Блуждая по незнакомым улицам, среди одинаковых домиков, он почти заблудился, да и не был уверен, что «Черный кот» находиться все еще на том же месте. Оглядывая яркие вывески, Руфис понял, что попал в квартал целителей. Над одной из самых непримечательных дверей, висела вывеска с названием – «Mailian», что по-эльфийски означало – хозяин смерти или боли, тут смотря по контексту. А внизу, мелким почерком было приписано «Раз болит, значит, еще не отвалилось».
Алхимика знающего язык старшего народа, и обладающего таким чувством юмора Руфис знал и сомневался, что даже за столь долгий срок найдется такой еще один. Но почему Лероф? Хмыкнув, он решил проверить свою догадку и толкнул дверь, жалобно скрипнув, та отъехала внутрь, а по помещению поплыл тяжелый звон. Ужас, такое если услышишь, особенно во сне…. Парень потеребил в ухе и снова хмыкнул. На лестнице скрипуче раздался звук шагов, и Руфис с удовольствием разглядел знакомую фигуру. Друг постарел, стал еще ниже ростом, но взгляд был по-прежнему живой и цепкий.
– Чем могу? – поинтересовался хозяин лавки.
– Тебе виднее, – хохотнул Руфис и удовлетворённо отметил, как дернулся Рамус, и очень живенько, для старикашки-то, подскочил к нему и попробовал сдернуть капюшон. Ну да, щаз! Рука алхимика прошла сквозь его голову и сомкнулась в кулак где-то в затылке. Парень сделал шаг в сторону, и поинтересовался:
– Что ты там найти хотел?
– Обычно там мозг, – стряхнул пару капель с руки Рамус и попытался просто заглянуть под капюшон. Когда это ему все же удалось, он крякнул и начертил в воздухе круг ограждающий от нечисти, а брови эльфа взлетели вверх.
– И давно ты так в светлых богов уверовал? – снял он капюшон сам, не желая пугать друга еще больше. Но поздно, как только он решил, что плащ ему не нужен, тот просто исчез, втянувшись куда-то к нему внутрь. Рамус снова крякнул и снова сделал круг пальцами:
– Да вот решил, что в самый раз уже, если ко мне призрак пришел.
– Размечтался, – фыркнул эльф, – Я странный, конечно, но вроде как живой.
– Про первое, определённо да, а со вторым я бы поспорил, – алхимик придвинулся к нему и осторожно потыкал в грудь пальцем, глядя как тот «входит и выходит», – Любопытно.
– Эй, эй! – отшатнулся Руфис, с некоторым испугом наблюдая, как загораются знакомым огнем глаза очкарика.
– А как ты в пол не проваливаешься? – внимательно оглядел его Рамус.
– Вот ты спросил? – почесал в затылке парень. Вопрос был интересным, пол-то деревянный, вроде как должен, – Может потому что там камень внизу? Я не знаю.
– А камни через тебя не проходят? – задумчиво потер подбородок Рамус, и запустил в него булыжником с ближайшей полки, тот резко отскочил от груди эльфа обратно, и алхимик едва успел увернуться.
– Точно туда, откуда прилетел, – снова потер подбородок очкарик, зачем-то ощупывая себе грудь.
– Да, чёрт! – возмутился уже Руфис, – Сколько лет не виделись, а вместо – «привет, как дела», ты в меня тяжелыми тупыми предметами швыряешься?
– Я тебя вообще увидеть никак не ожидал, – фыркнул алхимик, – Даже после собственной смерти. Во-первых, Ру явно будет наверху, а меня места погорячее ждут, а во-вторых тебя вообще никогда не было.
Руфис только хмыкнул от такого заявления, и попробовал сесть на ближайший стул, но оказался на полу, разглядывая весьма изящную мебель, торчащую из его груди, а Рамус с ухмылочкой неспешно сдвинул стул в сторону, и снова пробормотал:
– Очень любопытно.
– Слушай, – встал эльф и прищелкнул языком от досады, – я конечно, теперь, не устаю, но все время стоя, я же не лошадь. У тебя кольчуги какой-нибудь нет?
– Трусов железных точно нет, – хохотнул Рамус, и сам сел на стул.
– Трусов? – не сразу понял парень, а потом укоризненно посмотрел, – Можно и юбку, или просто подлиннее. Окажи услугу, а?
– Чем платить будешь, душа неприкаянная? – алхимик уже совсем пришел в себя, и с удовольствием смотрел в растерянное лицо друга. Редкое зрелище, если так-то. Но парень и впрямь быстро пришел в себя.
– В счет процентов, что за эти годы накапали.
