– Тимур Сергеевич, а вы только по России работаете? Командировки бывают?

– Нечасто, но иногда приходится выезжать, – Тимур улыбнулся, вспоминая что-то. – Помнишь ту картину в Схевенингене, Андрюх?

– Забудешь такое, – хмыкнул Андрей и тоже чему-то улыбнулся, а затем застыл.

Тимур и Лика прошли вперёд и остановились.

– Ты чего?

– Тимур Сергеевич, помните ту картинную галерею?

– Конечно, – Тим заинтересованно посмотрел на напарника.

– Там картина была. Автор – Мартен ван Фалькенборх, помните такого?

– Если честно, то не припоминаю.

Мартен ван Фалькенборх. «Речной пейзаж с производством железа». 1611 год.

Андрей присел на ближайшую лавочку и достал телефон. Быстро набрав в поиске нужную картину, показал её коллегам.

– Вон, слева внизу. Что это у стены плавильни? – Тимур пригляделся.

– Это они?

– Так мне кажется. Но раньше я думал иначе. Надо посмотреть с компа, покрупнее.

– Лучше в оригинале, – в сторону, не обращаясь ни к кому, пробормотала Лика.

– Определённо лучше. Но нужно одобрение Колокольчика.

– Кого? – удивлённо спросила Лика.

– Ну, Глокеншпиля. Это музыкальный инструмент такой, вроде ксилофона. Звенит, как колокольчик. Вадима Семёныча все так называют. Он вроде даже в курсе.

Не сговариваясь, отдел истории полным составом быстро зашагал к выходу из парка. У истории нет обеденных перерывов.

Когда вернулись в кабинет, Андрей тут же нашёл изображение картины в хорошем качестве. У стены плавильни действительно стояли две плиты. Узор на них виден не был. Нужен был оригинал.

– И где находится оригинал?

– Гуглю, – отозвался Андрей. – На Бродвее, в музее Громанна.

– В Америку нас не пустят, наверное, ради проверки какой-то версии.

– Погодите расстраиваться, Тимур Сергеевич. Вот, последние новости. На следующей неделе Фалькенборха доставят в Рейксмузеум в Амстердам, на выставку, посвящённую австрийским классикам семнадцатого века.

– И зачем вообще в семнадцатом веке в Амстердаме плиты с нашими крестами в плавильне?

– Может, как формы для отливки использовали?

– Может… – Тимур задумался. – Но маловероятно.

К Глокеншпилю Тимур пошёл один. Нина Васильевна щёлкнула коммутатором и предупредила начальника о визитёре.

– Вадим Семёнович, я сразу к вам. Как и просили.

– Что? Уже разгадали? Сильны, ребятки!

– Нет, извините, пока не разгадали. Требуется разрешение ваше на командировку. В Нидерланды.

– А я смотрю, вам понравилось по заграницам кататься, да?

Тимур в ответ только пожал плечами. Кому не понравится по музеям ходить и на произведения искусства смотреть. Да ещё и за казённый счёт.

– Ну хорошо. Если привезёте оттуда что-то такое же взрывное, как из Гааги, – будете герои. Там, – он поднял палец к потолку, – очень хвалили и отдел вообще, и вас каждого лично. Большую работу проделали. Снова на вас с Андреем заявку отправляем?

– Если можно, то на всех троих. Андрей мне там будет нужен, а Лику нет смысла тут оставлять, когда она только пришла к нам. Лучше уж пусть с нами.

– А что вы там такое нашли?

– Ну-у-у, – Тимур защёлкал пальцами, подбирая слова. – Версий несколько, но я для себя определил две, хоть ребята пока и не в курсе.

– Расскажешь?

– Конечно. Если одобрите, то буду их и копать.

Тимур взглядом указал на диван, и Глокеншпиль кивнул, разрешая присесть. Затем нажал кнопку на столе:

– Нина Васильевна, а принесите нам чаю.

– Сию минуту, Вадим Семёнович.

Когда Нина Васильевна внесла на подносе чай и тарелку с конфетами и пряниками, Глокеншпиль кивнул Тимуру, мол, угощайся, а сам откинулся в кресле и закурил, предвкушая интересную историю.

