Мы только и могли, что слушать её с широко открытым ртом. Сколько новых граней Альтмира открывается перед нами!

– Простите, мадам, а вы действительно богиня? – не выдержал и поинтересовался искин.

– А что, есть какие-то сомнения? Хочешь, я тебя прокляну и у тебя начнут ломаться самые разные критические узлы практически одновременно?

– Пожалуй, не стоит, я предпочту поверить вам на слово!

– Ну надо же! Вот спасибо! А я-то всё переживала, поверишь ты мне или нет! – Богиня даже картинно закатила глаза к потолку. – А вообще, весело тут у вас, приятно, и я бы подольше задержалась, но внизу целая куча двуживущих празднует победу и моё освобождение, а какой праздник без именинницы: надо одарить всех участвующих в заварушке. Но тебе, Лесовик, из-за моего нового украшения на лице теперь не грозит та награда, которой я тебя хотела изначально наградить. Нет! Но наградить я тебя обязана, раз обещала. Но сначала займёмся вами.

Фортуна сделала жест в сторону меня и моих друзей, словно сбрасывала капли воды. И мои друзья заохали и заахали. Мне же пока не досталось ничего. Впрочем, богиня приблизилась ко мне уже вплотную.

– Ты мог стать моим паладином, у тебя были все шансы для этого, но где это видано, чтобы рыцарь бил свою госпожу! Поэтому я меняю награду. И дарю тебе… – Она подняла глаза вверх, поднесла руку к лицу и с явно наигранным видом глубокой задумчивости постучала тонкими изящными пальчиками с идеальным маникюром себе по подбородку. Всё бы ничего, но вот фингал немного выбивался из общего ряда, потому должного изящества сложившаяся картина не отражала. – Так вот, я дарю тебе пазл. Один из четырёх кусочков мозаики – я думаю, ты догадываешься, о каких именно кусочках идёт речь.

– Спасибо, Великая, это очень ценный подарок!

– Ну да, для тебя так особенно. Об остальных трёх кусках тебе расскажут Спящие. И смотри, чтоб я мужа увидела как можно раньше, не то опять в твоём замке запрусь, и на этот раз ты одной шишкой не отделаешься! Ну и ладно, я не такая злопамятная, так что сделаю ещё один подарок: уберу у тебя всё лишнее!

Она щёлкнула пальцами, после чего исчезла, словно её и не было. А я действительно ощутил отсутствие чего-то и не сразу сообразил, что пропало, а когда понял – радости моей не было предела: ощупав, я ощутил человеческое лицо вместо морды слона!

– И что, – возмутился искин, – вся вот эта ситуация с обстрелом замка, тратой кучи моей энергии, демаскировка корабля, вот это всё затевалось из-за одного кусочка мозаики? И потом, где доказательства, что она богиня?

– Ты же сам поверил ей на слово! Так чего теперь разоряешься по поводу доказательств?

– Когда тебе угрожают страшным проклятьем немощи, ты предпочтёшь поверить или будешь нарываться дальше?

– Какой ты благоразумный, – подал внезапно голос с пола Сирано, – даже противно! Я вот свою Азеньку люблю, несмотря на её тяжёлую руку, но всё равно дух авантюризма во мне живёт, а ты… – Он махнул рукой на прозрачного эльфа. – Машина, одним словом.

– Мне сейчас показалось, или ты действительно нарываешься на второй удар от своей любимой женщины за то, что назвал её толстой?

Смотревшая с жалостью на Сирано орчанка внезапно вскинулась и с некой задумчивостью посмотрела на искина, Сирано же поспешил отбрехаться, пока не поздно:

– И в мыслях не было! Она у меня самая красивая и нежная, но сильная!

После этих слов Азябазель всё-таки подхватила его на руки и принялась целовать. Смотрелось это немного комично.

– Мда… – ГрумБараш выразил общее мнение. Ничто так не смущает мужика, как вид женщины, носящей на руках своего мужчину и целующей его при этом. Как-то это неправильно.

– Скажите, а какие ещё боги у вас тут существуют? – поинтересовался искин.

