жила старая подслеповатая щука. Ей было столько лет, что на её зеленоватых боках, похоже, росли водоросли, старушке стало трудно охотиться на рыбёшек, поэтому в основном она ждала, когда они сами зазеваются и подплывут к её пасти. Тем и питалась. Все называли её тётей Шурой.

Однажды ближе к вечеру Яшка случайно подслушал разговор соседей и тут же рассказал парням, что задумали эти противные «Бизоны».

– Представьте – Мул задумал поймать на спиннинг тётю Шуру! Я видел, как он со своими хулиганами привязывал большую блесну с огромным крючком на свой спиннинг. Они громко смеялись и обсуждали, как будут жарить тётю Шуру на сковородке!

– Ну, уж нет! – возмутился Артём. – Быстрее! Они уже садятся в свой «Спурт»! Мы должны успеть, пока они не поймали тётю Шуру!

Все вскочили на ноги и бросились к своей машине.

– Чур, я за руль! – на ходу кричал Трюфик. – Я должен спасти тётю Шуру и поквитаться с этими бандитами!

Он гигантскими шагами приближался к их перламутровому красавцу. Ребята очень старались догнать «Бизонов». Трюфик выжимал из машины всё, на что она способна. Всего несколько минут понадобилось им, чтобы домчаться до омута. Здесь обе машины сбросили скорость и осторожно вплыли в омут. «Спурт» «Бизонов» всплыл на поверхность и остановился прямо над тем местом, где всегда дремала старая щука. Мул открыл дверь, достал спиннинг и начал осторожно опускать блесну с огромным тройным крючком вниз, в надежде, что подслеповатая тётя Шура схватит её. Фиксаж и Тумак нетерпеливо скалились у Мула за спиной, заглядывая через его плечо. И вот, когда почти вся леска была опущена вниз и должна была оказаться перед тётей Шурой, Мул вдруг почувствовал, что леска сильно натянулась.

– Есть! – радостно заорал Мул. – Схватила!

У него за спиной радостно заржали Фиксаж и Тумак.

– Тащи! Подсекай! – нетерпеливо заёрзали они на своих сидениях и вцепились в плечи Мула.

Тот яростно начал сматывать леску на катушку.

– Не мешайте! – орал он. – Я сам!

Вдруг что-то – или кто-то – там, внизу, под водой рванул спиннинг на себя. Мул, не ожидавший такого резкого рывка, судорожно вцепился в удилище и полетел в воду, увлекая за собой Фиксажа и Тумака. Они оба от неожиданности разжали руки и забарахтались в воде рядом со своей машиной. Мула же с огромной силой тянул вперёд спиннинг, который он был не в силах отпустить. Он скользил на животе по поверхности воды и дико орал:

– Помогите! Спасите меня от этой противной рыбы! Мама! Она же утопит меня!

Мул стремительно приближался к песчаной отмели на краю озера. На огромной скорости он вылетел на песок и, пропахав несколько метров, зарылся носом в огромной куче гниющих водорослей.

«Бизоны», конечно, не догадывались, что на самом деле, на другом конце лесы была не тётя Шура, а крюк «Спурта», за который Трюфик умело сумел зацепить блесну. В кабине стоял радостный смех. Парни бурно радовались тому, что успели вовремя, спасли бедную тётю Шуру и снова проучили «Бизонов».

К сожалению, пребывание ребят на озере подошло к концу. Им объявили, что на несколько дней они должны вернуться в лагерь, а потом их повезут на аэродром в Горскую, где они должны будут пройти последний и самый сложный этап обучения – лётные учения. Всем было ужасно жаль уезжать. Вся спецгруппа ещё раз объехала всё озеро, попрощалась с тётей Шурой, и каждый бросил монетку на дно, чтобы ещё раз вернуться на это место, где всем было очень хорошо. Вечером все собрались на берегу на прощальный костёр. Пришли даже «Бизоны». Уже довольно рано темнело, поэтому у огня было особенно уютно. Все, как зачарованные, смотрели на яркое пламя, слушали, как потрескивают сухие ветки и чуть слышно небольшие волны омывают песчаный берег. Трюфику отчего-то стало грустно, и он сказал:

– Я по родителям соскучился. Мама уже две недели не приезжала.

– Ну, ничего, – сказал Артём, – завтра вернёмся в лагерь, а послезавтра будет родительский день, и все увидим своих родителей. Чего-нибудь вкусненького поедим!

Он осторожно разгребал угли, в которые превратились прогоревшие поленья. Пора было печь принесённую с собой картошку. Её было целое ведро. Тёма высыпал её в центр костра и засыпал сверху тлеющими углями. Теперь надо было дождаться, пока она как следует пропечётся. Когда картошка была готова, началось самое интересное. Длинной палкой её выкатывали из золы и тлеющих углей и, дав ей немного остыть, начинали чистить.

– Ой! – вскрикнул от неожиданности Яшка. – Да она же горяченная! Как же её чистить, если она руки обжигает?

– Ничего, – сосредоточенно сопя, чистил свою картофелину Трюфик, – потерпишь. Есть захочешь, и неочищенную проглотишь.

– Что вы делаете? – вскрикнул Артём. – Кто же ест печёную картошку без соли?

Конечно, с солью было намного вкуснее, и ребята, распробовавшие новое для них лакомство, дружно налегли на еду. К концу никто уже не обращал внимания на перемазанные чёрные руки и рты. Наевшись, ребята подбросили в потухавший костёр новых дров и начали хором петь свои любимые песни. Больше всех любил петь Артём, которому родители подарили на день рождения караоке. Он заводил какую-нибудь песню, а остальные подхватывали её. Яшка подпевал густым басом, а Трюфик, неожиданно для себя и других, вдруг запищал тоненьким писклявым голоском. Артём удивлённо поднял брови, но ничего не сказал и продолжал выводить мелодию. Трюфик, который почему-то решил, что раз никто больше не может петь так тонко, как он, осмелел и заголосил в полный голос, постепенно заглушив всех. Наконец, все мало-помалу начали смолкать, и, в конце концов, продолжал петь один Трюфик.