— Я выслушал здесь столько плохих выступлений, что прошу рассматривать мое нынешнее как месть. [18, стр. 131] [24, стр. 35]

Альпинисты

Бор с женой и молодым голландским физиком Казимиром возвращались поздним вечером из гостей. Казимир был завзятым альпинистом и с увлечением рассказывал о скалолазании, а затем предложил продемонстрировать свое мастерство, избрав для этого стену дома, мимо которого вся компания в тот момент проходила. Когда он, цепляясь за выступы стены, поднялся уже выше второго этажа, за ним, раззадорившись, двинулся и Бор. Маргарита Бор с тревогой наблюдала за ними с низу. В это время послышались свистки и к дому подбежало несколько полицейских. Здание оказалось отделением банка. [18, стр. 135]

Речь Гиббса

Великий физик Гиббс был очень замкнутым человеком и обычно молчал на заседаниях ученого совета университета, в котором он преподавал. Но на одном из заседаний, когда решался вопрос о том, чему уделять в новых учебных программах больше места — математике или иностранным языкам, он не выдержал и произнес речь: «Математика — это язык!» — сказал он. [18, стр. 142] [34, стр. 32] [36, стр. 18]

Три категории

Гансу Ландольту принадлежит шутка: «Физики работают хорошими методами с плохими веществами, химики — плохими методами с хорошими веществами, а физхимики — плохими методами и с плохими веществами». [18, стр. 142]

78.8° по Фаренгейту

На столе у Нернста стояла пробирка с органическим соединением дифенилметаном, температура плавления которого 26 °C. Если в 11 утра препарат таял, Нернст вздыхал: «Против природы не попрешь!» и уводил студентов заниматься греблей и плаванием. [18, стр. 160]

Легкий номер

Одна знакомая просила Альберта Эйнштейна позвонить ей по телефону, но предупредила, что номер очень трудно запомнить: 24 361.

— И чего же тут трудного? — удивился Эйнштейн. — Две дюжины и 19 в квадрате. [18, стр. 174] [24, стр. 379]

Как запутать аудиторию

Резерфорд показывал слушателям распад радия. Экран то светился, то темнел. «Теперь вы видите, — сказал Резерфорд, — что ничего не видно. А почему ничего не видно, вы сейчас увидите». [18, стр. 177]

Эксперимент дурака

Эразм Дарвин считал, что время от времени следует производить самые дикие эксперименты (подобные опыты он окрестил «эксперимент дурака»). Из них почти никогда ничего не выходит, но если они удаются, то результат бывает потрясающим^[50].

Дарвин играл на трубе перед своими тюльпанами. Никаких результатов. [18, стр. 180] [23, стр. 43] [34, стр. 120]

Правила пожарной безопасности

Обходя ночным дозором вверенные ему помещения и открывая своими ключами комнаты, сотрудник пожарной охраны ФТИ обнаружил в одной из комнат старшего научного сотрудника и лаборантку в ситуации, которую во всяком другом случае следовало бы назвать деликатной. Бравый пожарный совершенно не затруднился и составил АКТ, который в соответствии с правилами внутреннего распорядка лег на стол замдиректора по общим вопросам.

Старший научный сотрудник был в те далекие времена существом возвышенным и в некотором роде «эмбрионом славы», поэтому замдиректора не решился наказать нарушителей своей властью, и АКТ лег на стол АКАДЕМИКА, директора ФТИ. Директор в левом верхнем углу наискосок наложил знаменитую резолюцию: «Прелюбодеяние в нерабочее время пожарной опасности не представляет. В архив».

И дело было предано забвению. [19, стр. 10]

Академик и реактор

В начале восьмидесятых представительная делегация во главе с Академиком, ветераном ФТИ приехала в Чернобыль. В делегацию входили представители Минатомэнегро, Академии, и Бог ведает, каких еще министерств и ведомств. Всего человек 20.

Дежурный по станции распорядился снять крышку с одного из реакторных колодцев, и члены делегации получили возможность подойти и заглянуть. Внизу полыхало дивной красоты Черенковское излучение.

— Ну, ну, — не очень-то увлекайтесь, — предупредил дежурный, — долго не стойте!.

— А что такое? — осведомился кто-то.

В делегацию входили только мужчины, и дежурный ответил прямо:

— А вот ляжешь ночью с женой — так и узнаешь.

Мужики попятились

— А для меня — неактуально, — среагировал Академик. Подошел и с интересом полюбовался еще раз. [19, стр. 22]

Просто цитата

«Куб вместит в себя по диагонали квадрат, площадь которого больше площади одной его грани. В четырехмерный куб впишется обычный куб, объем которого больше объема одной гиперповерхности гиперкуба. А в n-мерный куб с ребром в один миллиметр войдет океанский корабль и весь наш трехмерный мир, если только n достигнет нужной величины». [20, стр. 45]

Мост для ослов

Евклид утверждал, что не преодолев «мост для ослов» нельзя считать себя разумным человеком. «Мостом для ослов» являлась способность доказать, что углы при основании равнобедренного треугольника равны^[51]. [20, стр. 79]

Во Франции и некоторых областях Германии в средневековье «мостом для ослов» называли теорему Пифагора. [32, стр. 8]

Лучший специалист

Несколько лет курьерский поезд Москва — Петербург — Москва регулярно останавливался на станции Петровско-Разумовское, чтобы забрать или высадить одного-единственного пассажира — профессора Московского сельскохозяйственного института Е.С.Федорова, читавшего лекции в Петербургском горном институте, ибо, согласно заведенному порядку, для этого всегда приглашался лучший специалист по каждой из специальностей. [20, стр. 93]

Всего лишь генерал

Наполеон Бонапарт, когда он был всего лишь генералом, позволил себе ввязаться в сугубо научный разговор с великими математиками Лагранжем и Лапласом. «Менее всего мы хотим от вас, генерал, урока геометрии», — довольно резко прервал его Лаплас. Прошло совсем немного времени, и Пьер Симон Лаплас был назначен Наполеоном своим главным военным инженером. [20, стр. 122]

На стыке времен

«Земля, если взглянуть на нее сверху, похожа на мяч, сшитый из двенадцати кусков кожи», — писал Платон в своем диалоге «Федон».

«Ученые установили, что наша Вселенная по форме напоминает футбольный мяч, то есть сферу, состоящую из пятиугольников». — так начинались экстренные сообщения информагентств 9 октября 2003 года со ссылками на журнал «Нейчур». [20, стр. 125]

Два вида лекторов

«Лекторы, как известно, делятся на тех, кто говорит: «уже Платон и Аристотель…», и тех, кто говорит: «еще Платон и Аристотель…», — любил повторять Альберт Макарьевич Молчанов. [20, стр. 126]

Футбол и математика

Однажды братья — физик Нильс Бор и математик Гаральд Бор — вместе с приятелем отправились на прогулку по улицам Копенгагена. К удивлению приятеля, прохожие довольно часто здоровались с Гаральдом, Нильса же никто не приветствовал.

— По-видимому, математики в Копенгагене котируются высоко, — заметил приятель.

Нильс Бор возразил ему:

— Не математики, а Гаральд. Ведь он любимый футболист нашего города! [21, стр. 13]

Первый стипендиат

К Евклиду явился изучать геометрию молодой прагматист и, выучив первое предложение, спросил:

— Какова будет практическая польза от штудирования «Начал»?