Моя мама и папа оба были модниками (заслуга папы, который умудрялся доставать самые трендовые вещи тех лет. Моё чувство стиля и умения выискивать самые трендовые вещи – его наследие), поэтому у бабули было много родительских шмоток. Их свозили туда, когда они переставали быть актуальными, а для нас с Дашей это был целый мир МОДЫ! Мы устраивали показы, наряжаясь во все эти блузы с огромными подплечниками, ремнями с золотыми пряжками, бабулиными шляпками и мамиными туфлями, совершенно не по размеру. Это была не просто проходка по подиуму – мы создавали шоу, продумывали наряды, быстренько переодевались по очереди после каждого выхода и, безусловно, получали овации от бабушки Тамары.
Бабушка Матрёна совершенно творческая дама! Она вязала руками, на машинке, плела макраме, шила, выдумывала для нас творческие занятия с сестренкой в детстве. Именно она научила меня вязать, именно она зародила любовь к творчеству, созданному руками. Её толстенные альбомы со всевозможными узлами по макраме и петлями в вязании, я забрала себе в наследство, после ухода бабы Томы и передам этот навык своим детям и внукам. Творчество – это наша родовая медитация.
Эти воспоминания лет с 5-6 мои личные, я помню бабушку Матрёну плохо, она рано ушла, когда мне было лет 7. Лейкемия забрала её к Богу, оставив бабушку Тамару справляться дальше с этой жизнью самостоятельно. Она так и не разрешила себе найти другого мужчину, считала это тратой времени, да и не верила больше в них.
И она справлялась, на самом деле очень круто справлялась. Она быстро вышла на пенсию и это было единственным её доходом, но она ловко обустроила свою жизнь вокруг скромной пенсии. Так ловко, что умудрялась дарить нам подарки или конверты даже на самые непримечательные праздники.
Очень недолго в нашей семейной жизни была дача бабы Томы и Матрёны. Она находилась в черте города, у школы интернат, до неё мы ездили на трамвае, буквально несколько остановок от дома бабушки. Эта дача также в воспоминаниях является местом сакральным, волшебным. Там было столько всего интересного, что можно было разглядывать часами и бабушин авантюризм добавляет мистики в воспоминания. Участок располагался под огромнейшими деревьями, даже не представляю сейчас, как растения получали солнечный свет, потому как я помню этот сад в неизменной тени огромных деревьев. Не исключаю сейчас, что это с высоты моего детского роста они казались гигантами.
Домишко был малюсеньким, с одной комнаткой, оклееной обоями и кружевными занавесками. Там было две кровати с шторками, где мы спали дневной сон, была деревянная лошадка и очень много света. Малюсенькая кухонка, скорее была сарайкой. И там всегда был бабулин травяной чай в термосе!
Этот чай сопровождал нас везде! Когда мы с Дашей принимали ванну и часами сидели в ней и играли, нам приносили прямо туда блинчики с сиропом и чай. В театры, когда мы ходили на детские выступления, в антракте всегда был чай и перекус. На прогулках. На балконе летом, где у нас с Дашей был “курорт” на надувном матрасе. Зимой, летом, весной – всегда, все годы неизменный травяной самый ароматный на свете чай.
Баба Тома познакомила меня с нетрадиционной медициной. У неё почти все шкафы были забиты травами, лекарственными настойками собственного производства, литературой с самыми удивительными рецептами самодельных лекарств от всех недугов. Почему я говорю “от всех”, потому что каждую интересную статью она также складывала в свой архив. Были папки для всего – глаза, сердце, ЖКТ, зарядка, контрастный душ, баня и тд. Эти архивы занимали всю её темную комнату – в шкафу от пола до потолка. Она была Гуглом своего времени. И четко знала, где и что лежит, как быстро найти информацию по нужной теме.
Самое интересное, что эти подшивки она делала для нас. Чтобы помочь всем нам – детям и внукам. Удивительная женщина.
