Сентябрь заканчивается, и вместе с ним завершается спокойная жизнь в доме Уингейтов. Старший сын Лизы недавно женился, и в семье появилась новая невестка. Младший окончил колледж, получил работу инженера и теперь пытается разобраться в новом для себя мире аренды жилья, страховок и документов о приеме на работу. В довершение всего муж Лизы получил новую должность преподавателя в Техасе, так что писательнице предстоит переезд в новый дом.
Роман «Пока мы были не с вами» имеет успех, информация о нем уже разлетелась между книжными клубами и магазинами. Описанные события не только затронули судьбы бывших приемных детей и их семьи, но и привлекли внимание людей по всему миру. Книга была опубликована в тридцати пяти странах. Оказалось, что жестокое обращение с детьми является проблемой не только в США, но и во всем мире.
Пока в мире Лизы царит хаос, Конни знакомится со своим собственным новым миром, открывшимся ей так неожиданно. В книжном клубе Антема, штат Аризона, обсуждение книги «Пока мы были не с вами» продолжается три с половиной часа. Читатели забрасывают Конни вопросами – интересуясь, злясь и вдохновляясь. «Одна девушка вдруг спросила меня: «Вы когда-нибудь думали о том, чтобы встретиться всем вместе?», – вспоминала впоследствии Конни. Разумеется, она очень бы этого хотела. Идея, которая столько лет жила в ее сердце, материализовалась в воздухе книжного клуба.
Вернувшись домой, она отправляет Лизе еще одно электронное письмо:
10/18/17 11:16
Дорогая Лиза,
Меня пригласили выступить в моем старом книжном клубе, чтобы обсудить с читателями Вашу книгу «Пока мы были не с вами» и мою собственную историю. Все интересовались судьбой персонажей и реальной историей тех, кто оказался разлучен со своими настоящими родителями.
Думали ли Вы когда-нибудь о том, чтобы провести встречу всех, кто стал жертвой произошедшего? В прежние времена, в силу своей профессиональной деятельности, я нередко занималась организацией мероприятий. Я была рада помочь в проведении такой встречи, если Вас это хоть немного интересует.
Ваша книга реально подтолкнула меня к тому, чтобы погрузиться в историю моего прошлого.
С наилучшими пожеланиями,
Конни
Лиза и сама все больше воодушевляется идеей организации встречи. Усыновленные, пережившие реальные трагедии дети заслуживают справедливости. Однако логистика предстоящего мероприятия кажется Лизе пугающей. Раньше она могла бы обратиться за помощью к защитнику Денни Глэду, который не раз помогал усыновленным детям связаться с их родными семьями. Также в Теннесси несколько десятков лет действовал проект под названием «Право знать», который облегчал доступ к архивам об усыновлении. Однако проект давно был закрыт, а Денни Глэд скончался. В штате так и не было создано информационное пространство для детей, усыновленных через ОДДТ, и членов их семей. Не было ни одного места, куда они могли бы обратиться с вопросами, сравнить записи, поделиться историями и познакомиться с другими выжившими.
И все же, не в силах отказаться от идеи воссоединения, Лиза снова выходит на связь:
10/19/17 22:10
Дорогая Конни,
Мне нравится Ваша идея провести что-то вроде воссоединения жертв усыновления. Эти истории должны быть озвучены, о них необходимо рассказать людям. Спасибо, что предложили свою помощь. Похоже, у Вас есть подходящий для этого опыт.
Параллельно я собираю истории и контакты людей, которые в той или иной степени были связаны с историей ОДДТ.
С уважением,
Лиза
То, что до сих пор казалось лишь абстрактной идеей, внезапно обретает новое звучание.
События, описанные в книге «Пока мы были не с вами», признаны в Арканзасе главной книжной темой на 2018 год. Весной Лиза отправится в новое турне и вскоре получит еще одно сообщение:
10/05/17 23:42
Дорогая Лиза,
Надеюсь, мое письмо найдет Вас в добром здравии. Я исполнительный директор исторического кладбища Элмвуд в Мемфисе, штат Теннесси, где похоронены девятнадцать детей, умерших в приюте Джорджии Танн. Не так давно мы установили в память о них мемориал.
Планируете ли Вы посетить Мемфис, и если да, то не будет ли Вам интересно провести встречу с читателями и подписать для них книги? Элмвуд – это некоммерческая организация, оказывающая поддержку сообществу Мемфиса во многих аспектах, одним из которых является возможность проведения обучения на основе нашей истории.
С надеждой на Ваш ответ и с наилучшими пожеланиями,
Ким Берден
Лиза принимает приглашение. Выступление должно состояться на кладбище Элмвуд, в часовне Господа, расположенной недалеко от мемориала, который увековечил память девятнадцати погибших в стенах приюта детей. Может, именно здесь по иронии судьбы смогут собраться вместе те, кто выжил?
График возможной встречи меняется и расширяется, а истории продолжают прибывать. Десятки выживших усыновленных детей и членов их семей появляются на выступлениях Лизы всю позднюю осень и зиму. Люди приносят пожелтевшие письма и документы из старых архивных папок, а еще – рекламные брошюры, написанные Джорджией Танн:
«Вы можете забрать его домой на месяц на испытательный срок. Если вы сочтете этот вариант неудовлетворительным, мы подберем для вас еще одно похожее предложение».
«…живой мальчик двух лет. Нам придется подождать пару недель, чтобы представить его вам. Малыш сильно ударился щекой, когда упал с качелей…»
На книжном фестивале недалеко от Атланты, штат Джорджия, один из читателей спрашивает Лизу, почему биологические семьи не пытались отыскать своих детей или не требовали, чтобы их вернули обратно. «Было много разных причин, – объясняет Лиза. – Джорджия Танн, с ее связями в политических кругах Мемфиса, была почти неприкосновенна. Она охотилась за матерями-одиночками, неимущими семьями – за теми, у кого не было ресурсов, чтобы противостоять ей. Она подделывала документы, чтобы затруднить поиски. Возраст и истории рождения многих детей были изменены».
Лиза подробно описывает некоторые из уловок: «Дети фермеров нередко представлялись как отпрыски «оступившихся» студенток, которые не могли оставить ребенка, или погибших в автокатастрофе родителей. Еврейские семьи, которые хотели усыновить детей, имеющих соответствующее происхождение, тут же получали именно таких. Малыш мог родиться в нищете, но его отдавали на усыновление как наследника из состоятельной семьи».
Когда время вопросов и ответов подходит к концу, одна из женщин, сидящих в зале, застенчиво поднимает руку: «Я была одной из тех еврейских детей».
Все замирают.
После мероприятия Лиза и эта женщина, Патриция Форстер, общаются друг с другом несколько минут. Патриция вкратце делится своей историей. Они обмениваются контактами, и Лиза увозит с собой ее воспоминания. Через некоторое время, на другой встрече, уже во Флориде, еще одна женщина, которую зовут Эми, рассказывает о том, как родители усыновили через ОДДТ ее пятилетнюю сестру. Ребенка доставили к задней двери дома на черном лимузине – это было вполне в стиле Джорджии Танн. Для Эми это стало одним из самых ярких воспоминаний в жизни.
С приходом весны планы Лизы относительно поездки в Арканзас начинают обретать более конкретные черты. Она все еще сомневается и отговаривает себя от идеи организации встречи. Но затем снова возвращается к этой мысли.
«Твой график уже составлен, – говорит себе Лиза. – Если не сказать, что перегружен. Тебе еще нужно подготовиться к этой поездке.
Писатели не организуют встреч.
Это вообще не твое поле деятельности.
Забудь.
И ты собиралась написать еще один роман».