– Версия первая. Есть такой художник Мартен ван Фалькенборх, написал несколько картин в начале семнадцатого века. Одна из них – «Речной пейзаж со сценой добычи железа», – Тимур отпил чаю. – Возле плавильни изображены каменные плиты с нашими крестами. Предполагаем, что это формы для плавления или своего рода инструкции для изготовления чего-то важного. Например, дамасской стали.

– Погоди, голубчик. Секрет дамасской стали уже и не секрет вовсе. Многие куют её, и успешно.

– Знаю, да. Но также мне известно, что это просто использование названия. Про дамасскую сталь-то все слышали. А как она делается на самом деле – никто не знает. Ну, из покупателей ножей. Так что сплошной маркетинг. На самом деле дамасская сталь создаётся не так, как рассказывают современные кузнецы.

– А как? – Колокольчик заинтересованно подался вперёд.

– Давайте в другой раз расскажу? Сейчас нам про плиты важнее, – увильнул от вопроса Тимур. – Вот ещё вторая версия: кресты вовсе не кресты, а что-то вроде предметов искусства древней цивилизации.

– Каких предметов и какой цивилизации?

– В данном случае их можно назвать декоративными фрагментами отделки какого-то культового сооружения. И собрав плиты в единое полотно, мы узнаем чуть больше о культуре и верованиях древних строителей. И об их технологических возможностях. Вспомните дело о «консервах».

– И ты думаешь, что там, на этой картине, ты найдёшь ответы на вот такие вот сложные вопросы?

– Как минимум смогу избавиться от нерабочего варианта, а это тоже приблизит нас к разгадке – не потратим время и силы в ненужном направлении.

– Да… Интересно… – Глокеншпиль задумался ненадолго и наконец изрёк: – О чём-то таком и предупреждали.

– Кто? – уточнил Тимур.

– Там! – палец начальника снова указал куда-то в потолок. – Что ж, подготовьте все документы для командировки.

– Спасибо, Вадим Семёнович!

– Раз этот вопрос закрыли, давай рассказывай про дамаск! Нина Васильевна, ещё чаю и никого не пускать ко мне, если не горит.

И Тим приготовился рассказывать.

– Мифов и легенд вокруг этой стали множество. Почти столько же, сколько о булате. Но о нём уж точно потом как-нибудь, хорошо?

– Хорошо-хорошо, – Глокеншпиль прихлёбывал крепкий ароматный чай из чашки с гербом управления. – Ты начинай.

– Начать стоит с того, что историки до сих пор не пришли к единому мнению о месте происхождения дамасской стали.

– Не понял? – Вадим Семёнович развернул «Мишку на Севере», потом завернул обратно, сложив уголки аккуратным треугольничком, и взял пряник.

– Кто-то считает, что Дамаск был просто местом, где эта сталь продавалась в слитках. Эдаким базаром или ярмаркой. Не только сталь, конечно. А вообще всё. Такой вот был центр мировой торговли в древности.

– Как Новгород?

– Ну… Пусть как Новгород, да. Торговый город, – Тим уже понял, что без подробностей его не отпустят. – А производилась эта сталь где-то в Индии. В слитках её перевозили в Дамаск и там уже ковали.

– Очень это похоже на то, как сейчас заводы там размещают, да?

– Интересная аналогия, очень похоже на правду. По преданиям, сабли из дамаска были лёгкими и настолько прочными, что разрубали даже кольчугу. И настолько упругими, что могли сгибаться в кольцо.

– Однако… – протянул Глокеншпиль.

– Такое оружие существует до сих пор, кстати. Меч-пояс называется. Сейчас ясно только одно – технология была сложнейшей. Сначала литьё, потом медленное охлаждение, щадящая ковка для сохранения определённого количества углерода в стали. Как в те времена определяли этот самый углерод – тоже не совсем понятно. Назовём это мастерством прошлых цивилизаций. Столетиями учёные пытались восстановить секреты древних мастеров. По версии современной науки, именно эти эксперименты и дали толчок к открытию легированных сталей.

– С примесями которые? – уточнил Глокеншпиль.