– Какие они восхитительные! – Блум прижала корзину с цветами к груди.

Она нашла ее у порога своей комнаты в школе магии. – Интересно, от кого они?

– О, у тебя появился тайный поклонник, – Муза отложила в сторону книжку про создание волшебных скрипок. – Или это Скай прислал?

– Не знаю, записки нет. А он бы обязательно написал мне, – сказала Блум.

– И этот поклонник очень богат, – заметила Флора, которая тоже была в комнате – занесла кристаллы для следующих магических занятий. – Это же сияющие лилии. Я про них читала. Стоят как половина дворца.

– У тебя таких нет? – удивилась Блум.

Цветы в корзине переливались серебром, словно были усыпаны блестками.

– Нет, – Флора вздохнула. – Но если они останутся у тебя, я смогу их уговорить дать ростки. Потом пересадим в оранжерею. Разрешишь?

– Конечно.

Блум поставила корзину с цветами на столик возле кровати. Не удержалась, еще раз наклонилась понюхать.

– Какой странный у них аромат. Недавно они пахли корицей, а теперь как скошенный луг.

– Завтра изучим. Сейчас уже поздно, – сказала Муза, выходя за порог. – Можно я заберу у тебя эту книгу? Мне понадобится для лекций.

– Конечно, – ответила Блум.

– Тогда хороших снов. Флора, отлепись от букета. Тебе же уже пообещали, что дадут ростки. И в конце концов, это не твой поклонник, – хихикнула Муза.

– Но мне очень интересно, кто это. Спокойной ночи, Блум, – Флора тоже вышла и закрыла дверь.

На Алфею медленно опустилась ночь. Где-то пробили часы, и сумрачные коридоры школы окутала тишина.

Блум легла в кровать, напоследок еще раз понюхав прекрасный букет. Теперь пахло теплым хлебом.

А вот сны Блум приснились странные.

Будто всю ночь она летела по темному тоннелю, а он никак не заканчивался. Потом впереди появился багровый свет, стало жутко, и Блум проснулась.

Вся дрожа от страха, прошла в ванную, поплескала на щеки водой и посмотрела на часы. До рассвета было еще далеко.

Она снова легла в кровать, зажгла ночник и вскоре уснула под его мягким светом.

– Эй! Эй! Вставай! – в дверь заколотили.

Блум вскочила. Спросонья она не понимала, что случилось. Кто-то напал на школу? Или надо опять мчаться на край света, потому что Трикс задумали недоброе?

– Сейчас, дайте одеться! – Блум побежала к гардеробу и наугад вытащила платье. Быстро переоделась, глянула в зеркало и удивилась блеклости цвета. Может, она оставила платье на солнце? Или волшебная чистка так повлияла? Впрочем, это мелочи, потом разберется, нужно спешить.

Блум открыла дверь, и мимо нее в комнату решительно прошла Муза – в непривычно темной и длинной юбке, а за ней Стелла, у которой на одежде не было блесток. Да и выражение на лице у подруги было самое мрачное.

– Что случилось?

– У меня не получилось вызвать засуху, – пожаловалась Стелла и поставила чашку с чаем, которую несла в руках, на стол. – И главное, я ведь все правильно сделала. И даже выдержала обязательное сидение в темноте перед тем, как произнести заклинание, но…

– Какую засуху? – непонимающе спросила Блум.

– Обычную. Смертельную. Долгую, – фыркнула Стелла. – Мне словно что-то мешало, какой-то свет.

– Скажешь тоже, свет, – Муза уселась на кровать Блум, достала из сумочки на поясе короткую потертую дудочку и заиграла. Звук вышел тонкий, рваный. От него хотелось сбежать или заткнуть уши. – Откуда в Алфее свет? Просто ты не особо старалась. И плохо слушала наставницу.

– Прекрати дуть в свою дуделку, – поморщилась Стелла. – У нее слишком приятный звук. Мелодичный.

– Ты права. Но это предмет с историей. Дудка крысолова. Я не могу заставить ее играть так, как надо.

– А как надо? – спросила Блум, переставая понимать, что происходит.

Подруги вели себя странно. Может, кто-то проклял их?

– Вот так, – Муза достала губную гармошку и заиграла.

