Состав гремел и мчался, а я уже третий раз перечитывал это письмо и не мог понять чего мне больше опасаться по приезде: полоумного коллеги или странных местных жителей. Честно говоря, я бы вполне мог понять селян, какой-то чужак заперся в доме на пригорке и постоянно таращится на них, а как только ловит их взгляд на себе – старается затаится… Не мудрено, что интерес у местных к этому дурачку стал выше. Тем более, какие три золотника за извозчика? Меньше всего мне хотелось находится в этом задрипанном крае с сумасшедшим. Но такова моя работа на этот раз. Слухи, ходившее об этих местах не внушали желания появляться там, но, в большинстве своём, это просто вымысел, который, со временем, обрастал всё новыми и новыми подробностями, трактовками и так далее. Разбойники – вот главная проблема, а всё остальное местный фольклор, не иначе. Он писал про оружие, но, чёрт возьми, я могу поклясться, что думал о том, как бы мне не пришлось стрелять в этого сумасшедшего. Потому что в его письмах именно он представлял из себя человека наиболее опасного, а не странные местные. И в каком порядке были написаны эти письма? Ободряющий «огрызок» я получил последним, но, что-то мне подсказывает, что оно было написано первым, а это, судя по всему, четвёртое, то бишь последнее.

Поезд прошёл больше половины пути… И вдруг затормозил, я отвлёкся от размышлений о прочитанном. Оказалось, что мы приехали в какой-то небольшой городок. Остановка обещала быть долгой. Мне захотелось выйти и немного размять свои члены. Я собрал всё со стола и уложил в свой чемодан, взял ключ от купе и вышел, заперев его. В тамбуре были открыты окна. Свежий ночной воздух ударил в нос, недавно здесь была гроза.

Спрыгнув на перрон, я обнаружил полнейшее запустение, ни души вокруг. Было достаточно морозно. Но лёгкое пальто отводило от меня всякую угрозу заболеть. Так непривычно было, после нескольких лет запоя, обнаружить себя погрязшим в волнениях и заботах, стоящим на каком-то пустынном перроне, чёрт знает где. Ночной бриз очищал моё сознание, и с каждым новым вдохом я понимал всю плачевность моего положения. Но не только это. Чувствовалось жизнь, моя собственная жизнь, чувствовалось моё тело. Я вспоминал и принимал все ошибки, которые были совершены мной, соглашался со всеми стремлениями и мечтами, что не покидали меня никогда, и, наконец, я распознал вкус собственной жизни, а послевкусием за ним, тонкой-тонкой ниточкой, плелась горечь. Мне было ясно, что всё, произошедшее со мной в этот вечер забудется, и уже ничего не поменять. Это был лишь отзвук настоящего откровения, отброшенного за ненадобностью. То, что я не смогу принять в полной мере, то, что я не стану реализовывать. Жребий был брошен. Поздно сворачивать с пути. Я смирился с этим, и, более того, считаю это единственным верным решением.

Раздался звон колокольчика. Я вернулся к насущному. Проводница подала сигнал к скорой отправке, пора возвращаться внутрь. Я окинул взглядом развернувшуюся пред взором моим панораму. Подумал о мягкости этой домотканой тёмно-синий пелены, что укрыла это место, и ступил обратно в стезю своего долгого путешествия.

***

Меня разбудил настойчивый стук в дверь, я глянул в окно, залитое светом. Было утро. Кто-то продолжал настойчиво тарабанить в дверь моего купе.

– Да сейчас, кто там?

– Откройте, сколько можно ждать?!

– Сколько хотите, столько и ждите.

Я встал и отпер дверь. Спустя пару секунд она открылась. И в моё царство молниеносно залетело два каких-то человечка. Сначала я подумал, что это дети, но низкий женский голос, родившийся в глотке человечка, сразу выпнул эту идею подальше из моей черепушки. Посмотрев на них, мне всё стало ясно. Это были два карлика.

– Сколько сейчас времени и что вы тут забыли?

