Глава 1

Хэллоуин

31 октября – 1 ноября

Жизнь удалась. У меня есть три вещи, которые позволяют сделать подобное заявление. В конце концов, что нужно человеку для полного счастья? Каждый выводит собственную формулу методом проб и ошибок, либо у кого-то подслушивает или подсматривает. Я же использовал общедоступное, недорогое и почти безвредное средство. Три составляющих моего рецепта – это пятница, аванс и безлимитный интернет.

Меня зовут Андрей, мне двадцать один год. Звезд с неба не хватаю, учусь заочно и работаю техническим специалистом в небольшой компании, предоставляющей доступ в Интернет. Девушки нет, друзей немного, да и видимся чаще в социальных сетях, чем в реальной жизни.

Так и живу: невысокий, неказистый, да еще интернет-зависимый. Закрывая за собой железную дверь на восьмом этаже, я отключаюсь от мира снаружи. Беспокойные новости, финансовые кризисы, напряженные отношения с западом – все это не для меня. Мои мысли и стремления направлены в виртуальное пространство. Там я каждый день развиваю своих персонажей, завожу знакомства, нахожу новых друзей.

Эйфория от предвкушения полного погружения в игровой мир на все выходные в буквальном смысле кружила голову. Я удобно устроился перед компьютером, с улыбкой подумав о коллегах, которые отправились отмечать Хэллоуин в кафе. Пусть они пьют и веселятся, а мне алкоголь ни к чему.

Увлекшись игрой, я забыл обо всем на свете. Но, полный суеты и тревог реальный мир вел себя сегодня особенно настырно. Первые сообщения о странных нападениях на людей появились в общем чате около двадцати трех часов по московскому времени. Всерьез их никто не воспринял. За распространение подобного рода информации заблокировали доступ к игре для десятка пользователей. Тридцать первое октября как ни как.

В начале второго запиликала мелодия вызова на мобильном. Оторвавшись от эпического сражения, я взял гаджет и посмотрел кто это. Звонила мама.

– Алло, что-то случилось?– озадаченно спросил я.

В ответ услышал лишь тяжелое дыхание.

– Что такое, мам?– занервничал я.

Снова тишина. Секунду спустя из динамика вырвался звук падающего на пол телефона и неприятный сигнал разорванного соединения. Я тут же перезвонил.

– Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети,– сообщил приятный женский голос.

Попробовал набрать папу, но он не взял трубку. Скорее всего, выключил звук на ночь. Что это случайно нажатая клавиша вызова или все-таки что-то случилось? Глядя то в монитор с красивыми картинками виртуального мира, то в темноту за окном, я потянулся за свитером.

На улице ни души. Не май месяц все-таки. Температура всего пара-тройка градусов выше нуля, ветер холодный, а пейзаж может порадовать только тоскливым отражением фонарей в лужах под ногами.

Съежившись от недружелюбных порывов ветра, я бежал по лужам к машине с шашечками на крыше, припаркованной возле автобусной остановки.

– Хреновая погодка,– вместо приветствия сказал я таксисту.

– Бывает и хуже,– философски заметил тот, не отрываясь от журнала.

– До Петровской улицы за триста?– я был готов ехать и за четыреста, но попробовать стоило.

– Садись,– согласился таксист, пряча журнал.

Ехали без приключений. Пару раз навстречу проносились машины полиции. Один раз скорая помощь. Водитель не выдержал молчания и, не отрываясь от дороги, рассказал, что весь вечер тревожные службы носятся по городу, как будто стихийное бедствие приключилось. Он предположил, что это ряженные в уродов придурки напиваются и устраивают беспорядки.

– О, еще один!– сказал таксист, указывая на мужчину едва переставляющего ноги.

Мы поравнялись с ряженым, идущим к горящим вывескам магазина, и я вынужден был признать, что его незамысловатый костюм действительно способен нагнать жути. Слегка растрепанные волосы, черный деловой костюм с надорванными карманами, белая рубашка, чуть ослабленный галстук и расстегнутая пуговица воротника. Особый колорит солидному виду, граничившему с неопрятностью, придавал макияж. Правая глазница опухла. Из-под века до самого основания шеи тянулась полоса запекшейся крови, словно кто-то выдавил ему глаз. Походка получилась очень натуральная. Ни дать не взять – оживший мертвец.

