Вот и на это раз, сбежав от работы, слонялся он по джунглям, и, будучи совсем недалеко от пляжа, услышал голоса. Сколько раз отец говорил, чтоб не подходил к берегу, сколько раз твердил, что нечего сыну земли делать рядом с солёной водой. Ни пить её нельзя, ни урожай поливать, вред от неё один. Но юность есть юность. Подкрался к берегу, спрятался за поваленным стволом пальмы и аккуратно выглянул.

Шестеро таких же, как он подростков развлекались в воде, на глубине чуть-чуть глубже, чем «по грудь», устраивая своеобразное состязание: все вместе ныряли и сидели под водой, кто дольше продержится. Это люди воды? Или… Страшная догадка заставила сердечко пропустить такт. Может это … люди глубин?!

Маленькая каста людей-рыб, что живут в воде, загадочная, гордая и о-очень богатая. Хеху вспомнил, как видел парочку таких на недавней ярмарке. Словно сошедшие с небес древние герои из легенд, они в невесомых одеждах из невиданной ранее белой ткани, с высокомерным видом рассекали толпу, а та расступалась перед ними почтительно, и даже самые крикливые продавцы умолкали, если они подходили к их товарам.

Видимо, это они и есть! Хеху во все глаза уставился на диковинных ребят. Хм, а они почти как обычные люди.

В состязании молодых людей обычно побеждал самый высокий парень, более атлетичный на фоне друзей, с густой кучерявой шапкой черных волос, орлиным носом и пронзительным взглядом голубых, как вода в лагуне глаз. Второй обычно была девушка, она лишь немного не дотягивала до результатов кучерявого. Волосы у нее были длинные, прямые, ниже лопаток, и когда она выныривала, обязательно резким взмахом откидывала их за спину, красиво взмётывая вверх и в стороны прозрачные брызги воды.

Хоть Хеху видел её лишь по плечи, всё равно девчонка казалась настоящей красавицей. У людей земли женщины широколицы, с большими губами, широким носом и массивными надбровными дугами, а эта была другая: и ротик аккуратный, и нос тонкий, и чёрные брови вразлёт. Словно сама лесная нимфа вышла искупаться.

Хеху уже хотел уходить, как ребята наконец решили выбраться на берег: может устали, может надоело. Четверо загорелых до смуглоты, сухощавых пацанов и две девушки.

Интересно, а ниже они такие же? Или у них хвосты? Или плавники? Да не может быть, те, кого он тогда видел, были обычными – две руки, две ноги. А может они прячут их? Хеху решил задержаться. Совсем чуть-чуть. Ведь интересно же!

Напоследок длинноволосая девушка видимо шагнула в яму, скрывшись в воде по шею. Но вот из воды вновь показались плечи. Ещё несколько шагов, и жаркому солнцу предстали по очереди грудь, животик, бёдра…

И Хеху застыл, забыв про всё на свете.

Женщины касты земли постоянно ходили в длинных одеяниях. Обычно носили платья плетеные из растительных волокон, и только, кто побогаче – могли позволить платье из ткани. Но все они закрывали тело от подмышек до колен, а тут… Тут выяснилось, что эти девушки во время купания носят такие же набедренные повязки, что и мужчины. И всё!!!

Словно в насмешку, чтоб совсем добить Хеху, девушка решила поправить волосы, для чего закинула руки за голову. Два высоких, крепких холмика с темными овалами сосков, словно две половинки батата задорно уставились на совсем забывшего прятаться, ошарашенного сына земли…

Естественно, что его заметили.

– Эй, Кай, смотри! – один из парней пониже вытянул руку, указывая прям на Хеху, – Земляная крыса! Выползла из своего леса.

Хеху не сразу сообразил, что речь про него, поздно дернулся бежать, запнулся, упал. Его тут же настигли, выволокли на берег.

– А говорят, что, если крысу сунуть в воду она сдохнет! – давясь смехом крикнул одни из приятелей Кая.

– В воду его! – подхватили остальные, и девчонки захлопали в ладоши, радуясь предстоящему развлечению.

Названный Каем железной хваткой схватил Хеху за шею, потянул к воде.

– Ты ведь хотел посмотреть на наши тренировки, червяк? А давай проведем с тобой одну, что скажешь?

Он затащил оцепеневшего от страха парнишку по колено в воду.

– Чтоб стать ныряльщиком, надо продержаться без воздуха самое меньшее один удар малого гонга, – с презрением в голосе сказал высокий, – Для меня это сто ударов моего сердца.