Блум на мгновение показалось, что она сейчас умрет от омерзения. Звук был высокий, пронзительный, словно кто-то мучил музыку. Вернее, словно кому-то нравилось мучить.

Блум застонала, закрыла уши руками, пытаясь спрятаться.

– Эй! Блум, ты чего? – Муза перестала играть на ужасной гармошке.

– Прекрати! Это кошмар! – закричала Блум.

– Что, тебе не понравилось? Странно. Может, это так повлияла дудочка? – не поняла Муза, заложила за ухо темный локон и специально подула в гармошку еще раз, так, что Блум снова закрыла уши. – Ладно, больше не буду. Пойдем, посмотрим, как у Стеллы опять ничего не получится с засухой.

– Ха, у меня все получится, а ты как всегда будешь глотать пыль от моих сапожек, неудачница.

Муза криво улыбнулась, снова дунула в дудку и вышла за дверь, бросив:

– У тебя ничего не выйдет. Жду тебя снаружи.

– Стелла, когда Муза успела стать такой? – в ужасе спросила Блум. – Ведь еще вчера она была…

– Какой такой? – Стелла захлопнула шкатулку с драгоценностями, и Блум успела заметить, как одно из колец исчезло у нее в рукаве. – Она обычная, как всегда. Правда, дудка слишком приятно играет, но она ее испортит уже к вечеру. Готова поспорить.

– Зачем ты забрала кольцо? – спросила Блум, ткнув пальцем в шкатулку. – Почему не попросила его у меня?

Стелла скривилась:

– Проклятье, ты заметила! Можно подумать, ты бы его мне дала. У тебя снега зимой не допросишься.

Блум удивленно замахала руками:

– Да нет, что ты, бери, конечно. Если тебе так нужно. Я же просто спросила!

Стелла на секунду задумалась, потом быстро вытащила кольцо из рукава и бросила на стол:

– Ха, ты наверняка его хорошенько прокляла! Ничего другого я от тебя и не ожидала.

Стелла тряхнула волосами, спутанными и без блеска, как теперь стало заметно, и вышла из комнаты.

Блум устало упала на кровать. Что происходит? Почему ее подруги – такие внимательные, доброжелательные и нежные, вдруг стали похожи на… Трикс? Может, это все магия? Ее кто-то заколдовал, и ей мерещится? Или все вокруг сон?

Блум попробовала пробудить в себе силу, но вместо привычной и послушной магии отозвалась только пустота.

Ни искорки. Ни дуновения.

Она встала перед зеркалом и попробовала еще раз. Обычно послушная сила трансформации не отзывалась. Ни одно из привычных заклинаний не работало. Вся магия, которой Блум пользовалась, словно испарилась.

– Что же мне делать? – в ужасе прошептала она.

Взяла со столика чашку с чаем, оставленную Стеллой, сделала глоток и сразу выплюнула. Какая горечь!

Нет, это неправильно! Это не Магикс, не ее мир! И не ее подруги.

Стелла никогда не станет вызывать засуху и воровать вещи, а Муза не будет портить музыкальные инструменты. Это какой-то антимир. Антимагикс! И она в него попала против своей воли. И самое плохое – она не помнит, как переместилась сюда.

– Надо во всем разобраться! – решила Блум.

Но сказать легко, а без магии она беззащитна. Значит, нужно быть осторожнее. И не привлекать внимания.

Она сменила платье на самое тусклое, с рваным шлейфом и неровными швами. Спутала волосы. Выбрала черные тени, которые ей никогда не шли (так говорила Лейла, а уж она в этом разбирается). Взяла сумку через плечо, в которую положила украшения и светящийся шарик ночника. Ведь без магии она даже не сможет осветить себе путь в темном коридоре.

Блум остановилась на пороге.

Теперь, когда она обращала внимание на мелочи, стало видно, как эта комната отличается от ее настоящей комнаты в Алфее. Пыльная мебель с трещинами. Выцветший ковер. Засохшие цветы в вазе. Словно тут никто не жил лет двадцать.

– Ужасное место, надо выбираться отсюда!

Алфея, которая ждала Блум за дверью, оказалась неприветливой.

По стенам школы тянулись полосы плесени. В углах скопилась паутина, словно тут не убирали годами. На окнах грязь и подтеки. По подоконникам пробегали мокрицы и полупрозрачные жучки.