Я читал, а внутри меня почему-то вскипала злоба. Западное отделение гидропоники, пострадавшее от космических чудищ, очистили от мусора, поставили туда ящики и пересадили в них растения из восточного отделения гидропоники. Поскольку автоматика в западном – правом – отделении вышла из строя и ремонту не подлежала, за растениями приходилось ухаживать вручную. Руководил этими работами агроном Эммет Бранстэд. В общем, к моей великой досаде, Филип позаботился обо всем…

Черт бы его побрал! Выходит, корабль может обойтись без меня. И очень даже неплохо. Этот гардемарин, оказывается, переплюнул меня!

Я был взбешен и в припадке жалости к самому себе потребовал доклады со всех постов корабля. Увы! Везде был идеальный порядок: и в отделении регенерации, и на посту связи, и в обоих отделениях гидропоники.

Ладно, все равно что-нибудь да не так. Я стал искать, к чему бы придраться. В какой секции Филип держит мятежников? В бортовом журнале записей об этом не было. Я уже хотел звонить в гардемаринскую каюту, но вовремя спохватился – ведь Филип сейчас отдыхает. Я соединился с инженерным отделением.

– Инженер, вы не очень заняты?

– Не очень, командир. Обучаю своего помощника Деке.

– Зайдите, пожалуйста, на мостик.

Я отложил микрофон и стал ждать. Инженер Касавополус явился через две минуты. На зов командира любой член экипажа мчится со всех ног.

– Касавополус, насколько я помню, вы приняли беспризорников, которых мятежники держали в заложниках.

– Так точно, сэр. С ними все в порядке, они вне опасности. Только двух девчонок избили.

– А мятежники в какой секции? В четвертой?

Касавополус промолчал.

– Отвечайте, – потребовал я.

– Возможно, вы и собирались перевести их в четвертую секцию, но я им этого не обещал, – пожал он плечами.

– Где они, Касавополус?! – Я хватил кулаком по компьютерному столику.

– В карцере, разумеется. Там, где им место.

– Но я обещал поместить их в четвертую секцию, если они сдадутся.

– Ну и что? Обещание было вынужденным.

– Я дал им слово. Поклялся.

– Считайте это военной хитростью или чем хотите, не имеет значения. Надеюсь, вы их казните, не так ли?

– Не могу, Касавополус. Я дал слово.

Инженер понял, что я не шучу, и с нажимом произнес:

– Кому?! Им?! Этим подонкам? Только сумасшедший может позволить им шастать по всему кораблю! Они же…

– Касавополус!

– Будь я проклят, если пойду на уступки этим негодяям! – крикнул он и умолк: на командира запрещено повышать голос.

В наступившей тишине мы долго сверлили друг друга взглядами.

– Вы свободны, Касавополус.

– Так точно, сэр! – Он отдал честь и с гордым видом вышел.

Прежде чем сесть, я долго мерил шагами мостик – никак не мог успокоиться; еще раз посмотрел бортовой журнал, но записи о мятежниках так и не нашел.

– Керрен! – крикнул я.

– Слушаю, командир, – тут же отозвался компьютер.

– Я пойду в гардемаринскую. Следи за обстановкой и, если что, вызывай меня.

– Конечно, командир Сифорт.

Я шел по коридору, глядя под ноги, погруженный в свои невеселые думы, и едва не налетел на ведро. Поднял голову и увидел Эдди Босса со шваброй в руках.

– Что ты тут делаешь?

– Главный велел мыть пол. Мыть и мыть! Мыть и мыть! – с обидой в голосе ответил Эдди. – Ты говорил, нужна помощь. Разве это помощь – мыть пол?

Я решил не связываться с ним и пошел дальше. Неужели Филип опять взялся за старое и мучает подчиненных? Я подумал о Грегоре, и мне стало не по себе. Ведь Грегор – кадет. Надо проучить Филипа! Чтобы неповадно было издеваться над низшими по званию.

Забарабанил в дверь гардемаринской каюты. Мне открыл Грегор Аттани в новенькой униформе. Он улыбнулся мне, потом спохватился и отдал честь.

– Здравствуйте, сэр, – сказал он приветливо.

– Смирно! – заорал я. – Он что, так ничему и не научил вас?!

Грегор вытянулся в струнку, улыбка сбежала с губ.

– Извините, сэр.

– Где мистер Таер?

– Здесь, сэр.