За окном такси замелькала знакомая картина родной улицы. Вот и отчий дом. Быстро расплатившись, я поспешил узнать причину позднего звонка. Мои шаги эхом отразились от стен арки, и меня встретил старый, грязный двор трехэтажного здания.

Родители живут на первом. В окне спальни я увидел тусклый свет ночника. Странно, в это время они обычно уже спят. Дверь в квартиру оставили незапертой. Это насторожило. За всю жизнь ни разу не видел, чтобы ее бросали открытой, и сильно получал от них, если не запирал дверь на замок, выходя даже на пять минут.

Папу с мамой как-то обокрали, еще до моего рождения. Вынесли всю аудио-видео аппаратуру и семейного золота на целое состояние. С тех пор решетки на окнах и железная дверь с двумя замками стали неотъемлемой частью квартиры.

– Есть кто живой?– спросил я, переступив порог.

Ответа не последовало. Свет в прихожей включен, в воздухе стоит странный запах. Понять, чем именно пахнет я не смог. На первый взгляд, все как обычно. Шкаф с верхней одеждой по правую руку, мойка по левую, посередине комнаты стол. Вдоль стены слева длинная столешница от мойки до холодильника. Дверь в родительскую спальню рядом с холодильником, почти напротив прихожей. Вход в ванную комнату справа.

Дверь в ванную приоткрыта, и там тоже горит свет. На родителей это не похоже. Включить лампочки во всем доме и бросить открытой входную дверь – это точно не про них. От нехорошего предчувствия меня начало немного трясти.

Разуваться не стал, первым делом пошел к ванной, постучал в приоткрытую дверь. Странный запах здесь сильнее. Никто не ответил. Открыл дверь, и меня затрясло еще больше. Ванная и раковина в запекшейся крови, на полу полотенце в бурых пятнах.

– Мам!– громко позвал я, подходя к спальне.

Ответа нет. Неприятный запах, кровь в ванной, тишина в квартире. Меня начало подташнивать. Трясущейся рукой постучал в дверь спальни.

– Мам ты тут?– еще громче спросил я.

Опять не получил ответа.

Распахнул дверь. Справа над родительской кроватью горит ночник. Я шагнул внутрь, и тут же передо мной возникло бледное лицо. Я отшатнулся и больно ударился затылком о дверь. Рассмотрев лицо, я узнал тетю Настю, мамину сестру. Она стояла передо мной в белой ночной рубашке с коротким рукавом. Предплечье ее правой руки забинтовано.

– Тетя Настя, что случилось?– спросил я.

Тетя не ответила, а за ее спиной в тусклом свете ночника я разглядел маму. Она сидела боком ко мне над окровавленным телом отца и медленно жевала что-то. Я узнал отца только по татуировке в виде кинжала на руке, вытянутой в мою сторону. От лица ничего не осталось. Сквозь клочья лицевых мышц проступали кости.

Рвотный позыв случился так неожиданно и так быстро, что удержаться я не смог. Ужин оказался на полу, прямо под ногами тети Насти. В глазах потемнело. Я наклонился чуть вперед, поддаваясь рвотной судороге, тетя схватила меня за волосы и потянула к себе. Я не удержался на ногах, упал прямо на нее, сбив тетю с ног. Падая, она отпустила мои волосы, но перед этим мне показалось, что я остался без скальпа.

В панике я вскочил на ноги. Вылетел из спальни. Автоматически схватил запасные ключи с крючка в прихожей, вышел на улицу и запер дверь. Родительская дрессировка сработала на ура.

Немного придя в себя, вызвал скорую. Заплетающимся языком кое-как объяснил оператору, что случилось. Оператор скорой, в свою очередь, вызвала полицию. Как в ночном кошмаре, я стоял перед дверью с мыслями о том, что все эти сообщения в игровом чате были правдой, а сейчас это случилось здесь, с моими родителями.