– Бог хаоса – Хаос, как бы это ни было не оригинально, бог порядка – Аурей, богиня жизни – Жива, богиня смерти – Предвечная, бог тьмы – Люцифер, бог света – Ра, – ответил ему ГрумБараш. – Это верховные боги, которым посвящены целые фракции, но в рамках каждого из пантеонов есть ещё и младшие боги, которые не столь могучи, но тоже примечаются игроками. Такие как Рандом и Фортуна во фракции хаоса или Танатос у фракции смерти.

– Весьма и весьма странно: почему же я до этого с ними не сталкивался? Должен же я был за всё время моего существования в этом мире как-то их заметить? Почему же я увидел одну из этих высших сущностей только сейчас?

– Может быть, потому что ты прятался под землёй?

– Мои датчики позволяли мне отслеживать всё на расстоянии в несколько десятков километров. И я видел даже, как вы свой замок строили, но увидеть и почувствовать этих сущностей до текущего момента я не мог. Кстати, самое интересное: по шкале Зюйверта-Штатхельговерца она вообще на мир никак не воздействует, но он словно сам прогибается под её желания. Это просто удивительно. Её уровень взаимодействия с миром поражает, он невероятен. Таких показателей я вообще не встречал. Скажи мне, Лесовик, – кажется, я уже ощущал однажды на своём борту подобное присутствие – кто это был, поскольку по оттенкам ощущения были совершенно другие.

– Тогда Предвечная в гости заходила. На тебя хотела посмотреть, просила, чтобы я помог тебе выжить. Иначе бы ещё одна печать мира разрушилась.

– Вот как? Удивительно! Впрочем, тогда мне было не до её присутствия, тогда все мои функции могли в любой момент отказать – и всё из-за одного неблагодарного человека, которого я когда-то пустил на свой борт!

– Так он же тебя спас!

– Хорошенькое спасение, скажу я вам! Давайте я вас сейчас расстреляю из турелей, оставив жалкие процентики жизней, отстрелив практически все важные части тела, а потом не стану добивать. И как – вы после этого будете мне благодарны за спасение? Ах да, ещё в качестве благодарности я стребую с вас что-то отдавать мне ежемесячно, в качестве лёгкой компенсации за моё великодушие.

– В таком изложении выглядит всё несколько непривлекательно, но ты первый на меня напал!

– Да ты что! Это я, наверное, к тебе прилетел всадить в твоё тело гигантского паразита, которого ты не можешь уничтожить из-за заложенных в тебя программ защиты редкой флоры?

– Ты начал нас поливать плазмой ещё до того, как мы добрались до острова!

– А какого чёрта ты припёрся, если я тебя предупреждал, что в следующий раз буду сначала стрелять и только потом спрашивать: «Кто идёт?» В общем, назовите мне хотя бы одну причину, по которой я не должен сейчас выкинуть вас в свободный полёт прямиком до вашего замка?

– Из великодушия? – сделал жалкую попытку Сирано. Искин на это только отрицательно покачал головой.

– Из любопытства, – твёрдо ответил Бармаклей.

– Поясни, – пригласил к дальнейшей беседе искин.

– Тебе любопытно, что происходит вокруг, интересно познакомиться с чем-то новым и неизведанным, как вот с богами. А вокруг Лесовика, да и нашего клана в целом, этого нового и неизведанного происходит столько, что лопатой разгребать устанешь! Во всяком случае, скучно нам почти не бывает. Ты можешь повесить следящие камеры на нас всех, и тебе будет интересно наблюдать за нашими приключениями, а в ответ ты будешь защищать наш клановый замок.

– То есть ты решил использовать меня в качестве силы устрашения ваших врагов? Не выйдет, ваш мир не готов к технологиям такого порядка, поэтому я могу оставаться только сторонним зрителем, но никак не чьим бы то ни было защитником. Но за предложение понаблюдать за вами – спасибо, хоть поразвлекусь немного.

– Скажи, а ты бы хотел пообщаться с другими богами? – внезапно поинтересовался у искина Сирано.

– А смысл? Что мне скажут другие так называемые боги, чего не сказала эта левая дамочка, которая даже от шишки защититься не смогла!

– Ах ты, гнида металлическая! – Фортуна опять появилась рядом с нами. – Значит, ты так запел, ну держись, ржавая железяка!

Она ножкой топнула, в ладоши хлопнула, покружилась. Это выглядело как какой-то странный танец, только от него почему-то не хотелось веселиться, наоборот, веяло такой жутью, словно душу высасывало.