Я переоделась в свой новый спортивный костюм, закрыла номер, ключ оставила на столике дежурной, которую я до сих пор не наблюдала в нашем корпусе, и пошла знакомиться с базой. Самая красота была на главной аллее, которая шла от ворот, через которые мы заехали, до главного корпуса. Высокие липы ровными рядами стоят вдоль аллеи, на газонах высажены цветы всех сортов, какие есть на свете, я ничуть не преувеличиваю. А розы, большими кустами высаженные посреди цветника, были такие крупные и яркие, будто они росли не на Урале, а где-нибудь в Сочи. На высоких чугунных столбах висят фонари, форму их трудно описать, но они сказочно красивы. Я представляю, как они светят вечером! Стоят аккуратные деревянные лавочки на чугунных ножках, рядом с ними урны в виде медвежат, держащих бочонки. И самое главное – это порядок, просто образцовый. Я прошла по аллее и перед главным корпусом свернула вправо, решив по периметру обойти базу сначала справа, а потом по моей, левой стороне. Корпусов по правой стороне было три, и ещё корпус под названием «Хозяйственный», но он стоял немного в стороне от гостевых, ближе к воротам. Рядом с хозблоком была заасфальтированная большая площадка, на которой стояли несколько машин: полицейский Уазик, серая Тойота, автобус, на котором мы приехали, и чёрный мотоцикл BMW, c лежащим на сиденье шлемом.

Я пошла от хозблока неширокой дорожкой, которая вывела меня к воротам. Дядя Кузя увидел меня, остановился возле входа в будку и спросил:

– Ну что, хорошо у нас здесь? Никаких Турций не надо!

– Да, очень красиво! – Согласилась я с ним – А что, всегда народ есть, не пустуете?

– По-разному, у нас ведь тёплые только два корпуса, остальные летние. Зимой больше всего народ на лыжах кататься приезжают, на выходные, а на неделе нет никого. Вот еще до середины октября народ погостит, а там всё, до мая. Больше всего к нам любят приезжать студенты, те, которым родители не дарят кругосветных путешествий. У нас рядом Чусовая, скалы, вот они там и лазят.

– Понятно. Ну ладно, пошла дальше на разведку. – Сказала я и пошла обходить базу по левой стороне.

С той стороны, где стоял мой корпус, находился ещё один корпус, он и был «тёплым», такой же большой, как и главный, только одноэтажный. К нему примыкала небольшая оранжерея, и когда я подошла ближе, то увидела, что в ней растут огурцы, укроп, салат. Всё это стояло в ящиках в несколько ярусов и освещалось длинными лампами дневного света.

За этим корпусом стоял мой, второй корпус, я обошла его, и вышла на ту самую спортивную площадку с беседкой, которую видела из окна. Так вот где все люди! На площадке две команды играли в волейбол, а на трибуне сидело человек тридцать болельщиков. Я тоже села на крайнее место в первом ряду и стала смотреть игру, украдкой наблюдая за зрителями. Возраст туристов был далеко за пятьдесят. Но большинство были в хорошей физической форме. И это понятно, ведь те, у кого физическая форма не очень, едут обычно лечиться в санатории. Игра подходила к концу, команды рассорились из-за спорной ситуации, игра закончилась, а счёт оказался так и не определён. Но потом все помирились, в центр стадиона вышел парень, лет тридцати, и сделал объявление, что завтра будет однодневный поход на пятнадцать километров, с полевым обедом на берегу Чусовой. Желающие должны подойти к нему и записаться, а также пройти короткий инструктаж и узнать информацию о маршруте. Похоже, мы пойдём в поход всей базой, потому что к нему подошли все, кто был на спортивной площадке, а это, скорее всего, все проживающие здесь на данный момент.

Я тоже подошла, подождав, когда наплыв людей почти рассосался возле инструктора. Он представился:

– Алексей. Вы сегодня первый день? Я Вас раньше не видел. Хорошо. Сможете пройти пятнадцать километров?

– Пройду! – Не раздумывая, ответила я.

– Сегодня перед ужином, в половине седьмого, в холле будет инструкция о поведении в походе, некоторые правила поведения в лесу и коротко о маршруте. Всё, не опаздывайте.