Один из них повернулся и фыркнул в мою сторону, затем развернулся и продолжил копошиться в огромном бауле. Я слышал про таких… Маленькие и наглые, постоянно норовят что-нибудь украсть. А как выпьют начинают лезть всё ближе и ближе. В этот момент мне были понятны чувства любого медведя, которого разбудили посреди его зимования. Хотелось хорошенько им вдарить. Соседей по купе я точно не ждал, тем более подобных. Не зря же выкупал все места. Я встал и положил руку на плечо одному из этих карапузов, нагнулся и отчётливо повторил ранее заданный вопрос. Они вытянулись в струнку, карлик начал поворачивать голову, но делал это очень медленно, будто сама смерть стояла за ним. Наконец он довершил оборот. Я посмотрел в его глаза, а он в мои. Его лицо исказилось и выразило абсолютно всё его поганое нутро в единой гримасе. Эта тварь харкнула в меня и ударила по руке, что лежала на его плече. Шок охватил меня. Ступор. Глаза начали заливаться кровью. Я многое в жизни мог стерпеть, но это… Я посмотрел на них, глубоко вдохнул и мой нос прошиб аромат гнилой рыбы. Они начали раскладывать свои пожитки. Это было последней каплей. Схватив этого поганца одной рукой за шкирку, а второй за ремень, я набрал хорошую амплитуду и пустил этот человеческий огрызок в стенку тамбура. Будучи в свободном полёте, он бросил взгляд на атланта, подарившему ему птичий дар. Его глаза стали шире, а рот открылся. Он хотел завопить… Глухой звук удара растёкся по тамбуру. К такому исходу событий он явно был не готов. Его подруга повернулась ко мне и начала бранить меня, что есть силы. Мои перепонки чуть не лопнули, эта сука перешла на фальцет. Она замахнулась, хотела ударить. Но, не тут-то было, зверь проснулся во мне… Перехватив её руку, я лёгким движением ноги выпнул это тело из своих покоев. Этот полёт был не таким успешным, словно мешок корнеплодов, она грохнулась на деревянный пол тамбура. По мне стекала эта ядовитая слюна… Но я был доволен собой. Парочка замерла и смотрела на меня, они не могли понять каким образом оказались в таком положении. Просверлив их взглядом, я развернулся собрал всё их барахло и вытряхнул его прямо на их квадратные морды. Захлопнул дверь и закрыл её на ключ. Сел на своё ложе, вытер харчу этого гнома, и довольным вернулся к погружению в царство сновидений. Последний вопрос, которым я задался, был о времени. Сколько сейчас времени?

***

Оставшуюся часть пути я спал, спал и спал. Мой сон никто и ничто не тревожило. Меня будто и не существовало в мире. Заспанный, с огромной тяжестью я открыл глаза. За окном пролетала засушливая степь. Меня передёрнуло. Подобный пейзаж мог означить лишь то, что в пределах часа-двух я окажусь на месте. Благо мой долгий сон обеспечил меня тяжким пробуждением, которое, в свою очередь, совершенно точно обезопасило меня на некоторое время от неприятных дум. Так я думал, но они появлялись сами собой, а мой мозг будучи слабым после пробуждения не мог оказать никакого сопротивления. С каждой секундой моего приближения к намеченной точке тревога и страх сеяли всю больше зёрен в моем существе. Замешательство постепенно поглощало меня… Чего я так сильно страшусь? Того, что мне не заплатят? Или сгину? А как сгину, если и так? Где-то проскальзывали намёки на вопросы по типу: «что делать?», «а как быть?» и остальные из их древа. Но на них у меня точно не было ответов и искать я их не собирался… Мою голову буквально сношали, и это было отнюдь не приятно. Я встал и быстрым шагом направился в тамбур. Дверь оказалась закрыта. Точно. Два карлика. Чем-то пованивало. Я отпер замок и открыл дверь Солнце ослепило меня, видимо, оно стремилось к закату. Я сделал шаг к лучам на встречу. Чем-то ужасно завоняло. В тамбуре стоял отвратительный смрад. Я зажал нос и направился искать ответственного. В моём вагоне не было ни единой души.

– Проводник!