– Давай, Кай, покажи этому червяку!

Хеху боялся глубокой воды. Панически! Вода чтоб утолять жажду, чтоб поливать урожай. Водой можно умыться. Со склонов горы рядом с их поселением тёк быстрый ручей. Ещё в корнях большого дерева собирался глубокий бочажок, где Хеху набирал воду в кувшины для полива. Но Большая вода?! Она не для людей, она страшила и пугала, сильнее чем все духи леса вместе взятые.

– Давай попробуем, – Кай пронзительно заглянул ему в самые глаза, – вдруг и ты тоже, ныряльщик?

И он макнул упирающегося пацана головой в воду.

Нет! Дышать! Он же не человек-рыба как эти ребята, ему необходим воздух. Он умрет без него. Дышать! Паника затопила сознание, и Хеху заорал!

Второй фильм повествовал о судьбе уже немолодого, давно отставного офицера военно-морского спецназа, непосвящёнными именуемого «боевыми пловцами», посвящёнными – «водолазами-разведчиками» с позывным «Скат». Насмешливыми сослуживцами Скат частенько превращался и в «хрящевого», и в «пластинчатожаберного». И даже в «Мокрого дьявола», ибо ма́нта, подвид скатов, она «морской дьявол» и есть. «Скат» как раз потому, что родовая фамилия – Ма́нтин.

Одним холодным осенним днём поехал экс-«Скат» с друзьями-приятелями на водохранилище. Как говориться, «цель убытия – подводная охота», наверно последняя в этом сезоне, до ледостава. Накатили, конечно, по «маленькой» с вечера, куда без этого в тесной мужской компании? Хоть и не поощряется перед погружениями. Где-то глубоко, по сердцу тоской мазнули отголоски предшествующего поездке нервяка и переживаний, вызванных ссорой с очередной, третьей по счету, законной супругой.

А потом перед мысленным взором словно плёнку заново прокрутили: вот я натягиваю свою старую «гидру». Прохладно уже, в пяти миллиметрах неопрена, но все бабки буквально недавно ушли на новенькие карбоновые ласты. Ничего, на службе и не в таком ныряли. Маска-малообъёмка ложится на лицо.

– Николаич, влево, ближе к дамбе под берег не суйся, – советует Серёга, сосредоточенно проверяющий работу катушки на гарпунном ружье, – Там недавно дноуглубительные работы вели, могут надголовники1 попадаться.

Наконец Серёга соскальзывает с мостков и, буксируя за собой ярко оранжевый буй, дельфином уходит вправо, в свою зону.

– Костя, а ты буй возьмёшь? – Михалыч, все ещё в одной куртке от гидрокостюма, почёсывая объёмистое пузо кивает на багажник своего L200.

Отмахиваюсь – только мешаться будет. И тоже вхожу в воду. Моя зона как раз левая, от мостков и до самой плотины.

Слегка шевеля ластами в разножку, отхожу чуть дальше. Да, карбон – вещь! Чувствую, как несильные вроде движения ног через упругую деформацию лопастей отталкивают меня от воды, заставляя её струиться вокруг. Опускаю лицо в воду.

Лёгкие гоняют воздух через трубку, насыщая тело кислородом, а глаза уже обшаривают открывающуюся взору картину. Водичка, конечно, мутноватая, не то, что в Средиземке, откуда Михалыч периодически привозит видосики. Но с моей подпиской после службы, только на Чёрное море ездить. Иль на Белое с Охотским. А остальное время – вот так: по карьерам, плотинам, да речкам нашим.

Было, было и у меня, и Красное, и Жёлтое, и каких только цветов не было морей в моей прошлой биографии. И Средиземка конечно. Только Михалычу про это знать не нужно. Вообще, никому знать не нужно. Знают те, кому по должности положено, и всё.

Так… а вот и интересная ямка, ну-ка, кто меня здесь поджидает? Кто сегодня пойдёт на вечернюю уху?

Складываюсь в поясе и тут же ухожу в глубину, будто субмарина на рулях. Поверхностный шум – посвист ветра в голых ветках, железный перестук далекого трудяги-локомотива, где-то тянущего длиннющий состав, гул далёкой автострады – всё отсекается. На смену приходит глухой, как сквозь вату «тум-тум-тум»– ещё работающий насос-поливалка. И – тишина. Тут вам не море, ни тебе китов, ни дельфинов, ни судовых дизелей.