В нём также были раненные, донельзя уставшие от погони выродки, так что лишь небольшая часть енотов вначале могла броситься вдогонку и наперерез, пытаясь встать между руинами и отрядом Гелины. Они набегали разрозненной лавой и попадали под кинжалы людей и путров. Но они всё прибывали и прибывали, дробя отряд на отдельные группы, которые самостоятельно стремились прорваться к руинам.

Это был тот самый момент, когда их увидел Камрат.

Гелина и все участники последней схватки не видели мальчика на стене, да и, откровенно говоря, откуда ему здесь взяться, в дебрях Заповедника Выродков?

Предводительница взяла на себя самую сложную роль: кромсая подвернувшихся под руку енотов, отбрасывая их руками и ногами, она пропускала мимо себя слабых и детей, весь отряд.

Казалось, что вот она, цель, достигнута, как навстречу ей вышли вооруженные люди-мужчины. Здоровые, отдохнувшие, сильные.

«Так вот, оказывается, куда их гнали всё это время выродки, – подумала она в отчаянии, – под мечи чужаков».

Тут же, от злости и последнего порыва всего её существа на этом свете, как ей показалось, она бросилась на незнакомцев со своим жалким кинжалом…

Мозг её словно взорвался – она услышала голос Харана, а мгновением позже в одном из мужчин, ставшем на их дороге, узнала его. Жало кинжала уже было направлено в его грудь. Всё в ней сжалось, вспыхнуло обидой и болью ото всего того, что с нею случилось после таинственного исчезновения любимого человека. У неё вдруг отказали ноги, она, теряя сознание, упала в руки Харану.

– Мы их убьём всех! – скаля зубы, проворчала Ч”юмта.

Она стояла рядом с Гелиной и через спины сражающихся воинов видела нарастающий вал из убитых енотов.

Гелина покачала головой, не согласилась.

– Они скоро поймут бесполезность такой резни и уйдут.

– Не уйдут. Верь мне, канила, – не сдавалась Ч”юмта, – Они должны были загнать нас в ловушку, но не здесь, а где-то в другом месте. Теперь они либо все здесь умрут, либо доберутся до нас… Но они умрут! Им не пройти! Как я их ненавижу! – последние слова она проскулила.

– Я верю тебе, и надеюсь на то же самое, – прошептала Гелина и прислушалась, пытаясь понять, что делается у неё за спиной, где расположились её спутницы и где так же время от времени раздавались выкрики обороняющихся и нападавших.

К её удивлению, женщине, которая здесь была до их появления, удалось увести небольшую часть тех, кто пришёл с ней. Остальные стояли на площадке, где им было тесно, но безопасно, и они уже как ни в чём ни бывало, обсуждали вопросы, далёкие от недавних, таких, по мысли канилы, не проходящих насущных – как остаться в живых, быть не раненым, где взять силы для бегства… Они же шептали о ней и Харане, удивлялись мощности и стойкости Свима, внезапному броску мальчика, прихорашивались.

Зато путры были заняты в основном К”ньецем. Несколько самок вызвались помогать ему защищать лаз, облюбованный енотами для нападения.

И была среди последних хопперсукс по имени К”ньяна.

Глава 3

Памятуя о своей первой попытке, Камрат обратился к одной из прибывших с Гелиной самке – выродку из собачьих с тем, чтобы она помогла ему взобраться на стену. Он выделил её сразу из всех тех, кто мог ему отказать помощь.

Она выделялась молодостью, стройностью и высотой, была гладкошерстной и с ушами, свисающими, словно листики толстой бумаги по краям большеглазой личины с мало выдающейся вперёд челюстью. Одна лапина у неё была аккуратно заклеена кусочком ткани-заменителя кожи, и виднелся ещё незаживший порез на спине, но среди других выродков она выделялась какой-то странной чистотой и готовностью сделать всё, что попросит у неё Камрат.

Она забавно моргала, размахивая длинными ресницами, и не сводила с мальчика желтовато-прозрачных глаз, пока он представлялся и излагал ей свою просьбу.

– И что я должна сделать?

Говорила она хорошо, без подлаивания, как это делал Ф”ент, когда волновался или торопился выложить то, что хотел сказать. Она сейчас тоже волновалась, однако волнение не сказалось на произношении.

