«Возможно, — не стал спорить я, потому как идеи, пропагандируемые нашими нынешними противниками, выглядели ну очень сомнительно, ведь по сути, предлагалось сломать то, что уже давно и прекрасно работает и на пустом месте выстроить на этом месте нечто новое, сомнительное и не опробованное. — Только причём здесь моё дальнейшее обучение в Тимирязевке, я никак взять в толк не могу! Тем более, что вы сами говорили, что нынешняя ситуация на благо Бажовых и статус клана по сути возвысится!»

«Так, Антоша, — усмехнулась Ольга Васильевна, — Для того, чтобы это произошло, Катюша должна гарантированно стать следующей Княжной Московской после меня, а ты, дорогой, Князем-Консортом».

«И…» — нахмурился уже я.

«А для этого, по законам полиса от какого-то там мохнатого года, кандидат обязан получить „железный чародейский ранг“ по выпуску из Академии и минимум три года честно отработать в составе боевой чародейской руки полиса! — подняв палец к потолку важно продекламировала женщина. — Такие вот дела…»

«Что за ерунда!» — воскликнул я, зажмурившись и потирая переносицу.

«Ерунда, не ерунда, а так написано в документах обойти которые нет никакой возможности, — развела руками Ольга Васильевна. — Введено это правило было где-то лет четыреста назад, ещё до перестройки Москвы, когда на Княжеский трон с подачи чиновников из Княжеского Стола, попытались протащить полностью подконтрольного им и совершенно не обученного племянника скончавшегося Князя. У самого же его детей не было, а потому, основываясь на лиственном праве, всё было законно. За исключением чёткой трактовки понятия „Чародей“, которым обязан быть человек занимающий это место. К чему собственно и прицепился Совет Кланов».

«А почему просто простецов из Стола не перебили, — вздёрнул я бровь. — В те времена таки нравы были, что туши свет, а клановые, как я помню, на Стол никогда практически не работали. Так что то, точно были пришлые. Так что ж чародеи с гостями, хозяйничающими в их доме, просто не разобрались?»

«Не знаю Антон, — просто пожала плечами Кня’жина. — Может потому, что подобный вопрос назрел и для самих кланов. Ведь в результате принятия того самого манифеста, они и сами себя ограничили в том, кто может быть признанным официально Главой Клана, а кто нет. И поэтому ты, как и все остальные наследники вынужден был учиться в Академии, а не у своих же…»

«У меня выбора по началу не было…» — буркнул я.

«По известным причинам, — кивнула женщина и с нажимом продолжила. — Но у других, именно по этой. По ней же и я училась в Тимирязьевке. И оба брата моих и многие из моих предков. А потому я и спрашиваю, как ты намерен поступить?»

«Поступать я намерен „Правильно“, — подняв руки и показывая, что капитулирую ответил я. — Клану надо, Кате надо, тебе вот я вижу надо… Так кто я такой, чтобы спорить? Иначе бы этого разговора и не было бы!»

«Ты умный мальчик! — с улыбкой кивнула мне Ольга Васильевна. — И поверь, „Мне“, очень важно, чтобы ты в итоге стал полноценный Князем-Консортом. Даже больше нежели твоему клану!»

«Понял, принял… — тяжело вздохнул я и всё-таки задал вопрос. — Только не понимаю, зачем сейчас нужен был этот разговор? Мы ещё даже не победили и ничего не закончилось…»

«Во-первых, я уже сейчас, во всю программу свою готовлю и мне нужно точно знать, что тот, кого я позиционирую в ней для полиса как своего „сына“ будет бежать со мною в одном боевом порядке, — устало ответила мне блондинка. — Дело в том, что по окончанию конфликта, наступит очень трудный период возвращения людей к мирной жизни. А потому чем скорее полноценно заработают учебные заведения, в которые смогут вернуться дети, тем проще его преодолеть. Ведь для большинства обывателей, это часто один из главных признаков того, что жизнь налаживается и чем дальше оттягивается этот момент, тем сложнее преодолеть последствия конфликта…»

«И если сразу же взяться за политику с упором на молодое поколение…» — пробормотал я.

