— Твою мать… — прошептал я, глядя на это апокалиптическое представление. Оно внушало. Это была демонстрация телекинеза, сравнимого по силе с тем, что выдавали специально обученные члены Комитета Помощи Хозяйству. Лучшие из них. Самые могучие и полезные граждане нашего неосапиантского общества. Справиться с таким мне было точно не под силу, один взмах елкой мог натворить бед с моим туманным телом…
— Я!- ВСЕ!— -МО!— -ГУ!— -ЩИИИИИИЙ!!! — очень громко заорал грязный голый парень с удивительно короткой пиписькой, еле видимой даже в том шикарном освещении, что он создал.
…а еще у него была неестественно подвывернутая левая нога, которую он с напряжением держал на отлёте…
— Отбой, Юль, — злорадно проговорил я, бросаясь в темное море зелени под нами, — Я придумал план «Г». Он сработает. Но ты его не увидишь.
— Почему⁈ — успела спросить высаженная мной подстилку из лежалой хвои девушка.
— Девушкам на такое смотреть нельзя…
Глава 18
Бремя негодяев
Камера с медленно пролетающего вертолета показывает пригородный участок. Несколько домов и асфальтовая дорога покрыты черными выгоревшими овалами. В крыше одного из домов торчит дерево, ушедшее до половины в жилые помещения. Тут и там валяются другие представители омской растительности, а также рассыпавшиеся комья земли. Один из них наполовину скрыл в себе перевернутую «копейку», другой полностью засыпал двор одного из хозяйств.
Звук наложен позже, уже в студии, поэтому телезрители вполне отчетливо слышат голос репортера, озвучивающего происшествие и его последствия. Двое некритично пострадавших, находящихся в данный момент в больнице, убита одна дворовая собака, засыпало шесть куриц. Причиненный ущерб минимален, но женщина говорит напряженно, резко, прилагая усилия, чтобы дать телезрителю понять, что видимые им разрушения лишь ничтожная часть того, что могло произойти в Омске.
«Случайный залп», «неприцельная атака», «промахнулся по городу», «работа спецслужб предотвратила катастрофу», «покушение на Юлию Игоревну Окалину, заслуженную певицу СССР, полностью провалилось».
— Хватит, — видеозапись была остановлена, — Что скажете… товарищи?
— Ничего не скажу, — хмуро ответил я, — Меня подставили.
— Изотов… — тяжелый взгляд огромной блондинки, полчаса как прилетевшей в Омск, придавил как могильной плитой, — Я тебя ни в чем не обвиняю. Хотя следовало бы. Темееву сейчас жизнь не мила, мне звонят каждую минуту.
— Передайте ему мои соболезнования! — огрызнулся я, по-прежнему настроенный всё отрицать, — И вообще, Юлька, ты чего молчишь? Сама же во всем виновата!
— У меня стресс, — проворчала тщательно прячущая глаза призрак, — Большой стресс!
— Нехер было подглядывать, — скривился я, вспомнив страшное, — Вон, маме объясняй, что ты не хотела, что ты лишь подозревала, что ты решила выловить своего фаната на живца…
— Ну откуда я…
— ТИХО! — рыкнула майор, — Никто не знал, что такой идиот вообще может существовать! Другой вопрос — если он был настолько кретином, то Изотов…! На кой черт ты его убил⁈
— Он был опасен, — пожал я плечами, — Что мне еще оставалось?
— А если подумать⁈ Идиот так-то один из самых мощных криптидов современности! Был!!
— На кой собачий хвост мне думать? — уставился я на начальницу, — Ну, допустим, пришла мне в голову мысль, что его можно как-то задержать…
— Не как-то! У тебя же есть КАПНИМ⁈
— Нелла Аркадьевна, — поддал я металла в голос, — Во-первых, когда на тебя в ночи накидывается враждебный криптид, угрожающий городу, ты не думаешь о том, чтобы взять его в плен. Во-вторых, назовите мне хотя бы одну причину, по которой стоило брать на себя повышенный риск? Одну. Любую. Что я получил бы, взяв его в плен? Что получила бы Юля?
— Ты… — глаза блондинки метнули гром и молнии.