Я прошла мимо беседки, где снова услышала голос того активиста, который рассказывал о Молёбке. Это был невысокий полный мужчина с аккуратной стрижкой, в белой футболке с надписью, если я правильно перевела: « Надо уметь летать», я его назвала про себя летуном. Теперь он спорил с какой-то высокой женщиной в голубых джинсах, которая утверждала, что в деревне, которая была рядом с турбазой, в том году двое приезжих пропали, поэтому никакие инопланетяне не украли нашего бегуна, а это дело рук местных. Я встала от них недалеко, чтобы мне было слышно, о чём они говорят, и сделала вид, что любуюсь на цветы.

– Зачем деревенским людей красть? – Не унимался летун – Что им с ними делать? А Слава хотел проверить прибор инопланетный, вот что-то и пошло не так. Они же втроём утром побежали, с ним ещё Василич со второго корпуса побежал и долговязый парень с четвёртого. Они пробежали километра четыре, до поворота, Слава им говорит: «Не ждите меня, я отстану от вас, мне надо тут ещё дело одно сделать». Вот они и побежали дальше, а он просто быстро пошёл за ними. Василич с парнем на завтраке сразу и не заметили, что его нет, и только в обед увидели пустое место за столом. Они забеспокоились, до номера его сходили, им дежурная сказала, что номер убирала утром, его не видела, и потом ключ он не брал. Они ещё по базе походили, и только когда поняли, что его нет тогда, подошли к Алексею и сказали ему, что Славы нет, после пробежки его никто не видел. Тот сел на свой мотоцикл и проехал по кругу, потом по малой дорожке проехал, потом снова по большой, потом к директору они пошли. А потом Алексей в деревню съездил до магазина, и там поспрашивал у жителей, никто его не видел. А директор сразу после этого полицию вызвал. Что думаете, полиция дураки что ли? Они тоже в деревне всех опросили. Так что, никакие деревенские его не заманивали. Так и рождаются слухи.

Мужчина в серой бейсболке, стоявший в сторонке, спросил женщину в голубых джинсах:

– А в том году как люди пропали?

– В том году, в начале лета, здесь отдыхала моя знакомая, мы с ней на «Весенней» и познакомились, несколько раз вместе здесь были. Так вот, она мне позвонила и сказала, что их опрашивает полицейский, не видели ли они мужчину и женщину, лет около сорока, описал их. А знакомая моя спрашивает у полицейского: «А что случилось?» Он ей и говорит: «В деревне машина стоит брошенная третий день, хозяев её не можем найти. Пробили по базе, выяснили, чья машина, только этот хозяин машины на работу не вышел, и домой не вернулся». А потом моя знакомая пошла в деревню в магазин и разговорилась с продавщицей. Та ей и рассказала, что видела она, как возле магазина машина остановилась, из неё вышли мужчина с женщиной, зашли к ней в магазин и купили минеральной воды. Мужчина спросил у женщины, надо ли ей ещё чего, та ответила, что нет. А потом сели и уехали. Только не далеко уехали, и за последним домом остановили машину. В том доме бабка-пьянчужка живёт, толком она ничего не знает, видела только, как на багажнике машины стояла сумка, а людей вокруг никого не видела. Когда полиция приехала, то сумки она не нашла. Пропавших мужчину и женщину всё лето искали, да только никаких следов не осталось от них.

– Болот тут нет, кругом дороги, – задумчиво проговорил мужчина в серой бейсболке – заблудиться здесь сложно. Единственно, на что можно подумать, так это Чусовая, она в этом месте глубокая, утонуть можно. Но если те двое и могли уйти пешком купаться, так Слава точно не побежал на реку, тут что-то другое.

– Как нет болот? Тут же кругом болота! – Сказала пожилая женщина с пучком волос на макушке – Нас же постоянно Алексей предупреждает, чтобы мы с тропы не сходили, а то в болоте увязнем.

– Он это для острастки нам говорит, – махнул рукой летун – здесь нет трясины, так, кочки одни. Туда и сам не полезешь, по ним трудно ходить, ноги можно переломать.

– А позавчера слышали, какой-то гул ночью в лесу был? – Спросила женщина в голубых джинсах – Очень похож на гудок паровоза в тоннеле. И так долго гудел.