– Пойдём со мной, а что сделать, я тебе скажу на месте. Так будет проще, чем объяснять это здесь.

– А как тебя зовут, маленький и такой смелый человек?

Камрат без прежнего удовольствия посмотрел на неё. И эта туда же – маленький, смелый… Стоит ли ей отвечать. Сказал раз и хватит. Но тут же передумал. Иначе она, чего доброго, так дальше и будет называть его маленьким. Так и пойдет, если с первого дня все к нему начнут обращаться подобным образом.

– Я же тебе уже говорил, – буркнул он недовольно. – Меня зовут Камратом… И вот что, не зови меня маленьким. Мне уже пятнадцать лет.

– Вижу. Я не хотела тебя обидеть.

– Вот и зови Камратом,

Они стали подниматься вверх по откосу.

– Какое хорошее имя! – Неизвестно чему обрадовалась его странная помощница. – А меня зовут С”еста. Так меня в клане назвали. А люди и все другие любят больше называть меня Кокошей.

– Кокоша? – мальчик фыркнул, подражая К”ньецу. – Что же оно означает? Твоё имя?.. Держись, а то свалишься!

– Я и так держусь. А Кокоша ничего не означает. Это такое ласковое имя. Ой!

– Говорил тебе… Кокоша, – легко отчитал её мальчик за неосторожность. – Возьмись за мою руку.

Камрат помог Кокоше приблизиться к стене. После того, как он с К”ньецем побывал здесь в первый раз, под стеной появился натоптанный ими небольшой карниз.

– И что теперь? – удивленно произнесла Кокоша, ощупывая шероховатую стену, наглядно несущую на себе отпечатки древности.

Мальчик вдруг с сомнением посмотрел на неё. Выбирая Кокошу из толпы пришлых путров, он руководствовался, пожалуй, только внешним видом и тем, что она понравилась ему. Теперь, подойдя к месту, где от неё требовалась помощь, он засомневался, а способна ли она взять на себя такое дело? Сколько бы веса не было в его мальчишеском естестве, всё равно для его поднятия на стену надо было обладать соответствующей силой. А Кокоша показалась ему сейчас слишком утонченной, изнеженной, чтобы справиться с такой ношей.

– Мне надо забраться вон туда, – без надежды на успех проговорил Камрат, – а я сам не достаю…

– Конечно, не достаёшь, – не поняла его забот Кокоша и простодушно добавила: – Ты же ещё маленький.

– Не маленький я! – совсем возмутился Камрат. Он уже пожалел, что выбрал ее. – Я низкий… Ещё…

– Я и говорю… Разве я не права. Конечно, ещё, но скоро ты подрастёшь и станешь как все люди, высоким и…

Пока она говорила, Камрат безнадёжно посматривал на неё и не знал, как остановить поток слов. Наконец, набрался духа и прикрикнул, как любил это делать Свим в таких случаях:

– Помолчи, Кокоша!.. Вот так. Слушай меня и молчи! Мне надо забраться сюда… Ты что, не понимаешь?

– П-понимаю, – неуверенно пролепетала Кокоша, потрясённая окриком со стороны мальчика, с которым так хорошо было поговорить, но Камрат видел по её выпуклым глазам – ничего она не поняла, хотя и проговорила чётко его слова: – Тебе надо забраться сюда… Куда?

– Совсем не понимаешь?

– А что?

– Ладно, Кокоша. Подсади меня на эту стену… Подставь лапины-то!

– А-а, – протянула хопперсукс, – так бы и сказал.

– А я что тебе говорил? – стал выходить из себя Камрат.

Никчёмный разговор с непонятливой Кокошей стал его раздражать. Там, внизу, Свим ждёт от него каких-то известий, а он тут препирается с бестолковой помощницей.

– Подставь лапины!

Она свела широкие ладони, присела. Камрат наступил осторожно на живую ступеньку, всё ещё сомневаясь в способности Кокоши поднять его наверх.

– Поднимай!

Кокоша без видимых усилий выполнила команду, Камрат зацепился за выступ в стене и быстро взобрался на верхний ее изломанный край.

– Спасибо! – сказал он хопперсуксу. – Это всё. Я пойду, посмотрю, а ты можешь, если хочешь, конечно, уйти вниз.