— Мне следовало бежать, сломя голову, — отчеканил я, глядя на начальство незамутненным взглядом человека, уверенного в себе на сто процентов, — Брать Юльку и бежать. Этот Вихарев не был ни нашим заданием, ни целью, ни чертом с рогами. Однако, она отдала приказ…
— Я с ней об этом еще поговорю, — громы и молнии пошли с матери на дочь, — Какого лешего нам тут такие фокусы вылезают!
— Повторюсь! — начала слегка искрить молниями Палатенцо, — У меня были только письма! Всё, что я могла понять — так это то, что человек психически нестабилен, имеет навязчивые идеи! Поэтому я и позвала Витю гулять, пытаясь вывести наших подопечных из зоны риска. И всё вышло хорошо!
— Хорошо⁈ — рыкнула огромная блондинка, — Твой жених недоделанный грохнул потенциально сильнейшего бойца! Сильнейшего! И как⁈ Ахмабезова руками только развела, когда увидела! И да, Изотов! Ты больной, слышишь! Больной!!
— Повторите еще раз, — набычился я, — Глядя мне в глаза. Только сначала представьте, что на пути одной из сфер, которыми он швырялся как мячиками, оказалась бы Юлька! Вы бы меня потом сами бы грохнули таким же образом!
— Так… ааарр! Всё! Хорош! Я не за этим сюда прилетела! Собирайте чемоданы! И вашу компанию всю, подчистую, тоже! Турне конец! Все пошли в отказ, боятся рецидива, так что всё, в Стакомск! Там уже будем серьезно разговаривать.
Окалина была раздосадована, сильно раздосадована. Этой ночью, увидев коротышку-психопата, демонстрирующего лютую превосходящую мощь, а также повреждение ноги, вызванное моим супербогатырским вышвыриванием придурка за город, я поступил по-умному — убил психа наповал. Закрутил, завертел, избегая урона сфер и швыряемых им деревьев, заставил снизиться, а затем, пользуясь ослеплением дегенерата, успешно продолжавшего портить себе зрение, подпрыгнул снизу вверх со всей дури, втыкая смазанный слизью кулак прямо… ну да, прямо туда.
Современное реактивное сажание на кол made by Simulant, иначе и не скажешь. Не знаю правда, насколько слизь помогла или не помогла вообще на таких скоростях, но хлопчика я пробил рукой от задницы и до грудной клетки. Ну а что? Витя длинный, а этот Вихарев Антон Терентьевич, пух его праху, библиотекарь, мать его, омский… коротенький совсем. Полтора метра в полудурке было. Ну до сеанса экстремального фистинга. А после того, как он помер у меня на руках (гы-гы), так его, бедолагу, совсем скукожило и размотало… Ну, в смысле, парень помер, источник заглох, способности кончились, а рука в жопе-то вот она.
«Омский выжигатель», хех. И всего-то парню стоило пару раз метнуть всё своё добро, как созданное, так и поднятое в воздух, в ту сторону, где он увидел меня. Дешево отделались.
Наша зондеркоманда собирала вещи с очень настороженными рожами. Я их вполне понимал — вроде же конец истории, дайте нам справку, денег на билет и всё? Но нет, зачем-то Стакомск. Спорить или что-то спрашивать у раздраженной огромной блондинки никто не рискнул, так что вскоре мы все оказались в самолете, морально неготовые к долгому зигзагообразному перелету. Но всё равно полетели.
— Товарищи… вольнонанятые, — сразу взяла быка за рога Окалина-старшая, как только самолёт взлетел, — Буду говорить кратко и по делу, без сантиментов, доходчиво. Итак, вы все прошли собеседование, заключив соглашение о предоставлении ваших услуг в обмен на то, что государство поможет вам начать жизнь с чистого листа. Отправит дела в архив. Де-юре, соглашение было выполнено, операция завершена. Де-факто? Выполненный вами объём работы крайне далёк от удовлетворительного.
— Позвольте! — тут же заполошно вскочила с места Акрида.
— Тишина… — майор придавила писательницу взглядом, — Дайте мне договорить.
Предложение моей начальницы было простым — те, кого нам предполагалось ликвидировать, сейчас находятся в бегах. Все вместе, единой мобильной группой, прикрываемой шестью неосапиантами неизвестной силы и способностей. Прямая ликвидация невозможна, так как беглецы что-то везут или несут с собой. Что-то важное. То, что они готовы передать третьей стороне в награду за эвакуацию с территории республики Белоруссия.
