– Так точно.

Дакко забыл добавить «сэр», но сейчас было не время учить немолодого и без того подавленного человека армейской вежливости. На том мы и расстались. Дакко остался на первом уровне охранять лестницу, а я стал спускаться; остановился на втором уровне, огляделся, убедился, что в коридоре никого нет, и начал спускаться на третий. Когда дошел до середины лестницы, закружилась голова, задрожали колени. Рана напоминала о себе. Как бы не покатиться вниз. Схватился за перила и осел на ступеньку, несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь унять головокружение.

Наконец немного полегчало, и я двинулся дальше. Не доходя до третьего уровня, осмотрел коридор. Где-то дальше, я знал, затаился Клингер с сообщниками. Вспомнил запах паленого мяса, исходивший от Симмонса. Рука потянулась к пылавшей щеке, ноги не слушались. Меня сковал страх. Боец из меня сейчас никакой. Но не сидеть же без конца на ступеньках, Филип и Дакко в опасности. Промедление только на руку мятежникам, они получат возможность оправиться, собраться с силами.

Я был не в силах сдвинуться с места. Идти дальше – бессмысленно. Силы – на исходе. Надо возвращаться, пока не поздно. Я медленно побрел наверх.

Что бы такое придумать? Остаться охранять арсенал самому, а Таера и Дакко послать за автогеном? Или поставить на первом уровне Грегора Аттани и Уолтера Дакко, а нам с Таером пойти за инструментом?

Так я добрался до второго уровня и остановился, погруженный в размышления. Как объяснить Таеру и Дакко, почему вернулся? Ведь рана моя не настолько серьезна.

Я топтался на месте. То поднимался на пару ступенек, то снова спускался. Как я посмотрю Филипу в глаза? Чем оправдаю свою трусость, черт возьми! Уж лучше сдохнуть!

Забыв о предосторожности и ругаясь на чем свет стоит, я собрал все силы, сломя голову помчался вниз по лестнице и выбежал в коридор третьего уровня с винтовкой наперевес. Сердце громко стучало. Огляделся – никого. Можно идти к инженерному отделению. Проходя мимо первого кубрика, я вдруг подумал: не выпустить ли новобранцев? Нет, они не вооружены… Я поспешил дальше.

Я добрался до инженерного отделения и стал набирать на кодовом замке двери шифр. В любой момент мне могли выстрелить в спину. Слава Богу, все обошлось; дверь открылась, я проскользнул внутрь.

Инженер Тележник сидел за столом. При моем появлении глаза его округлились от ужаса.

– Господи Иисусе, командир! – воскликнул он. – Я не пил, клянусь!

– Не бойтесь, я не за этим пришел, – проговорил я, еще не отдышавшись. – Мятежники у вас были?

Его страх сменился удивлением.

– Где-то час назад был слышен шум. Не знаю, что это было, но сюда никто не заходил. А что у вас с лицом?

– Мне нужны автоген и лом. Надо взломать дверь оружейного склада. Где они?

– На складе инженерного отделения. Там есть два набора для газовой сварки. Остальные – в мастерских.

– Следующая дверь? – спросил я, пытаясь вспомнить, где расположен склад инженерного отделения.

– На склад можно попасть не только из коридора. – Инженер медленно встал. – Но и отсюда.

– Быстрее, черт возьми!

Инженер заспешил. Что это со мной? Ругаюсь и ругаюсь. Если доберусь до Земли живым – не видеть мне больше корабля. Уволят за богохульство. Ну и черт с ними, с полетами!

Я нагрузил инженера газовой горелкой, баллончиками и большим ломом, а сам пошел сзади с винтовкой. Мы медленно продвигались к восточной лестнице, когда откуда-то сзади донеслись голоса. Я замер, прислушиваясь. Голоса были еще далеко.

– Беги! – прошептал я.

Инженер стал что есть мочи карабкаться вверх по лестнице. На втором уровне мелькнула чья-то тень; я невольно вскрикнул и выстрелил, но, слава Богу, промазал – это была Анни.

– О Господи! Извини!

– Почему командир стрелять Анни?! – запричитала она, окаменев от испуга. – Анни не делала плохо. За что, командир?

– Ты чертовски меня напугала! Давай быстро в свою каюту, запри дверь и не высовывайся! – прикрикнул я на нее.

– Почему бежать? Почему кричишь? Кто…

– Беги! – заорал я, теряя терпение.