Её ритуалы здоровья легли в моем бессознательном, как норма. И сейчас, в свои 34, я понимаю, что тяга к нетрадиционному подходу в здоровье – не моя авторская разработка, это бабулино наследие. Я помню, как каждое утро, просыпаясь, она садилась в кровати и бережно своими же руками снимала с себя застоявшуюся энергетику ночи с тела. Вела руками по голове, рукам, ногам и сбрасывала это всё на пол. Стояла на голове каждый день и делала зарядку. Контрастный душ и баня были её лучшими друзьями до тех пор, пока она могла ездить в общественную баню. Поиски лучших чистых трав на рынке, сезонных ягод для засушивания или замораживания, заготовки лекарственных растений, сухофрукты, мёд – в этом вся баба Тома.
Сейчас, осознавая это, я в натуральном шоке. Она открывала мне тогда целый новый мир совершенно иного подхода к здоровью и телу, к ритуалам, дисциплине и заботе о себе. И сейчас это – неотъемлемая часть моей жизни. Благодарю и люблю тебя, бабулечка!
Вся её жизнь была очень непростой – старший сын пропал без вести во время первых военных действий в Украине, средний отдалился, как смог, младший (мой папа) был выдающимся авантюристом, чем часто вводил её в состояние стресса, принося всё новые и новые кейсы именно к ней. Там и алкоголь, и долги, и семейные неурядицы и много еще чего. Она тяжело уходила. Сначала просто начала угасать, теряя зрение в катаракте, потом замедлилась, потом инсульт и половина тела предала её, а после была неделя в пространстве между миров, где физика тяжело прощалась со всей болью.
Это была моя первая осознанная встреча со смертью. Я чувствовала её холодное присутствие всем телом. Я приходила заботиться о ней, когда она стала совсем беспомощной и очень хорошо помню эти наши разговоры. Я понимала, что скоро она уйдет и жадно хватала любые её воспоминания о жизни. Где и как она познакомилась с дедом – оказалось, что он был невероятным красавцем и она очень его любила. О её работе фотографом, детстве, прабабушке и детях.
Она очень любила сладкое и в последние разы я обязательно приносила ей небольшой кусочек тортика, кормила её с ложечки и включала с телефона её любимые песни. Песни её молодости, её жизни. Она подпевала, как могла, ртом и телом, которые уже очень плохо слушались, но я знаю точно, что ей было тогда хорошо. Очень хорошо. В любви, заботе и с тортиком внутри. Люблю тебя, моя милая, маленькая, невероятная бабулечка Тома. И благодарю за лучшее детство!
Не подумайте случайно, что я пишу эту книгу для вас, для родителей или ещё для кого – она только для меня. В момент её написания внутри меня рождается новый мир моей памяти, я делаю это осознанно, потому как очень много лет считала себя ребенком и человеком несчастным, чья жизнь сложилась криво. Но я пишу и осознаю, что я была самым счастливым ребенком на земле, купалась в море чистой любви и заботы. Прямо сейчас я меняю своё прошлое, настоящее и будущее. И разрешаю вам подглядеть за этим процессом.
Теперь, когда вы знаете о жизни родителей моих мамы и папы, вам будет проще осознать, что было дальше.
Мама родила меня в 18 лет, первые годы мы жили то у одной, то у другой бабули. Мама не работала – растила меня. Папа крутился, как мог и проходил службу рядом с городом. Часто бывая дома и, как мог помогал маме со мной. Помощников у нее было очень много. Я была первой внучкой в семье и первым ребенком среди их друзей, поэтому нянек у меня была целая куча! Плюс – я была куклой, еще и невероятно симпатичной и сладкой.
Не знаю, как складывалась их жизнь в те годы, я могу довериться лишь рассказам родных, но точно знаю, что мои первые 6 лет были наполнены огромным количеством любви и внимания.
Мне дарили кучу подарков, папа доставал нам с мамой самые невероятные наряды и гаджеты тех времен, которые было просто не достать. В этом помогала его юркость и огромное чувство ответственности. И, конечно, его огромное сердце полное любви.
Он очень заботился и о маме и обо мне. Разгружал маму по дому, вкусно готовил, мыл полы и стирал пеленки, параллельно нёс службу в армии и часто приезжал домой, тк был рядом. Мытье моих длинных темных волос, как и ванна в целом – были его зоной ответственности, только он мог справиться с моим нежеланием мыть голову. Он вставал ко мне по ночам, чтобы сонную меня усадить на горшок. Часто укладывал меня спать и всё время с умилением вспоминает, как я спала попкой кверху, а головой на матрасе.