– Я уже все вернул, – не остался в долгу Рамус, – Ру и Ризу, так что не умничай. Ты давай рассказывай, как тебя снова угораздило так вляпаться?
Руфис вздохнул и рассказал про озеро.
– И ты вот так его бросил? – не поверил алхимик, – Риза?
– Ну а что? – смутился вдруг Руфис, – Ему Ру нужна, а я так, не пойми кто.
– Это да, – поморщился Рамус, вставая, – тут не поспоришь. Пойду, – он ткнул в друга пальцем, – За кольчугой. И не вздумай никуда исчезать!
***
Алазар вышел на плато перед ущельем, лес тут почти заканчивался и потому был редким и чахлым. Старый охотник передернул плечами, внезапно стало неуютно, словно с него плащ на холодном ветру сдернули.
По всему плато были раскиданы черные, словно выжженные круги, не особо большие. Эльф осторожно присел, внимательно рассматривая ближайшее пятно. Это и впрямь был пепел, а еще пахло серой и железом. На своей памяти, ничего подобного Алазар не помнил. Ухо дернулось, улавливая низкое глухое рычание, и охотник вскочил, а под ним сразу загорелась печать. Шустрые, и черные, словно сгустки ночной тьмы, твари кинулись на него с разных сторон. Стена бушующего ветра, вырвавшись из печати, раскидала большую часть, но две все же проскочили внутрь. Алазар потянул клинок, усиливая печать еще одной сверху. Стена стала плотнее, подняв в воздух и песок с мелкими камнями, вращаясь со страшной скоростью, они резали тварей, не желающих отступать, не хуже железных лезвий.
Охотник смог их рассмотреть, очень худые, с большой головой и клыками, длинным лысым хвостом и небольшими, торчащими острыми ушами, эти звери походили на собак. Вот только собаки не дымятся и не имеют таких багровых горящих глаз. А еще, от тварей, ощутимо несло магией. Нехорошей магией, которая пахла огнём, пеплом и кровью.
Клацнув челюстью, одна из тварей бросилась к нему, а вторая, обойдя сзади, попробовала вцепиться Алазару в загривок. Мужчина пригнулся и, шагнув навстречу первой, резанул ее по животу. Руку дернуло, словно он распарывал древесину. Тварь заверещала и упала на землю, вокруг неё заклубился черный дым, а рана на глазах затянулась.
Это было плохо! Охотник настороженно смотрел, как собаки, уже снова обе, приближаются к нему. У него было с собой масло, но отчего-то эльфу сразу показалось, что огонь ему не поможет. Силы таяли, но тех тварей, что были за печатью, стало меньше, а значит, их покрошило, а точнее перетерло в вихре. То есть убить их все же можно, но буквально разодрав по кусочкам. Охотник сделал выпад в сторону собак, те отпрыгнули в разные стороны, но одну из них он все же толкнул воздушной ладонью, откидывая в область действия печати.
Вторая низко зарычала, выпуская длинные когти и прижимаясь к земле, похоже, эти твари были еще и весьма умны, а значит, надо заканчивать с ними быстрее и предупредить остальных эльфов, и обязательно собрать совет старших. Хорошо бы одну тварь поймать, но охотник сейчас на это даже не надеялся, он зашептал, создавая оттиск печати под собакой, но та успела отпрыгнуть и завыла. Неожиданно, ее очертания расплылись и, оставив после себя черный выжженный круг, она ушла под землю. Все стихло.
Осторожно оглядываясь, Алазар погасил печати, и задумчиво смотрел, как распадается созданный им вихрь. Это было непростительной ошибкой. Вокруг него замелькали вспышки, открываемых кругов, и оставшиеся пять тварей, одновременно прыгнули на охотника. Силы уже заметно поистратились, а твари явно были не последние. Скорее даже разведчики, но какой у него был выбор?
Охотник призвал печать сгущения воздуха, обрушивая на животных огромный вес, их припечатало к земле, но они рычали и, сопротивляясь давлению, упорно ползли к нему. Алазар подошел к ближайшей собаке и отрезал ей голову, запах серы усилился, а тварь словно подернулась пеплом, вспыхнула и сгорела. Если он хотел показать её остальным, то надо брать живьем. Разделавшись еще с тремя, он достал мешок, надеясь, что ткань пропитанная магией, сможет это удержать. С трудом запихав собаку в мешок, он снял печати. Глухое рычание и треск раздираемого полотна, предупредили, что идея с мешком потерпела крах. Тварь выбралась из плена и вцепилась охотнику в руку, раздирая задними ногами его грудь. Колечки тонкой кольчуги полетели во все стороны.