«Молодец, начинаешь думать, — кивнула мне женщина. — Так легче и народ успокоить и много ещё чего сделать. И тут ты мне нужен как символ, который своим примером покажет всем остальным правильный путь…»

Я даже не стал вдаваться глубже в этот вопрос. И так понятно, что людям всегда проще работать и восстанавливать город, зная, что их чада под присмотром и накормлены, а не носятся непонятно, где среде руин и неубранных мертвецов. Опять же, отсеяв зёрна от плевел, легче локализовать, а потом решить вопрос с бандами беспризорников, которые просто не могли не появиться в результате творившегося в Москве безобразия. И пусть различные «Нахаловки», а также бездомные замерзающие зимой дети, всё равно казались мне чем-то с чем справиться невозможно. Но если всё же серьёзно заниматься этим вопросом на полисном уровне, то как минимум существенно снизит остроту этого вопроса в послевоенные годы.

«Я ладно… А как же Катя? — поинтересовался я. — И да, что кстати „Во-вторых“? А?»

«Во-вторых, я подняла эту тему, чтобы ты не расслаблялся, думая, что, повоевав с тебя слезут, — усмехнулась Ольга Васильевна. — Что же касается Катерины? А что с ней? Родит, посидит месяцок другой с маленьким и побежит как миленькая грызть гранит науки! Не она первая и не она последняя. А уж кому о ребёнке позаботиться у Бажовых найдётся. Да и я есть…»

И вечно я забываю, что мы чародеи, а не какие-нибудь простецы. А у них пусть беременные в бой обычно и не бегают, но и над чадом так как у простых людей не трясутся. Так что, там, где нормальная горожанка, если средства позволяют, забросит всё и станет домохозяйкой взращивая чадо, у наших женщин так поступать не принято.

В общем, загрузили меня вчера знатно! Ну а когда я доплёлся до наших покоев и выплеснул всё это на Катерину, будущая супруга «успокоила» меня заявив, что и сама не собиралась изображать из себя «барышню в светёлке». И уж тем более, запираться в кремле и никуда оттуда не вылезать.

Короче та, кто трясётся каждый раз, когда я собираюсь на боевой выход, в который раз обрадовала меня тем, что сама делать для меня аналогичные поблажки никогда и не думала! Нет, понятно, что она не обычная чародейка и всё такое, а потому с ней просто не дадут чему-либо случиться. А когда придёт время, её можно сказать уже заставят сидеть безвылазно в Кремле, но вот то, что ей реально интересна оперативная работа за стеной… В общем эта новость меня откровенно покоробила.

В дверь постучались, а затем, после моего ответа, в приоткрывшуюся щель просунулась голова Ирвинг. Похлопав на меня глазами, девушка улыбнулась и спросила: «Ты меня звал?»

— Звал, — подтвердил я с кивком. — Проходи, садись!

Устроившись в кресле для посетителей и закинув ногу на ногу, девушка с лёгким прищуром посмотрела на меня и я, выдержав небольшую паузу спросил.

— Как там дела у Абызбики?

Всё дело не в том, что я не держал ситуацию на контроле, а в том, что после случившегося с казанской ипокататсимой на марше, вопросами их поддержки и сопровождения вместе с пленными в Москву, я поручил заниматься именно ей. Дело в том, что после боестолкновения, в караване пострадало изрядное количество техники и было ранено много народа, так что пробираться в наш полис своим ходом было признанно нецелесообразным.

Так что в результате, не так уж далеко от места сражения, был обнаружен и мягко так скажем реквизирован один из дальних посадов. Где собственно зеленоглазые со своими фиолетовоглазыми пленниками и остались на вынужденный постой. Мнение местных конечно нас особенно не волновало, разве что строжайше запрещено было творить беспредел и приказано расплачиваться за товары и услуги, а в остальном, обычная в общем-то практика в подобных ситуациях. Разве что обычно отряды, которые вынуждены принимать простецы, куда как меньше, в то время как тут, они вдруг обнаружили у себя под частоколом две пусть и потрёпанные, но всё же чародейские армии.

На удивление как я понял, Абызбика пусть и пострадала, но после смерти вражеского начальника, фиолетовоглазые в основной своей массе стали на удивление покладистыми. Сдались без каких-либо условий и особых проблем старались не доставлять. Хоть даже по сравнению с казанянами гонору в них имелось немало.