Появился Филип в штатских штанах и спортивной майке, с переброшенным через плечо полотенцем. Он швырнул полотенце на стул и принял стойку «смирно».

– Вольно! – бросил я им. Грегор пошел к своей койке.

– Эдди Босс, – произнес я, в упор глядя на Филипа.

– Да, сэр?

– Что он делает?

– Моет полы.

– Сколько дней он будет их мыть?

– Осталось пять дней.

– За что? Филип помрачнел:

– За неподобающее поведение на мостике.

Грегор разинул рот от изумления.

– Вы не согласны с моим решением по его поводу, мистер Таер? – спросил я.

– Согласен, сэр. – Филип угрюмо уставился на стену. – Что ни говорите, сэр, а он совершил проступок. И мытье полов ему не повредит.

– Хорошо. – Досадуя, я понимал, что Филип прав. – Пусть еще завтра моет, и все. На этом точка!

– Есть, сэр.

– А теперь, – строго заговорил я, – поговорим об Андросе и Клингере. Вы посадили их в карцер?

– Никак нет, сэр. Это сделал мистер Касавополус. Я только оставил их там.

– Вы знали, что я обещал не сажать их в карцер? – Я повысил голос.

– Так точно, сэр, – спокойно ответил Филип. Его спокойствие выводило меня из себя.

– Значит, вы нарушили приказ.

– Никак нет, сэр, – улыбнулся Филип. – Я не получал приказа переводить их в четвертую секцию.

– Ты, чертов юрист! – заорал я, нанеся ему незаслуженное оскорбление. – Мог это сделать и без приказа! Ты знал, но не захотел подчиниться!

Филип посмотрел мне в глаза, набрал в легкие воздуха, чтобы успокоиться, и ответил:

– Сэр, в тот момент я не обязан был подчиняться вашим приказам.

Я открыл было рот, чтобы обрушить свой гнев на дерзкого гардемарина, но не нашелся, что сказать, только до боли сжал кулаки. Потом выпалил:

– Десять нарядов вне очереди, мистер Таер!

– Есть, сэр, – ответил он побледнев.

Я вышел, в сердцах хлопнув дверью, дошел по коридору до лестницы, перепрыгивая через ступеньки, спустился на третий уровень и ворвался в инженерное отделение.

– Касавополус! – заорал я.

– Одну минуту, – .откликнулся он. И вскоре появился из складского помещения. За ним следовал Деке, таща тяжелый ящик.

– Ступайте в четвертую секцию, Касавополус. Уберите с дверей панели управления замками и динамики, оставьте только связь с мостиком. Из кают четвертой секции уберите все инструменты и оружие.

– Приказ понят и принят к исполнению, сэр. – Касавополус горько усмехнулся. – Не возражаете, если я немного выпью после этого?

У Деке от такой наглости челюсть отвисла.

– Как вы посмели! – завопил я.

– Действительно, как я посмел?! – с издевкой произнес Касавополус и вытянул руку. – Вот мои пальцы, командир. Хотите отчикать? Выбирайте любой! За непочтение к вам вы грозили отрезать мне лазерным пистолетом кисть. А те подлые гады стреляли в вас. Захватили мое инженерное отделение, взяли заложников. А вы собираетесь поселить их в пассажирских каютах?! Лучше отрежьте мне руку. Ведь у меня есть вторая!

Я прислонился к стене, положил пылавшую ладонь на ее прохладную поверхность.

– У меня тогда не было выхода, – промолвил я, – Я должен был любым способом вывести вас из запоя. У меня был только один офицер, Филип Таер. На корабле царил хаос. Я просто не знал, что мне делать.

– Деке, выйди, мне надо поговорить с командиром наедине, – обратился Касавополус к матросу и, когда тот вышел, смерил меня ледяным взглядом. – Я не уважаю вас, Сифорт. Вы, пожалуй, догадались об этом. Я тогда основательно струсил. За прожитые полвека не пришлось испытать ничего подобного. Когда этот вонючий козел Тремэн бросил корабль, мне ничего не оставалось, как пить. Вы, конечно, нагнали на меня страху, здорово разыграли, только очень жестоко. Охота напиться до полусмерти прошла, а вот ненависть к вам осталась.

– Вы больше не боитесь меня?

– Нет, – криво усмехнулся он. – Руку отрезать вы можете, а вот душу не отрежете. Я буду подчиняться вашим приказам, отдавать честь, вежливо разговаривать при других. Но только для виду.