Наконец Анни ушла, и я начал подниматься по лестнице. Теперь первым шел я, инженер – следом за мной. Тут я вспомнил, что должен сделать, и резко остановился. Инженер налетел на меня, едва не сбив с ног.

– «Дерзкий»! – крикнул я.

– Понял, – ответил Дакко с первого уровня. Я снова полез вверх, в спину мне тяжело дышал Тележник. Слава Богу, лестница скоро кончилась.

– Оставайтесь на посту, мистер Дакко, – приказал я, – а мы пока поработаем с арсеналом.

– Хорошо, сэр! – ответил он и тут же поправился: – Есть, сэр.

Я улыбнулся и помчался дальше, мне было не до формальностей, но, когда наткнулся на мертвого Симмонса, моя улыбка погасла.

Пока инженер возился со сварочными приспособлениями, я пошел к западной лестнице, к Филипу. Он стоял, положив руку с пистолетом на перила.

– Все в порядке?

– Так точно, сэр. Никаких происшествий.

Сгорая от нетерпения, я наблюдал, как инженер методично режет броню тяжелой двери. Арсенал и мостик – два наиболее укрепленных места на корабле. Белое пятно на металле под струей раскаленных газов двигалось чертовски медленно.

Щелкнул настенный динамик – включилась корабельная связь.

– Командир, тревога! – зазвучал из динамика испуганный голос Грегора Аттани.

Чертыхаясь, я кинулся к мостику, выстучал на клавиатуре замка код, влетел внутрь, запер дверь.

– Я ничего не трогал, клянусь! – Грегор старался перекричать вой сирены и громкий голос Керрена. – Это только что началось…

– Молчать! – Я бросился к пульту управления.

– Дверь инженерного отделения в опасности! – докладывал Керрен. – Ее пытаются взломать!

Я вырубил тревогу; красные лампочки перестали мигать, звуковая сигнализация смолкла. На лице Грегора застыл испуг.

– Ты здесь ни при чем, – успокоил его я. – Все не так страшно!

– Господи! А я думал, опять напали эти чудища!

– Спокойнее. Никаких чудищ нет.

Итак, мятежники пытаются захватить инженерное отделение.

Когда эти негодяи вламывались в арсенал, они первым долгом вывели из строя клавиатуру замка. Поэтому Керрен тогда не подал сигнала тревоги. А теперь, в спешке, сразу принялись резать дверь автогеном. Датчики почувствовали жар газовой горелки, и сигнализация сработала.

На мятежников следует напасть, пока они не ворвались в инженерное отделение. Но каким образом? Оружия мало, в моей винтовке почти не осталось зарядов. Решающего перевеса в силах у нас нет, а рассчитывать только на удачу нельзя.

Дождаться, пока инженер Касавополус вскроет дверь в арсенале, и взять там оружие? Но за это время мятежники успеют забаррикадироваться в инженерном отделении. Электроснабжение корабля окажется под их контролем. Допустим, я отрежу им доступ к продуктам питания. А они отключат электричество. Полный тупик. Как же быть?

– Продолжай дежурство, – приказал я Грегору, выскочив с мостика. – Гардемарин Таер! – Я жестом приказал ему идти к восточной лестнице, где стоял Дакко. – К инженерному отделению! Они там!

Мы спустились на третий уровень. Я шел впереди, стараясь ступать бесшумно. Вот и инженерное отделение. Я успел заметить, как чья-то нога скрылась в большом отверстии. Значит, мятежники уже внутри. Я выстрелил, израсходовав последний заряд. Раздался крик. Видимо, отраженный от металла лазерный луч ранил мятежника в ногу.

На полу валялись две газовые горелки. За дверью слышался шум; изнутри дыру закрыли плитой – такие применялись для покрытия пола. Я надавил на плиту, и она поддалась; бунтовщики вмиг вернули ее на место, и дыра снова закрылась. Но я успел заметить их перепуганные лица. Я еще раз толкнул плиту, но она не сдвинулась с места. Видимо, ее чем-то закрепили. Инженерное отделение оказалось в руках мятежников.

Уолтер Дакко коснулся прохладным диском волдырей на моем обожженном лазером лице. Я поморщился от боли. Диск с тихим жужжанием лечил мой ожог биополем, боль постепенно стихала. В углу лазарета сидел за столом Филип Таер.